– Вот бар «Манкуэт», – указал Жоакин на одно кафе, из которого вывалила на тротуар толпа народа. Изнутри долетал голос какого-то певца, исполняющего меланхоличную песню под аккомпанемент гитары. Мария сразу же своим наметанным глазом определила, что публика вокруг самая обычная. Ничего изысканного. Такие же цыгане, как и она, или работяги, привыкшие попивать вечерами дешевое вино и бренди. Однако народу перед входом толклось много, много больше, чем перед другими кафе и барами, мимо которых они уже успели пройти.
– Ну что, войдем в бар? – спросил у нее Жоакин.
– Да, – кивнула головой Мария, пожалев на мгновение, что не одна и не может затеряться в толпе или даже взять и ненароком потерять в ней своего спутника.
В помещении кафе стоял невообразимый шум, люди сидели за столами, торчали у стойки бара, все было забито посетителями так, что яблоку негде было упасть.
– А ты случайно не знаешь, кто здесь всем заправляет? – спросила Мария у Жоакина, выхватив взглядом небольшую сцену в дальнем углу зала, на которой сидел cantaor. Две молоденькие девчушки, облаченные в платье фламенко, курили, сидя за стойкой бара и ведя неторопливую беседу с какими-то испанцами.
– Купи мне рюмку водки, а я пока все разузнаю, – пообещал Жоакин.
Мария достала пару песет из своего скудного запаса и купила ему бренди. Он тут же начал о чем-то быстро тарахтеть на каталанском с барменом, но в это время за спиной Марии поднялся еще больший шум. Она повернула голову и увидела, как на сцену эффектно выплыла танцовщица.
– Он сказал, что управляющий появится тут попозже! – прокричал на ухо Марии Жоакин и поставил перед ней стакан с водой.
– Хорошо. Спасибо, – коротко поблагодарила его Мария. Она приподнялась на цыпочках, чтобы получше разглядеть через головы посетителей выступление танцовщицы. Снова раздались аплодисменты, и на сцену вышел ее партнер.
– Сеньоры и сеньориты! – крикнул мужчина, обращаясь к залу. – Хлопайте в ладоши, не жалея сил, подбадривая Ромериту и Эль Гато.
Публика взорвалась одобрительным ревом и аплодисментами, а Эль Гато слегка коснулся рукой щеки своей партнерши. Она улыбнулась, и они оба кивнули гитаристу, давая знак начинать.
Как только они сделали первое па, по телу Марии пробежала легкая дрожь. Ножки танцовщицы стали уверенно отбивать чечетку, она грациозно вскинула свои руки над головой, а Эль Гато положил ей руку на спину, словно слегка придерживая ее.
А Мария, глядя на танцующую пару, вдруг вспомнила, как они когда-то танцевали с Хозе, еще тогда, когда были совсем молодыми, и глаза сами собой наполнились слезами. Как же давно все это было! Несмотря на в общем-то затрапезный вид самого кафе и на то, что собравшаяся публика была очень пестрой по своему составу, пара на сцене была, безусловно, из лучших танцоров, что Марии доводилось видеть в своей жизни. В течение нескольких минут она, как и все остальные зрители, была буквально заворожена их танцем, тем, с каким искусством и вдохновением артисты изливали перед ними всю свою страсть. Но вот танцоры отвесили поклон и удалились со сцены, освобождая место для других исполнителей, а Мария присоединилась к громогласным аплодисментам, которыми публика проводила артистов.
– Замечательная пара! – взволнованно воскликнула Мария, обращаясь к Жоакину, но, к своему удивлению, обнаружила, что молодой человек уже куда-то исчез. Она испуганно обвела глазами зал и облегченно вздохнула. Жоакин курил в дальнем углу бара, весело болтая о чем-то со своим приятелем. Потом она глянула на Ромериту. Девушка, кажется, буквально купалась в лучах своей славы, явно наслаждаясь тем восхищением, которое бурно выражала ей мужская часть аудитории. Мария снова перевела взгляд на сцену. Там уже появилась следующая красавица с огромными сверкающими глазами и принялась темпераментно исполнять zambra, разновидность фламенко, но уже мавританского происхождения, имеющее некоторое сходство с танцами живота. И снова Мария восхитилась мастерству артистки. Как и Ромерита, молодая женщина танцевала безупречно. Мария невольно подалась вперед, уловив что-то смутно знакомое в облике танцовщицы…
– Хуана ла Фараона! – негромко воскликнула Мария. Кузина Хозе, которая переехала в Барселону много лет тому назад. Когда-то именно она организовала для своего двоюродного брата первый в его жизни контракт. Что ж, если кто в Барселоне и знает, где именно сейчас находятся муж и дочь Марии, так это только она, Хуана. Как-никак, а они ведь одна семья.
После того, как Хуана сошла со сцены, провожаемая бурными овациями, Мария кое-как протиснулась к ней через восхищенную толпу поклонников.
– Pardon, Хуана, – робко обратилась к танцовщице Мария. – Меня зовут Мария Амайя Альбейсин. Я – жена Хозе и мать Лусии.
Хуана внимательно обозрела ее своими прекрасными глазами. Еще никогда в своей жизни Мария не чувствовала себя такой жалкой и ничтожной, как сейчас, рядом с этой экзотической красавицей. В своих туфлях фламенко на высоченных каблуках Хуана буквально нависла над ней, словно крепостная башня, а черный завиток кудрей, несмотря на капельки пота, выступившие на гладкой мраморной коже лица, покоился безупречно прямо посреди лба.
– Hola, Мария, – обронила красавица после некоторой паузы. – Выпить хочешь? – Она кивнула на бутылку с портвейном, которая стояла на стойке бара в уголке, отведенном для артистов.
– Нет, спасибо. Я специально приехала в Барселону, чтобы отыскать Хозе и Лусию. У меня для них есть кое-какие новости. А Хозе мне в свое время сказал, что они с дочерью будут выступать именно в этом баре.
– Да, это правда, какое-то время они здесь работали, но потом ушли.
– И куда, не знаешь?
– В бар «Вилла Роза». Тамошний управляющий Мигель Борель предложил им больше денег.
– Далеко это отсюда? – спросила у девушки Мария, чувствуя облегчение во всем теле.
– Не так далеко, но… – Хуана мельком глянула на часы. – Но вряд ли ты их там сейчас застанешь. Девочку выпускают на сцену в самом начале вечера, чтобы избежать неприятностей с полицией нравов, которая время от времени устраивает тут облавы.
– А ты не знаешь случайно, где они живут?
– Si! По соседству со мной, буквально через три двери.
Хуана принялась объяснять Марии во всех подробностях, как ей найти мужа и дочь.
– Gracias! – прочувствованно поблагодарила ее Мария и повернулась, чтобы уйти.
– Почему бы тебе не отправиться туда с самого утра? – В глазах Хуаны читалось явное предупреждение. – Сейчас ведь очень поздно. Они наверняка уже спят.
– Нет, я не могу ждать. Я проделала сюда такой долгий путь, чтобы найти их.
Хуана молча пожала плечами и предложила родственнице сигарету, но та отказалась.
– Твоя дочь очень талантлива, Мария, – сказала Хуана, немного помолчав. – Она может пойти очень далеко, но только если отец не успеет высосать из нее все жизненные соки, пока она еще ребенок. Всего тебе доброго. Удачи! – напутствовала она Марию.
