А вторая — это Gibson J-200 середины шестидесятых, такая же как та, что я использовал на всех акустических треков первого альбома. J-200, на которой я играл в Led Zeppelin принадлежала Микки Мосту, продюсеру Yardbirds, и это был удивительно звучащий инструмент. Он любезно разрешил мне играть на ней на первом альбоме, но не позволил на втором, потому что, как я думаю, тогда он уже знал, что не будет нашим продюсером. (смеётся)
У Микки была акустика и отличный страт пятидесятых, с кленовой рабочей поверхностью грифа — он держал их в студии. К сожалению, через много лет их кто-то украл. Он рассказал мне, а я ответил: “Микки, мне очень грустно это слышать”. Это были его инструменты. Ужасно.
В любом случае, я подумал, что будет справедливо принести на фотосессию Harmony и J-200. Конечно, Gibson — не тот самый — это же не я его тогда украл! Но я поговорил с гитарным коллекционером Перри Маргулеффым о гитаре Микки, и он смог определить модель, поскольку я играл на той, где был бридж “тюноматик”, а таких было сделано совсем немного. Теперь после моих слов, они, наверное, будут стоить в три раза больше! Перри не так давно нашел одну такую и подарил мне на 70-летний юбилей, и я реально очень благодарен ему за это.
Harmony — достаточно обычная гитара. Чем она тебе понравилась?
Что мне в ней понравилась? Она помогла мне придумать все эти удивительные песни! (смеётся) Она вдохновляла меня. Она не сопротивлялся мне, и она не расстраивалась. Она как-будто говорила мне: “Продолжай, мужик, давай мне еще больше! Вперед!"
А какие электрические песни были сочинены на ней?
Я помню, что “Ramble On” и “What Is and What Should Never Be” были придуманы на ней. А вот материал типа “The Lemon Song” и “Moby Dick” сочинялся на электрогитаре.
Ты использовал комплект с третьей струной без оплетки? Твой звук, особенно на первом альбоме, очень яркий.
Да, иногда. Дай подумать. Я не безошибочен на счет таких вещей, но вопрос хороший, и надо бы знать на него ответ. Я могу сказать, что точно использовал третью струну в оплетке на первом альбоме, потому что это была гитара Микки, и я не менял на ней струны. Надо бы вспомнить про остальные.
Было бы интересно узнать, как ты получил такой гладкий сустейнистый скрипичный звук в соло на “Ramble On”?
Я использовал нековый датчик своего леспола, убрал высокие частоты на ручке регулировки на гитаре и пропустил все через сустейнер, который мне сделал Роджер Майер несколькими годами ранее. Когда я записывался, то мыслил с точки зрения создания звучания типа аранжировок классических струнных.
Много лет не смолкают споры о том, какие электрогитары ты использовал на первом альбоме.
Сложно поверить, но я играл на своем Fender Telecaster на всем альбоме, за исключением одного трека. В то время кто-то пытался продать мне Gibson Flying V. Я не знаю, почему они решили, что я могу его себе позволить, поскольку на самом деле точно не мог, но я попросил просто попробовать. Я принес его в студию Olympic и использовал на ”You Shook Me”. С этими большими хамбакерами гитара была настолько мощной, что можно услышать, как она перегружает усилитель в середине песни. Я возможно прибрал громкость, но мне реально понравилось слышать, как усилитель по-настоящему сражается со звуком. Это была настоящая битва за то, чтобы электроника вывела звук из того динамика.
Возможно та гитара ушла к Киту Ричардсу, но, на самом деле, не знаю.
Первый альбом был записан за 35 часов в течении нескольких недель. У тебя не хватало средств или вас поджимали сроки?
Скорее, больше первая причина. Мы еще не были подписаны рекорд-лейблом, и поэтому все было сделано с безжалостной эффективностью. Мы не записывались второпях, и мы все еще были творческими, но мы не забывали о часах. Правда, нам не требовалось много времени. Мы отрепетировали материал и играли на гастролях. После этого каждый из нас был готов войти в студию и записать альбом, и не было нужды растягивать это до бесконечности. Когда ты слышишь “Good Times, Bad Times”, то на это ушло столько времени, сколько нужно было. Там не было слишком много неправильного, за исключением пары изворотливых гитарных фраз в конце. Мы записывали первый альбом по большей части так же, как и BBC Sessions. Нам не нужны были бесконечные дубли и разгильдяйство. Мы знали, как нужно играть наши песни.
Откуда взялась запись концерта из Парижа, которая опубликована на сопроводительном диске к первому альбому? Вы, ребята, просто огонь.
Смешно, но я узнал о ней от бутлегеров. Я обнаружил эту запись в Японии. Я послушал и подумал, что мы хорошо там сыграли. Мы все делали хорошо на том концерте. И мы провели некую детективную работу и обнаружили, что это был записано на Французском радио и мы можем определить, где находится чистый цифровой файл концерта.
Как ты говорил, концерты Led Zeppelin всегда развивались, и не было двух идентичных выступлений. Есть ли возможность выхода других концертов в будущем? Это была бы отличная серия или может набор.
Ну, делать подобные вещи — это долгий кровавый путь. Я потратил очень много времени на два главных проекта последних нескольких лет. Первый был фильмом Celebration Day (вышедшая в 2012 году документальная лента с записью реюнион-концерта 2007 года в Лондоне как дань памяти Ахмету Эртегюну), а второй — эта серия. Оба этих проекта одинаково бесценны для всей истории Led Zeppelin. В этой серии выйдет еще шесть альбомов, поэтому сейчас я фокусируюсь на них.
Парижский концерт содержит примеры твоей самой яркой и скоростной игры, из той, что была когда-либо записана. Но твоя карьера продолжалась и, кажется, ты стал больше уделять внимания выбору нот, нежели скорости. Это сознательный выбор?
Я думаю, что стал лучше. Моя игра и сочинение выросли и окрепли в тот период. Если ты сравнишь изначальную попытку соло в “Heartbreaker” с бонусного диска и то, как я играл на концерте в Париже, то поймешь, почему мне нужно было вернуться и перезаписать его.
Думаю, соло скрипичным смычком в концертной версии “Dazed” было прекрасно — оно реально очень отличается от студийной версии.
Я был в порядке. Каждый вечер я пытался искать нечто, чего еще не делал раньше. Я нашел несколько вещей и открывал новые до тех пор, пока не дошел до чего-то типа того соло скрипичным смычком, которое можно услышать на концертной версии в альбоме “Song Remains the Same”.
Ты рассматриваешь издание этих трех альбомов как презентацию определенной главы в истории Led Zeppelin?
Думаю, каждый альбом является главой. Первый альбом представляет соединение бесспорно талантливой группы с её экстраординарной энергией и чувством, что было прежде всего. Мы запустили процесс смешения идей, чего никогда не было раньше, процесс, который продолжался всю нашу карьеру. Второй альбом был нашими огнем и мощью на гастролях. Я реально верю, что это можно услышать. И затем третий альбом — это место, где мы могли расслабиться после труда пары лет, присесть и сделать короткую передышку на родной земле. Думаю, это тоже слышно.
