Путин заявил, что Россия против членства Украины в НАТО, но против ее вхождения в ЕС ничего не имеет. И все же он использовал поставки газа на Украину – и через нее в страны ЕС – в качестве политического оружия, чтобы получить экономический контроль над Украиной и усложнить ее отношения с Западом. Прежде Москва заставила Туркменистан – страну, занимавшую на постсоветском пространстве второе место по объемам добываемого газа, – продавать туркменский газ через посредничество России. А долги других постсоветских стран за поставки газа из России (и через нее) позволяли увеличивать политическое давление на них.
В марте 2005 года, вскоре после инаугурации Ющенко, Россия подняла цену на поставки газа на Украину, а 1 января 2006 года прекратила их, утверждая, что Украина похищала из трубопровода газ, предназначенный для Европы. Поставки возобновили через четыре дня. Но в январе 2009 года разразился новый кризис: 20 дней газ не поступал для Украины и 13 дней – для европейских потребителей. Юго-Восточная Европа осталась без газа посреди зимы. Москва выставила Украину ненадежным партнером не только для России, но и для ЕС и выдвинула условия, по которым Украина стала платить за газ больше Германии.
На то, что Украину примут в ЕС, надежды было мало. Помимо проблем с поставками газа, Европейский союз все еще пытался справиться с трудностями, вызванными его значительным расширением в 2004 году. Но членство Украины в НАТО, идею которого поддержали Соединенные Штаты, могло стать реальностью. В апреле 2008 года Владимир Путин отправился на саммит НАТО в Бухаресте, чтобы выступить против предоставления Украине и Грузии членства в НАТО. Его поддержали Германия и Франция, и решение отложили до декабря того же года. Путин решил не ждать. Вернувшись с саммита, он установил официальные отношения с самопровозглашенными республиками Абхазии и Южной Осетии, двух грузинских регионов, которые восстали против власти Тбилиси в 1991 году и с тех пор опирались на помощь России.
В августе 2008 года русская армия вторглась в Грузию, сначала заняв сепаратистский анклав Южную Осетию, а затем направилась маршем на грузинскую столицу. Только благодаря дипломатическому вмешательству Запада военные действия прекратились и российские войска покинули Грузию. Но две сепаратистские республики остались под контролем России и были официально признаны независимыми государствами. Впервые в постсоветской истории армия России участвовала в конфликте за пределами родной страны, чтобы подавить мятежного соседа. Либеральная империя исчезла – готовилась явиться на свет империя милитаристская.
В декабре 2008 года НАТО отказалось предоставить Грузии или Украине план действий по подготовке к членству. Барак Обама, ставший президентом США в январе 2009 года, начал “перезагрузку” отношений с Россией. Владимир Путин проиграл демократически настроенным силам в Грузии и на Украине в состязании бюллетеней – но победил в битве штыков, не позволив мятежным республикам уйти из его железных объятий в ряды НАТО. Один из уроков, которые он извлек из Оранжевой революции, заключался в том, что для успеха недостаточно вести дела с правительствами постсоветских государств. Нужно также общаться и с простыми людьми. Старые идеи его политических противников о разделенной русской нации и ее соотечественниках за рубежом окажутся очень полезны – и вскоре Путин использует их в новой внешней политике.
“Вы читали дневники Деникина?” – спросил однажды Владимир Путин у Ларисы Кафтан, уроженки Украины и журналистки крупной российской газеты “Комсомольская правда”.
Речь шла о мемуарах генерала Антона Деникина, одного из предводителей Белого движения в эпоху Гражданской войны. Кафтан ответила отрицательно и обещала прочитать книгу. “Обязательно прочитайте, – посоветовал Путин и добавил: – Деникин рассуждает о большой и малой России, Украине. Он пишет, что никому не позволено вмешиваться в отношения между нами, это всегда было делом самой России”. Кафтан исполнила обещание, а затем опубликовала статью, в которой привела подборку цитат из произведений Деникина. Фрагмент, о котором говорил Путин, звучал так:
Никогда никакая Россия – реакционная или демократическая, республиканская или авторитарная – не допустит отторжения Украины. Нелепый, безосновательный и обостряемый извне спор между Русью Московской и Русью Киевской есть наш внутренний спор, никого более не касающийся, который будет разрешен нами самими2.
Этот разговор состоялся 24 мая 2009 года, когда Владимир Путин, тогда бывший премьер-министром России, посетил Донской монастырь в Москве. Он возложил цветы к могиле Александра Солженицына, скончавшегося годом ранее, и к могилам государственных деятелей и мыслителей, умерших в эмиграции после 1917 года. Теперь они были перезахоронены в России. Среди них был и генерал Антон Деникин. Архимандрит Тихон, близкий к Путину священнослужитель, сопровождавший его во время визита, рассказал журналистам, что премьер лично оплатил надгробия на могилах Деникина и его жены, а также на местах погребения двух видных эмигрантов: философа Ивана Ильина и писателя Ивана Шмелева. Россия возвращала своих давно потерянных детей и заново обретала их идеи.
Путина особенно впечатлили труды Ивана Ильина, который в межвоенный период выступил одним из ведущих идеологов Белого движения. В начале холодной войны он написал статью под названием “Что сулит миру расчленение России?”, направленную против того, что он считал заговором Запада с целью развала Советского Союза. “Россия не погибнет от расчленения, – предупреждал Ильин западные правительства, – но начнет воспроизведение всего хода своей истории заново: она, как великий «организм», снова примется собирать свои «члены», продвигаться по рекам к морям, к горам, к углю, к хлебу, к нефти, курану”3. Путин впервые процитировал Ильина в 2006 году, в послании Федеральному Собранию излагая свои планы по реформированию вооруженных сил.
Интерес Владимира Путина к могилам русских генералов и философов-националистов проявился в то время, когда он размышлял о важности русской истории и культуры и стремился упрочить и усилить русское влияние на постсоветском пространстве. В июне 2007 года Путин учредил специальный фонд “Русский мир”. Соучредителями выступили федеральные министерства иностранных дел и образования. Исполнительным директором фонда был назначен Вячеслав Никонов, близкий к Кремлю историк и политический консультант, внук Вячеслава Молотова. Официально объявленной целью фонда было продвижение за рубежом русского языка и культуры.
Впервые Владимир Путин официально заявил о “Русском мире” как о концепции в 2001 году, на I Всемирном конгрессе соотечественников, проживающих за рубежом. Тогда он сказал, что Русский мир выходит за пределы русского государства и русской этничности. Спустя пять лет, в конце ноября 2006 года, выступив на встрече с художниками, писателями и представителями интеллигенции в родном Санкт-Петербурге, он остановился на этом вопросе подробнее. “Русский мир может и должен объединить всех, кому дорого русское слово и русская культура, где бы они ни жили, в России или за ее пределами, – сказал Путин, подчеркнув языковой и культурный аспект своих представлений. – Почаще употребляйте это словосочетание – «Русский мир»”4. Это был первый залп долгосрочной идеологической и геополитической кампании, ставшей ключевым фактором в утверждении российского влияния за рубежом.
