— Не стоит рисковать жизнью ради женщины, пусть она и избранная. История циклична. Сколько уже было этих избранных за тысячу лет? Таяна — седьмая, если я ничего не путаю. Ты ведь не будешь утверждать, что влюблен в нее по-настоящему? Появится еще одна, подумаешь. Мы, скорее всего, даже доживем до ее появления.
Морде чешуйчатой охота искренне пожелать жениться не по любви и на какой-нибудь страшной зануде с хорошими связями, но я себя сдержал. Во-первых, как друг не имею права. Во-вторых, зная драконью кухню изнутри, понимаю, что, вполне вероятно, именно этим все и кончится — а озвучь я вслух это пожелание, вину за обычное монаршее несчастье целиком и полностью возложат на меня. В-третьих, он никогда не любил и не понимает моих чувств. Пока сам не грохнешься со скалы в пропасть любви, не поймешь, что это бесконечное парение, магия, чудо, а не приземленные желания, которые у драконов обычно остаются на уровне похоти. У них нет золотой середины в браке: или истинная пара, или секс и взаимная поддержка на политической арене.
— Восьмая, по нашим сведениям, — вставил я, желая поддеть самоуверенного дракона.
— Побратим называется, — фыркнул он. — Ты никогда никому ничего не говоришь. Мне даже интересно: твой лучший друг знает хотя бы половину того, что ему следовало бы знать?
В отличие от меня, повелитель драконов не может позволить заводить себе друзей, и порой казалось, будто страшно мне завидует. Однако нельзя не признать — меня Дарг знает неплохо. Лучше многих. Я не умею делиться информацией и не рассказываю о личном не то что друзьям, но и собственному отцу. Родителю и Мастеру в одном лице.
Итак, в одном Дарг ошибся полностью — мои чувства к Таяне де Феар искренние и сильные. Иначе я бы здесь не сидел. И о Темных Землях, в отличие от Дарга, сейчас думаю в последнюю очередь. Вообще не думал. Все мысли заняты инициированной в третий раз некроманткой, которую я мечтаю назвать своей. Только вот для этого ее стоит сперва вернуть домой.
И как это сделать, когда приказом моего отца передо мной закрыли все телепорты?
От боевой ярости спасает лишь то, что я чувствую ее, даже находясь в другом мире. Знаю, что жива. Иногда отголоски чувств улавливаю.
Но ждать и надеяться на чудо? Нет, это не мой формат. Чудо нужно создать.
Арратор — не единственная страна с телепортом к архам.
— Могу вернуть твои слова обратно. Почему до сих пор охотятся на кадтангов? Ты обещал разобраться.
Я не стал напоминать, что именно кадтанги охраняют самого Дарга и его семью от недоброжелателей и конкурентов в борьбе за престол. Именно мы помогли ему деньгами, компроматом, связями. Он это знает и ценит, но по какой-то причине не торопится покончить с фанатиками раз и навсегда. И тем вызывает подозрение у представителей нашей расы.
Зарма недовольна. Отец сурово поджимает губы. Я же не хочу верить в предательство друга.
Дарг, конечно, хитрый и меркантильный, как любой ящер. Но не вероломный. Даже наше противостояние за Темные Земли было почти спортивным соревнованием, по факту мы никогда не действовали жестко. А могли. И прекрасно знали, на что каждый из нас способен.
И, как бы ни шутил Дарг, но я не молчу там, где надо. Именно поэтому он до сих пор жив. Именно поэтому он до сих пор повелитель, а не военнопленный. Моему слову доверяют, к нему прислушиваются, но Дарг слишком затянул с возвратом долга.
— Ты знаешь, в каком состоянии мне достался Дааярд: я собираю его по кускам и до сих пор привожу в порядок дела, у меня сплошные дыры в бюджете, к которым прилагаются расхитители государственного имущества, покрывающие друг друга. Дойдут руки и до этой... секты. Я дал тебе слово, и я сдержу его. Мне только нужно закрыть срочные вопросы. Безотлагательные. В Дааярде серьезные внутренние проблемы, Рай.
— Если в попытке спастись от свадьбы с архом Таяна примет тень, — начал я, поднявшись из кресла, — этот «срочный вопрос» я решу сам. Я не подставлю жизнь своей женщины под угрозу.
— Она сама прекрасно это делает, — напомнил Дарг ехидно.
Вот натура мерзкая. Знает же, что под колпаком, а язвит.
— Твое чувство юмора оставляет желать лучшего. Я предупредил.
— Не стоит угрожать, Рай.
Дарг тоже поднялся и, не мигая, уставился на меня. Зрачки вытянулись, напоминая о его хищной натуре.
— Я не угрожаю, в этом нет необходимости. Ты как никто знаешь, на что я способен ради безопасности моей карамеи.
— К-карамея? — Дарг округлил глаза. — Я не знал, Райден! Прости, что посмел...
— Успокойся. Я и сам не знал, пока не отвел ее в Зарму.
— Тем не менее я нарушил древний закон. Боги меня проклянут.
— Весь наш мир проклят, — грустно хмыкнул я. — Но я официально готов даровать тебе прощение за посягательство на мою избранную, если пустишь к телепорту.
— Демоны не такие нудные, как ты, — сдался Дарг. — Но если ты не вернешься…
— Ты мне ничего не должен, — закончил я фразу истинного зануды. Я-то просто настойчивый.
Спустя четверть часа мы стояли у небольшого озера, аккуратно выложенного по кругу белоснежными камнями. Как будто в пиалу налили густой бульон морковного цвета.
— Это сколько же в нем силы, — присвистнул я.
— Даже смотреть на него страшно, да? — понимающе качнул головой Дарг. — Я надеюсь, ты понимаешь степень опасности предприятия, Рай. Признаюсь, мне не по себе от твоих планов. Хочешь, я пообещаю, что отдам тебе Темные Земли со всеми потрохами, только не иди?
Дарг серьезен как никогда. Деловитый, собранный, но голос звенит от напряжения. Переживает. Все-таки я был прав, что не сомневался в нем: он не предатель, а лишь заложник обстоятельств. И сектой стоит заняться мне. По возвращении. Чтобы не навлечь на него гнев кадтангов.
— Ты бы не пошел ради своей истинной?
— Пошел бы. Позволь все же дать тебе один совет. Когда я был подростком, отец сказал мне одну вещь, которую я не принял и не пожелал понять, ведь она полностью противоречила нашим заветам. Но сейчас вдруг вспомнил и хочу, чтобы ты ее услышал. Женщина — это не сердце дракона, а его дыхание, жизнь. За любимую можно отдать руку, ногу, сложить голову, нельзя только предать родину и расу. И нельзя лишать женщину воздуха. Тогда мне это показалось глупым и пафосным, но знаешь, Рай, воздух для твоей женщины — это отсутствие тайн между вами. Расскажи ей все, и ты будешь счастлив. Надеюсь, мы видимся не в последний раз. Знай, я всегда был верен своему слову и нашей дружбе.
— Спасибо. Мы выживем и вернемся.
— Архи скорее убьют, чем отпустят, Рай. Но я буду верить.
В подтверждение его слов парная руна, связывающая нас с Таяной, вспыхнула болью. Меня обожгло холодом. По коже поползла изморозь, словно я не живое создание, а статуя, облитая водой и выставленная на лютый мороз.
И это ее ощущения, не мои. Она... Я прислушался к нашей связи — древней, нерушимой связи предназначенных друг другу, — прошел по цепочкам наших обещаний.
