Если Устрялов пользовался благосклонностью Николая I, то Костомаров полюбился радикально настроенным студентам и либеральной публике Петербурга. О первой лекции писали: “Его выносили на руках, большая зала университета… была переполнена народом так, что слушатели сидели на окнах и по двое на одном стуле”27. На этой лекции профессор вывел спор о народности на совсем другой уровень, призвав обратить внимание на простых людей, которых, по его мнению, историки должны изучать прежде всего. Костомаров наставлял: “Нам не будет важен никакой закон, никакое учреждение сами по себе, а только приложение их к народному быту… Что для историка, имеющего на первом плане государственную жизнь, составляет неважные черты – у нас будет предметом первой важности”28. Спор выходил на новый уровень…
Глава 8
Великая, Малая и Белая
11 сентября 1854 года стал черным днем российского флота, хотя позднее его превратили в день русской славы и жертвенности. Под еще летним крымским солнцем командование Черноморского флота отдало приказ затопить в Большой гавани Севастополя пять линейных кораблей и два фрегата. Это было только начало. В сентябре 1855 года на дно ушли оставшиеся суда. Тогда же русская армия покинула город, что знаменовало поражение империи в Крымской войне 1853–1856 годов.
Русский флот был потоплен потому, что от него было мало пользы при наступлении объединенных сил Британии, Франции и Османской империи: у парусников не было шансов против английских и французских линейных кораблей. В Черноморском флоте у империи не было линкоров с паровым двигателем. Когда в сентябре 1854 года экспедиционные силы союзников высадились на побережье, стоял штиль и русский флот не мог выйти им на перехват. Оставалось только затопить корабли для заграждения севастопольской бухты. Конфузом для имперских властей и удивлением для будущих историков стало то, как оккупационные войска решили эту проблему: они проложили первую в Крыму железную дорогу, по которой доставляли все необходимое для снабжения войск из порта Балаклавы в Севастополь.
Парижский мир 1856 года в России посчитали унижением, принятым от рук Запада. Русские, взявшие Париж в 1814 году, через 42 года вернулись в него, чтобы подписать соглашение, нарушавшее территориальную целостность империи. Россия теряла территории в устье Дуная. В 1867 году нужда в деньгах заставила правительство продать Аляску Соединенным Штатам – оборонять заморские владения в случае войны было бы крайне непросто. Крым остался под властью России, но империя лишилась права держать военный флот на Черном море и иметь военные укрепления на побережье. Самым болезненным, впрочем, оказалось поражение великой державы как таковое.
Необходимо было что-то сделать, чтобы вернуть России ее международный престиж. Приоритетом правительства было строительство нового флота и реформирование армии, но эти задачи было невозможно решить без масштабных социальных преобразований. Новый император Александр II верил, что эту программу можно осуществить при сохранении самодержавия. При этом власти понимали, что либерализация необходима, что невозможно продолжать политику Николая I. Нигде это не было так очевидно, как в случае с польским вопросом.
Проигрыш в Крымской войне, ухудшение положения на международной арене вкупе с неопределенностью и внутренними волнениями накануне отмены крепостного права в феврале 1861 года – все это придало польским элитам храбрости настаивать на возвращении утраченных свобод. В Царстве Польском и в губерниях Западного края шляхта возлагала на Александра большие надежды. Многие верили, что он вернется к политике своего дяди и тезки – Александра I – и возвратит польские свободы и конституцию. Увы, у правительства не было подобных планов, и разочарованные поляки снова подняли мятеж.
Новое польское восстание началось в январе 1863 года. Молодые поляки атаковали русские гарнизоны в городах Царства Польского. Восстание быстро перекинулось на литовские, белорусские и украинские губернии. Армии потребовался целый год, чтобы подавить мятеж. Затем последовали репрессии против его лидеров и участников, а также очередная кампания по русификации Западного края. Довольно скоро оказалось, что империя не решит польский вопрос, не переосмыслив образ самой русской нации. Именно в ходе общественных дискуссий в первые годы царствования Александра II общерусская нация начала принимать образ триединой: великороссов, малороссов и белорусов.
Вступив на престол, Александр II начал свое правление с уступок польскому общественному мнению, отменив указ своего отца, по которому чиновники-поляки должны были сначала служить в русских губерниях и лишь потом занимать посты в бывших польских землях. Упразднены были и ограничения на службу в Западном крае чиновников неправославного вероисповедания. Но правительство вовсе не отказалось от плана деполонизации этих территорий.
Когда Александр II приступил в конце 1850-х годов к осуществлению программы реформ, сторонники митрополита Иосифа (Семашко), которому удалось вернуть большую часть униатов Российской империи в лоно православия, обратили внимание на новую угрозу единству русской народности. Среди польской в культурном отношении молодежи Правобережной Украины явились так называемые хлопоманы (“поклонники крестьян”). Они раскололи польский лагерь и грозили еще худшим расколом лагерю русскому. Хлопоманы отвергали польское католическое воспитание и переходили в “крестьянское” православие. Власти были бы довольны, объяви они себя русскими. Но хлопоманы предпочли назвать себя южнорусскими, а впоследствии украинцами.
Как утверждали приверженцы Семашко, хлопоманы – всего лишь польские волки в крестьянской овчине. Сильвестр Гогоцкий, профессор Киевского университета и один из лидеров общерусского движения, сформулировал программу борьбы с украинофильским движением. Она сводилась к четырем пунктам:
а) Мы должны теперь же озаботиться об обучении народа по обеим сторонам Днепра.
б) Поддерживать впредь мысль о единстве трех племен русских; без этого единства мы погибнем, и очень скоро.
в) Литературный русский язык должен быть всем общий в букварях. Вера и язык должны быть связующими элементами. Но не мешает и привести что-нибудь и на простом языке нашем.
г) Отнюдь не внушать разлада между Великороссиею и нами. Можно выражать желания перемен другим способом. Не забывайте, что враги наши: ляхи и Рим!1
Упомянутые Гогоцким три русских племени – это великороссы, малороссы и белорусы. Такая трехчастная модель имела глубокие исторические корни. С 1656 по 1721 год российские цари носили титул самодержцев Великой, Малой и Белой России. Петр I изменил свой титул, став императором Всероссийским, под его властью оставались только Великая Россия и половина России Малой. Почти всю Белую Русь вынужденно уступили Речи Посполитой при заключении в 1667 году Андрусовского перемирия. В 1772 году, после первого раздела Речи Посполитой, Россия присоединила Восточную Беларусь, но титулование императоров и официальная идеология не менялись. То же произошло и при двух других разделах Речи Посполитой – при аннексии Правобережной Украины, Волыни, Подолии, Западной Белоруссии (Черной Руси). Уж очень много оказалось русских народностей. Павел Пестель, один из вождей декабристов, в своем проекте конституции насчитал не три, а пять “оттенков” единоплеменников, которым надлежало слиться воедино.
