Сегодня родилась Яга-воительница. Родилась так, как никто и никогда на этой должности, – в страшных муках.
Помогите нам, небеса.
* * *
Старший летописец закончил чтение и обвел взглядом всех присутствующих. Коллеги молчали, кто-то утирал платочком лоб, кто-то грыз свои самописцы, равнодушных не было.
– Так что это получается, Они своим бездействием породили воительницу из той, кто ею не рожден? У молодой Яги были задатки дарительницы, но ей не дали права выбора, не дали созреть, – сказал один.
– Сдается мне, это и был Их план, но зачем? – задумчиво почесал затылок старший летописец и залпом допил холодный чай. – Они сломали под свои нужды чужую волю. Воительницы и без того – кошмар и ужас Лукоморья, и их не было почитай тысячу лет. Насильно рожденная воительница? Да нам всем конец!
– Может, не все так плохо? У нее есть верные друзья, если они удержат ее от справедливого желания разнести весь сказочный мир, то не все потеряно, – возразил кто-то.
– Ты серьезно в это веришь? – вступил третий.
Обстановка накалялась, страх гнилым душком летал по кабинету.
– Возможно, она пустит свои новые силы на защиту мира от захватчиков из преисподней, – пожал плечами другой.
Начался галдеж. Кто из летописцев говорил, уже и не понятно:
– Защиту мира? Ее компаньон погиб! Погиб по нашей общей вине: приказ о невмешательстве, если вы забыли, господа!
– Кот был воином, его определили к Яге неспроста, значит, знали, что это случится, задолго до выбора кандидатки на должность!
– Можно спросить магистра Ворлиана, он должен что-то знать. Кот был наделен мощным трансформирующим заклятием не просто так.
В наступившей тишине стало слышно, как бьется муха о стекло. Летописцы переглянулись.
– Я встречусь с директором, он умный человек, может, расскажет что-то дельное, – сказал старший летописец. – Вдруг…
Отдел летописцев понуро молчал, но у каждого внутри затеплилась смутная надежда – самый коварный из демонов. Нежный яд надежды – нет ничего хуже него.
– Возвращайтесь к работе, письма с отчетами о случившемся отправляем в штатном режиме.
Летописцы разошлись по своим кабинетам, и вскоре по отделам Лукоморья полетели послания с пометкой «Cadmea victoria».
Глава 30. Военачальник хочет вечности
Летописец. Заметка № 9
Я сидел за дверью, не решаясь войти. Пересматривал свои записи, делал пометки, пытался прийти в себя после пережитого. Из квартиры Яги доносились странные звуки: что-то падало, хлопало, звенело, будто в квартиру заселился целый отряд домовых кикимор и давай наводить «порядки». Некоторое время спустя из стены вышел Гомер, удивленно посмотрел на меня:
– Что с тобой стряслось? – спросил вполне дружелюбным тоном. – Ты как в катастрофе побывал. И что это за шум у Янины?
Я осмотрел себя и согласился с ним. Моя одежда частично порвана, в пятнах травы и сажи, лицо, наверное, не лучше. Слово «катастрофа» отлично подходит. Я сам не заметил, как начал рассказывать о случившемся, очевидно, мне необходимо хоть с кем-то поговорить. Пусть даже с этим прохвостом, не чтящим субординацию.
– Мы ведь только вернулись, может, час тому назад. Она закончила создавать свой мрачный дизайн и отправилась домой, – завершил я речь и только сейчас обратил внимание на духа – он весь трясся. – Что?
– Бальтазар мертв? – тихо уточнил собеседник. Его глазки-саморезы потускнели.
Да, я упустил этот момент с дружбой кота и Гомера. Наверное, надо было как-то помягче ему сообщить о смерти приятеля, но, честно говоря, сейчас происходит переделка мира, так что пусть справляется на ходу сам. Мне, может, тоже грустно, этот поганец кот даже не узнал меня при первой встрече, а мы ведь сталкивались иногда в Академии. С другой стороны, мы, летописцы, все на одно лицо, ничего удивительного. Да и привык я к лохматому за столько времени. Он оказался не так плох – иногда делал вид, что не замечает меня, хотя явно видел. Как же мало он успел сделать, такой потенциал загубили… Немного жаль, что я не умею плакать, как и дух дома, – мы ведь заводские штамповки, выведены для определенных целей, никак не для эмоций.
– Я пойду, Яге нужна помощь.
Гомер решительно открыл дверь в квартиру и проскользнул внутрь, я зашел следом – уже нечего терять. Если воительница меня испепелит, я хотя бы не увижу конца Лукоморья. Будь что будет.
Свет выключен, однако мне это не помеха – я прекрасно вижу в темноте. Вещи разбросаны, что-то разбито, перевернуто – буря продолжается. Мы встали в углу прихожей, чтобы не попасть под горячую руку.
Яга не плакала – она выла. Тихо, в подушку, сжавшись в углу дивана и медленно раскачиваясь из стороны в сторону. Супчик сидел рядом на спинке не шелохнувшись. Трагедия витала в воздухе, эмоционально восприимчивый субъект не смог бы вынести такой концентрации.
– Янина, – позвал Гомер, – Яна, можно подойти к тебе?
Осторожничает, правильно делает. Осталось ли в ней добро – неизвестно. И даже если осталось – несчастья меняют людей, самое доброе существо способно от пережитой боли стать монстром. Яга вскинула голову, зажегся свет. Святые воды, живая и мертвая, – это совсем не тот человек, что когда-то вышвырнул меня за дверь! Горе превратило красивое лицо в восковую маску с потеками темного макияжа, провалами глазниц, бескровными губами и выпирающими скулами. Волосы всклокочены, лишь глаза горят зеленым злым огнем.
Она кивнула. Гомер сел рядом на краешек дивана, готовый в любой момент вскочить и бежать.
– Его правда больше нет? – прошептал дух, осторожно протягивая руку к девушке, касаясь ее растрепанных волос. Супчик пискнул и переполз к Яге на голову.
Она ничего не ответила, просто взяла Гомера за руку и снова уткнула лицо в подушку, глуша крик. Дух опустил плечи и как-то разом поник, даже рисунок на обоях потускнел.
Настойчивый стук в дверь заставил меня подпрыгнуть. Воительница медленно подняла голову и махнула рукой, открывая непрошеным гостям. В квартиру первой ворвалась Бастет, за ней Глюк и Казимир. Гомер молча вернулся ко мне в угол.
– Где он? – прохрипела кошка не своим голосом.
– Убили, – Яга равнодушно смотрела на друзей.
Баст взвыла, глаза на полморды, зрачки поглотили зелень радужки. Гопомаг и бес переглянулись.
– Прости, что меня не было рядом, это не должно было случиться. – Из ушей Каза повалил серный дым.
– Ты мне не нянька, – зло ухмыльнулась Яга.
Подобные перепады настроения доверия не внушают. Мне кажется, лучше рядом с ней и вовсе не находиться, но ее спутники либо бесстрашные, либо дураки. На мой взгляд, это практически одно и то же.
– Нет, я твой друг, – спокойно отозвался Трехрогий.
