Она покраснела:
– Извините. Я была груба? Не думайте, что я неблагодарная, Гэвин. Я уже должна вам столько, что жизни не хватит, чтобы с вами расплатиться. Нет необходимости делать мой долг еще больше.
– Жениться на вас – не наказание для меня, Алекс. Я думаю, мы сможем поладить. Но… – Он колебался, подыскивая слова. – Но скажите, не приходило ли вам в голову, что после всего, что мы пережили, нам будет хорошо друг с другом?
– Я предпочитаю, чтобы мы остались друзьями. Это возможно?
Она почувствовала, что он улыбается.
– Я тоже этого хочу, – ответил он. – Нам до Англии еще плыть и плыть… Лучше быть друзьями, чем вообще не замечать друг друга.
– Тогда давайте договоримся, что отныне мы просто друзья, и навсегда забудем о том… последнем испытании в «львиной игре». Как будто его не существовало вовсе. – Забыть будет непросто, но сделать вид, что ничего между ними не было, не так уж трудно – если они оба постараются. – Если вы когда-нибудь захотите снова жениться, найдите себе девушку, которая не прошла через такой же ад.
– Я уже сделал это однажды. Не хочу губить еще одну невинную душу.
– Губить? – Она нахмурилась, осознав, что он сказал больше, чем хотел. – Из ваших рассказов я поняла, что Хелена была славной женщиной и любящей женой.
Он ответил не сразу.
– Здоровье Хелены было слишком хрупким. Я говорил ей, что частые морские путешествия губительны для нее, но она не хотела со мной разлучаться. Как, впрочем, и я. Если бы я проявил твердость и оставил ее в Бостоне, может быть, она была бы жива сегодня.
Ее сердце защемило от боли за него. Уверенность, что он заплатил жизнью своей жены за их любовь, похоже, ни на минуту не позволяет ему расслабиться, и каждый день он терзается от сознания своей вины. Неудивительно, что он рисковал жизнью, чтобы спасти другую женщину.
– Я видела портрет Хелены, – призналась она смущенно. – Вы подарили ей годы счастья. Многие женщины не получают такого за всю свою долгую жизнь.
– Мы были счастливы, – согласился он. – Но ее доктор в Бостоне предупреждал, что ей не следует рожать ребенка. Если бы я не… – Он замолчал.
– Наверное, Хелена отчаянно хотела этого ребенка? – осторожно спросила Алекс.
Он посмотрел на нее, его силуэт четко выделялся на темном небе.
– Откуда вы знаете?
– Я женщина. Это естественно – хотеть ребенка от мужчины, которого любишь. – «Или желать ребенка, даже если брак не очень удачен», – подумала она. – Хелена сознательно пошла на риск. И теперь она и ваша дочь вместе.
– Я хотел бы верить в это, – вздохнул он.
– Верьте. – Сама Алекс никогда не была так уверена в своей правоте, как в эту минуту. – Помните, как Ахиллес стоял перед выбором: или долгая скучная жизнь, или короткая, но со славой? Он выбрал второе и умер юным, но память о нем жива до сих пор. Хелена от природы не отличалась хорошим здоровьем, но вы подарили ей право выбора: любовь и приключения или тусклая жизнь вдали от вас. Мы все смертны. Думайте о том, что она умерла, прожив пусть недолгую, но счастливую жизнь с мужчиной, которого любила. И она навсегда останется в вашем сердце. Вы не разрушили ее жизнь – вы, напротив, наполнили ее смыслом.
Гэвин удивленно проговорил:
– Я не смотрел на это с женской точки зрения.
Она вспомнила хрупкую девушку с мерцающей улыбкой. Хелена была рождена для любви, и ее выбор был доброволен. Доброволен и удачен. Алекс хотела бы, чтобы Эдмунд любил ее так же страстно, как Гэвин любил свою жену, и был так же верен супружеским клятвам.
Она поежилась от холодного ветра.
– Ваш шотландский дедушка, насколько я помню, был викарием? Так вот, должна сказать, он достоин всяческих похвал за то, что воспитал такого чистого сердцем и надежного человека, своего внука, но вы не можете нести ответственность за все болезни мира, Гэвин.
– Капитан корабля отвечает за все, что случилось на борту. Это привычка, от которой трудно избавиться… но я постараюсь.
– Вспоминайте Хелену счастливой. Это принесет вам облегчение.
Наступило долгое молчание, корабль мерно покачивался на волнах, то поднимаясь, то опускаясь вниз. Иногда брызги долетали до них.
– Спасибо, Александра. Вы всегда такая мудрая? – помолчав, спросил он.
Она была рада, что хоть чем-то помогла ему, но честность заставила ее сказать:
– Стоит мне подумать о Кейти, и вся моя мудрость куда-то исчезает. Как вы думаете, мы найдем ее?
– Трудно сказать. Хасан говорил, ее отослали в гарем раджи Сукау на Яве. Если она все еще там, нам повезло. Сурио рассказывали, что этот раджа человек порядочный. – Гэвин посмотрел на нее. – Раджа Фахад – отец первой жены Хасана.
– Вы думаете, Кейти передали в качестве подарка тестю Хасана?
– Возможно. Я думаю, Хасан связан с пиратами куда теснее, чем хочет это показать.
Тихое проклятие слетело с ее губ.
– Этот человек настоящее чудовище! Жаль, что вы не сломали ему шею.
– Он действительно осложнил нам жизнь, но, говорят, среди восточных правителей султан Хасан наиболее просвещенный и современный человек. Известно много мрачных историй о его личной жизни, некоторые из них правдивы. Например, его народ абсолютно бесправен в отличие от американцев или европейцев. Зато он не устраивает массовую резню своих людей и не обрекает их на голодную смерть. Мадура сильное, независимое государство и, вероятно, таким и останется.
Она подумала о том, что у этих столь разных мужчин есть что-то общее.
– Да вы никак восхищаетесь им!
– До некоторой степени, – кивнул Гэвин, – но работать на него я не хочу. От человека, обладающего огромной властью, лучше держаться, подальше. На мой взгляд, то же самое относится и к высокомерным английским аристократам.
Алекс подумала о представителях высшего общества, с которыми была знакома. Это были вполне цивилизованные люди, но ее, пожалуй, все же привлекали республиканские идеи Гэвина. Он прав – власть развращает.
– Во всяком случае, я надеюсь, что раджа Сукау не жестокий и не сумасшедший человек. Когда мы доберемся до Явы?
– Если ветер не изменится, через три-четыре дня, – ответил он.
– А дальше что? Как найти подход к этому восточному правителю и упросить его вернуть мою дочь?
– Когда мы ознакомимся с обычаями Сукау, я пошлю Сурио во дворец с щедрыми дарами. У меня есть французские часы, которые достойны самого Версаля. Это послужит доказательством нашего богатства, и тогда мы сможем рассчитывать на внимание раджи. Сурио узнает, когда раджа назначит нам аудиенцию. А мы будем ждать.
– Ожидание мучительно для меня, но я выдержу. – Она закрыла глаза и помолилась.
