– Вот взять, к примеру, питонов. В своей массе они тоже абсолютно незлобивы, но могут вам устроить сущий ад, если вы случайно, не заметив под ногами, наступите на него. А у австралийских питонов к тому же очень неброская коричневатая окраска. Их очень трудно различить на земле, и они особенно зловредны. А вот этот, – он ткнул пальцем в стекло, указав на обитателя клетки, обвившего в углу какой-то прут, – полосатый, его еще называют тигровой змеей. Укусы этих тварей смертельны. Но запомните раз и навсегда: змеи нападают только тогда, когда ты их сам потревожишь, – уточнил Драммонд на всякий случай.
Он даже предложил Китти покататься на слоне, являющемся гордостью всего зоопарка Аделаиды. Кое-как Китти вскарабкалась на морщинистую серую спину своего извозчика. Уселась сверху и сразу же почувствовала себя настоящим индийским магараджей, картинки с изображением которого она разглядывала когда-то в книгах.
– Подождите, вы еще не пробовали покататься на верблюде! – прокричал ей снизу Драммонд. – Вот это, доложу вам, будет приключение. Потрясет так потрясет.
Вечером, вернувшись домой, Китти тотчас же уселась писать письмо домой. Живописала родным во всех красках, как она покаталась на слоне, да еще где! В Австралии, самом необычном из всех мест на земле.
Наступил канун Нового года. Китти сообщили, что обычно в этот день Эдит устраивает у себя большой праздничный вечер с обилием гостей.
– Каждый год одно и то же! – недовольно пробурчал Драммонд за завтраком. – Мало того что прием, так она же еще заставляет нас облачаться в тартаны.
– И что такого? – искренне удивилась Китти. – У нас в Эдинбурге люди носят свои тартаны круглый год.
– Между прочим, мисс Макбрайд, довожу до вашего сведения, что я родился и вырос в Австралии и никогда моя нога не ступала на землю Шотландии. Очень сомневаюсь, что такое случится когда-нибудь. Если бы мои парни на ранчо в Килгарра прознали про то, что я тут прыгаю вокруг елки в юбке, как какая-нибудь девчонка, представляю, какие бы шуточки посыпались в мой адрес. Не дай бог услышать!
– Но разве так уж трудно доставить удовольствие маме хотя бы на один вечер? – подал голос Эндрю. – В конце концов, не забывай, Шотландия – это ее родина, и мама до сих пор скучает по ней. Да и мисс Макбрайд, уверен, мамина затея придется очень по душе.
– А я как-то даже не подумала о том, чтобы взять с собой тартан нашего клана, – сокрушенно ответила Китти и даже прикусила губу от обиды на собственное недомыслие.
– О, мама с удовольствием поделится с вами одним из своих. Не сомневаюсь в этом. У нее шкаф трещит по швам от обилия этих шотландских нарядов. Всякие там накидки, пледы, пояса и прочее. А сейчас прошу простить меня. – Драммонд поднялся из-за стола. – Но мне еще нужно решить кое-какие дела в городе, прежде чем отправиться в Европу.
– Ваш брат отплывает в Европу? – поинтересовалась Китти у Эндрю, когда Драммонд вышел из комнаты.
– Да. Завтра. Вместе с отцом. Драммонд хочет купить в Европе несколько голов скота. Поголовье его стада в этом году существенно сократилось. Тому и засуха поспособствовала. Да и аборигены со своими копьями наперевес охотятся постоянно, – пояснил Эндрю. – А папа хочет самолично продать несколько прекраснейших жемчужин, которые мы добыли в минувшем сезоне. Не доверяет эти сделки никому из посторонних. Желает все сделать сам. К тому же сейчас на севере сезон дождей. Бушуют циклоны. Не самое приятное времечко. Все наши суда стоят на приколе в бухте. Но я вскоре снова отправлюсь туда, чтобы взять бразды правления, так сказать, в свои руки. Последние три года я постигал науку управлять нашим бизнесом рядом с отцом, но вскоре, думаю, заменю его полностью и буду заниматься всем единолично. А папе надо возвращаться в семью. Иначе мама подаст на развод с ним из-за его постоянных и долгих отлучек из дома. – Эндрю невесело усмехнулся, глянув на Китти.
– Я помню, ваша мама сказала как-то, что ей совсем не понравилось пребывание в Бруме.
– Мама была там десять лет тому назад. Тогда действительно времена были тяжелые. Бизнес по промышленной добыче жемчуга еще только зарождался. Но с тех пор многое изменилось. И наш бизнес стал другим, да и сам город сильно преобразился. Народ там по-прежнему пестрый, но этим он и интересен. Скучно там точно не бывает. Лично мне в Бруме всегда интересно. Думаю, и вам жизнь в Бруме пришлась бы по душе. Вы ведь по натуре любительница приключений, верно?
– Вы так думаете?
– Да, я так думаю. А еще я думаю, что вы принимаете людей такими, какие они есть.
– Мой отец, да и Библия тоже, – поспешила уточнить Китти, – всегда учили, что нельзя судить о человеке по тому, во что он верит или какого цвета его кожа. Главное в человеке – это его душа.
– Вы правы, мисс Макбрайд. Абсолютно правы. Но вот что любопытно. Ведь многие из тех, что считают себя настоящими христианами, ведут себя совсем даже не по-христиански. Разве не так? И потом… Впрочем, что тут скажешь? – Эндрю внезапно оборвал себя на полуслове, и в комнате повисло неловкое молчание.
– Пойду-ка я поищу вашу маму. – Китти поднялась со стула. – Предложу ей свою помощь в подготовке к сегодняшнему вечеру.
– Вы очень любезны, но едва ли ей понадобится помощь. Лично я в этом сильно сомневаюсь. Хозяйство моей мамы функционирует безупречно, как хорошо смазанный механизм. И так бывает с любым делом, за которое она берется.
Вечером Китти как раз надевала на себя свое бирюзовое платье, которое Агнес искусно привела в порядок, удалив с помощью пара следы пота под мышками, когда в дверь негромко постучали. Вошла миссис Мак Кромби, уже облаченная в накидку-тартан.
– Добрый вечер, моя милая мисс Макбрайд. Вот принесла тебе, голубушка, шарф для нынешних торжеств. Тартан, принадлежащий мне и моему покойному мужу. Я буду рада увидеть сегодня вечером на тебе тартан моего дорогого мистера Мак Кромби. Ведь за последние несколько недель ты мне стала все равно что дочь.
– Я… Спасибо вам, миссис Мак Кромби, – растроганно ответила Китти. – Вы так добры ко мне.
– Могу я закрепить этот шарф на тебе, дорогая?
– Конечно. Большое спасибо.
– Знаешь, – миссис Мак Кромби стала драпировать шарф вокруг правого плеча Китти, – мне так приятно наблюдать за тобой. Видеть, как ты буквально расцветаешь на глазах. За тот короткий отрезок времени, как мы покинули Эдинбург. Когда я увидела тебя впервые, ты показалась мне такой серой, неприметной мышкой. А сейчас – вы только взгляните на нее! – Миссис Мак Кромби приколола изящную брошку в форме чертополоха к плечу Китти. – Да ты же у нас настоящая красавица! Гордость своей семьи. Да любой, кто женится на тебе, будет гордиться такой женой.
– Неужели? – удивилась Китти, пока пожилая матрона разворачивала ее лицом к зеркалу.
– Взгляните на себя сами, мисс Катерина Макбрайд! С таким благородным происхождением, как у тебя, с твоими мозгами… Наконец, с твоей красотой… Чему ж тут удивляться? Скажу тебе по секрету, так забавно наблюдать со стороны за тем, как оба моих племянника пытаются наперебой ухаживать за тобой. Правда, у каждого из них свой подход. – Миссис Мак Кромби весело, по-девичьи хихикнула, и Китти тотчас же поняла, что дама уже наверняка пропустила рюмочку виски.
