– Linda! – воскликнула Марселла. – Прекрасно! А теперь тебе еще нужны туфельки. Ангелина приготовила их для тебя. Я поначалу сильно сомневалась, что ты сможешь втиснуть в них ноги, но, увидев, какие у тебя крохотные ножки, поняла, что они будут в самый раз. – Она протянула мне пару туфель из красной кожи с тонкой перепонкой спереди, застегивающейся на пряжку. Устойчивый, прямой, так называемый «кубинский каблук» высотой не более пяти сантиметров. Но поскольку я привыкла к обуви вообще без каблуков, то такой высоты мне было более чем достаточно. Я взяла туфельки из рук Марселлы и принялась примерять их, почувствовав себя в этот момент самой настоящей Золушкой. Туфли подошли мне просто идеально, от возбуждения я даже почувствовала легкое покалывание в области шеи.
– Марселла, а чьи это туфельки?
– Как чьи? Твоей бабушки Лусии, само собой, – ответила она.
* * *
В девять часов вечера мы с Марселлой направились к одной из больших пещер, расположенных внизу. Пожалуй, я легко бы нашла туда дорогу и без помощи Марселлы, потому что музыка уже гремела по всему Сакромонте. Даже сам воздух вибрировал в такт зажигательным ритмам. Перед входом в пещеру, где уже было полно народа, я лишний раз пригладила свои волосы. Марселла обильно смазала мои локоны маслом, чтобы сделать их послушными, а потом приладила один локон прямо по центру лба, точь-в-точь, как на тех фотографиях Лусии, которые мне доводилось видеть.
При моем появлении народ радостно зашумел, раздались приветственные крики и аплодисменты. Сияющие от счастья Ангелина и Пепе, тоже облаченные в костюмы фламенко, потащили меня по кругу знакомить с родней. Все собравшиеся тоже были одеты в национальные костюмы.
– Эризо, это внучка кузины твоей матери. Ее зовут Пилар. А это – Висенте и Гаэл… Камилла… Луис…
От обилия новых лиц и имен у меня голова пошла кругом. Я безропотно позволяла вести себя в этой толпе, поражаясь тому, как тепло и сердечно меня обнимают и целуют все эти незнакомые люди. Вот Висенте, а может, и Гаэл, подал мне бокал с белым вином мансанилья, а я краешком глаза увидела, как Пепе устраивается на стуле в дальнем конце пещеры с гитарой на коленях, рядом с каким-то мужчиной, который уселся на обычный ящик.
– Emprezamos! – крикнул он, обращаясь к собравшимся. – Начинаем!
– Ole! – с воодушевлением прокричал в ответ народ, и вот уже две молоденькие танцовщицы выплыли в центр площадки. Они стали танцевать chufla bulerias – «простой танец», как охарактеризовала его Ангелина. Но, наблюдая за тем, как ловко работают обе девушки ножками, все более и более ускоряя ритм своих телодвижений, как красиво они манипулируют своими разноцветными юбками, наполняя всю пещеру вокруг пиршеством ярких красок, как синхронно вскидывают вверх они свои подбородки, я не могла не восхититься их мастерством.
А ведь я тоже часть этой культуры, цыганка плоть от плоти и чувствую себя таковой не только в силу кровного родства, но и духовной общности. А потому, когда ко мне подошел какой-то молодой человек и подал руку, приглашая на танец, я не стала сопротивляться. Напротив! Расслабившись всем телом, я с наслаждением подчинилась ритму гитары Пепе, ведомая каким-то духом внутри себя, которого все местные называют duende.
Не знаю, как долго я танцевала. Казалось, туфельки Лусии сами несли меня в пляс, и я танцевала самозабвенно, не задумываясь над тем, что со стороны могу показаться смешной или нелепой, старательно повторяла все движения своего партнера, лихо отбивая чечетку на старой танцевальной площадке, оборудованной в пещере, вместе со всеми своими новоявленными родственниками, окружившими меня со всех сторон. Пол вибрировал под нашими ногами, потому что все, и мужчины, и женщины, и дети, танцевали с истинным наслаждением, всецело отдаваясь музыке.
– Ole! – время от времени подбадривал танцоров Пепе.
– Ole! – кричала я в ответ вместе с остальными. Потом отпустила своего партнера, чтобы тот принес мне воды.
– Тигги!
Я почувствовала чью-то твердую руку на своем плече. Наверняка выпитое вино ударило мне в голову, тут же подумала я. Да еще от всех этих вращений голова пошла кругом. Однако я повернулась на голос, который показался мне очень знакомым, прямо как у Чарли Киннаирда.
– Привет, Тигги, – поздоровался со мной живой Чарли, схватил за руку и бесцеремонно поволок меня к выходу, пробираясь через толпу танцующих пар, не перестающих хлопать в ладоши и отбивать ритм ногами.
– Что вы делаете? – возмутилась я, пытаясь перекричать невероятный шум и гам, царившие вокруг. – Отпустите меня!
Однако Чарли и не подумал ослабить хватку, и, несмотря на все свои протесты и извивания мне пришлось тащиться за ним, пока он не соизволит наконец отпустить мою руку.
Однако никто вокруг даже глазом не повел в нашу сторону. Впрочем, наблюдая за тем, как эмоционально раскованно ведут себя цыгане, как шумно они выражают свою радость, я поняла, что, скорее всего, для них наше поведение кажется вполне нормальным.
– Я должен был вывести вас на улицу, потому что здесь, среди этой какофонии звуков, я вообще ничего не соображаю, – сказал мне Чарли, снял с себя джемпер и набросил его мне на голые плечи.
Потом огляделся по сторонам, увидел невысокую стену напротив пещеры и повел меня к ней. И только там отпустил мою руку, а потом, обхватив меня обеими руками за талию, приподнял и усадил на стенку.
– Чарли, ради бога! Что вы здесь делаете?!
– Пожалуйста, сядьте как следует, Тигги. – Он снял руку с моей талии и взял меня за запястье, стал прощупывать пульс.
– Хватит, Чарли! – Я легонько хлопнула второй рукой по его пальцам.
– У вас повышенный пульс, Тигги! Типичная тахикардия…
– Да, потому что весь последний час я танцевала до упаду, – довольно резко бросила я в ответ. – И все же, почему вы здесь?
– Да потому что я и все остальные только то и делаем, что гоняемся за вами по всему свету.
– Что значит «все остальные»? – слегка нахмурилась я.
– Кэл обнаружил у вас в спальне мобильник, и мы с ним обзвонили всех, кто числится в вашей адресной книге, чтобы узнать, где вы и что с вами. Но никто ничего не знал. И только после того как вы отправили сообщения на телефон Кэла и Ма, мы все узнали, что вы сейчас в Испании.
– Простите, Чарли. – Я тяжело вздохнула. – Пожалуйста, говорите помедленнее, ладно? Что случилось? У кого-то неприятности?
– Нет, Тигги, у всех все в порядке, – ответил Чарли. – Но все мы волнуемся за вас.
– Что значит – «за меня»?
– В то утро, когда вы сбежали из больницы, я получил на руки результаты ваших обследований, проанализировал все и вот что могу сказать вам. Если вкратце, Тигги, то я подозреваю у вас серьезное сердечное заболевание под названием миокардит. Вам необходимо срочное лечение.
– У меня проблемы с сердцем? – спросила я слабым голоском. – Не может быть!
