На следующее утро мы все, ни свет ни заря вышли в поле. Мы с вампирами сопровождали чуть более сотни людей, которые быстро и с радостью кинулись в поля. Было видно, что они действительно переживали за свои труды и за будущий голод в случае пропажи урожая. Наши люди тоже присоединились к работе, раз им обещали хорошо заплатить. Хозяин замка носился между ними, приговаривая:
— Начинаем с кукурузы, знаю, что рановато, но лучше все-таки сейчас, чем потом все потеряем. Там что собирайте все початки до единого, ничего не оставляйте! — он заодно проверял повозки, на которые планировали складывать урожай.
Мы же с вампирами распределились вокруг кукурузного поля так, чтобы каждому досталось по одной стороне. Мы патрулировали свою территорию с дрессированными вульдами из замка. Не думаю, что они могли причинить какой-то реальный вред крупному хищнику, но мародеров и бродячих вампиров отпугивали неплохо. Охранять людей и правда, стоило: к полю все еще двигались беженцы, их надо было отправлять по другим дорогам. Встречались и голодные вампиры, которые очень зло смотрели на хорошо вооруженную охрану людей. Один раз на Эльтонта со стороны леса выскочил огромный тарг, и если бы не мгновенная реакция вампира, он бросился бы на людей. Эльтонт же увернулся, распоров ему лапу стилетом. Тут же подключился гоблин, который, хоть и был на другой стороне, смог кинуть магический удар в зверя. Тарга это замедлило, и Эльтонт нанес ему смертельные раны.
Тут же, откуда ни возьмись, к еще хрипящему таргу сбежались трое незнакомых вампиров из леса, чтобы подкрепиться свежей кровью. Я поспешно отвернулась.
После кукурузы люди смогли собрать урожай еще с нескольких полей, работали до глубокой ночи. Тяжело груженые повозки с припасами тянулись в замок. Мы закончили, когда уже совсем валились с ног. Но урожая оставалось еще много. Было ясно, что за пару-тройку дней мы не управимся.
Хольгерд и Миксаль сидели дома, не показывая носа на улицу. Делать было нечего, и они потихоньку рассказывали друг другу о себе. В основном, конечно, Хольгерд: в его жизни хватало интересных событий. Рассказал он и своей неожиданной любви, синеглазой Вике, о которой теперь думал день и ночь. У Миксаль же вся жизнь уместилась в несколько предложений. Жила до пятнадцати лет с семьей недалеко от Брюменталя, потом дядя, который работал поваром во дворце, позвал к себе, на освободившееся место помощницы по кухне. Миксаль два года работала в столице, жила в домике у дяди. После той страшной ночи с захватом дворца дядя не вернулся.
Вопрос еды Миксаль сначала не волновал: в домике было немного продуктов. Так что она сварила замечательную кашу и даже предложила ее вампиру, но потом осеклась, смутившись.
— Ничего, — улыбнулся ей Хольгерд, — мне даже приятно, что ты не воспринимаешь меня как кровожадного монстра. Но кашу, извини, есть не буду.
— А хочешь моей крови? — девушка и не знала, как загладить свою оплошность. И ей было ужасно жалко красивого голодного вампира.
— Нет, спасибо, — отказался он. — Не переживай за меня, вампиры могут обходиться без еды очень долго.
На самом деле у него уже живот сводило от голода, но пить кровь у хозяйки дома совесть пока не позволяла.
На третий день припасы в доме закончились. Хольгерд дал Миксаль деньги, радуясь, что захватил с собой во дворец немного, и отправил на базар, наказав идти как можно осторожнее, лучше всего рядом с отрядом новых стражников, патрулирующих город.
Миксаль убежала, вернувшись где-то через час. Вместе с ней на крыльцо зашел какой-то рослый парень. Хольгерд мог видеть его через приоткрытое окно. А заодно и слышать.
— Я сказала, нет! — раздраженно говорила Миксаль, пытаясь отделаться от сопровожающего.
— Но ты же теперь живешь совсем одна! Пусти хоть на минутку, может, надо что-то починить? — по тону парня было ясно, что он ничего чинить не собирается, а хочет лишь проникнуть в дом. А там Миксаль будет беззащитна.
— Уйди, прошу! — девушка открыла дверь, и назойливый парень нагло втолкнул ее в дом. Он так и не понял, каким образом хрупкая Миксаль смогла вышвырнуть его обратно на крыльцо: с ярко освещенной улицы непривычная темнота дома скрыла подробности. Парень опомнился перед захлопнувшейся дверью.
— Я же говорила, что в дом не пущу! — весело прокричала ему Миксаль из окна и скрылась в глубине дома. Разочарованный кавалер зло пнул камень у крыльца и удалился.
— Что это за придурок? — сердито спросил Хольгерт, потирая запястье. Полностью показываться из-за двери он поостерегся, а вытолкнуть парня одной рукой оказалось сложнее, чем он думал.
— Это мастер Фаболь, на рынке работает. Он давно ко мне пристает, да дядя отваживал. А теперь вот, лезет.
Фаболь пришел еще раз через день. На этот раз в новенькой форме повстанцев. Он громко и долго стучал в дверь Миксаль.
— Ну, впусти хоть на секунду! — разорялся он. — Смотри, я теперь не простой грузчик, я солдат нового короля! Ты теперь должна меня слушаться.
— Фаболь, уходи, я не открою, — через дверь кричала девушка, но поклонник становился все настойчивее.
— Перестань упрямиться, теперь тут все принадлежит новому королю! А я — его верный слуга, он все для меня сделает. Так что выходи за меня замуж, не упрямься!
— Фаболь, отстань. У меня есть другой мужчина! — неожиданно сказала она.
— А вот это ты зря, — тихо прошептал над ее ухом Хольгерд.
— Что за глупости! — рассмеялся парень. — Кто на тебя клюнет?
Но тут Хольгерд все-таки решил вмешаться и выглянул из окна.
— Ну, я клюнул, — он так посмотрел на парня, что тот отшатнулся и упал с крыльца. Тут же вскочил, растерянно глядя на незнакомца. Хольгерд выглядел благородно и довольно внушительно, а вампирские крылья были аккуратно и незаметно сложены сзади. — И прошу больше не приставать к моей невесте, иначе отведаете моего клинка, — вампир показал в окно длинное блестящее лезвие. Фаболь окончательно растерялся и попятился прочь.
— Спасибо, — бросилась Миксаль на шею вампиру. — Я так тебе благодарна!
— Всегда пожалуйста, — улыбнулся ей Хольгерд и отстранился, к величайшему сожалению девушки. Та заметила, что вампир пошатнулся.
— Я обязательно должна тебя отблагодарить! — она снова увязалась за ним. — Попей моей крови, я же вижу, что ты на ногах не держишься, — она подставила ему свою нежную шею, затрепетав от предвкушения того, как этот великолепный мужчина обнимет ее и коснется губами. Хольгерд сглотнул, увидев, как быстро бьется синяя жилка на белоснежной коже. В голове совсем помутилось от голода. Но из последних сил он взял себя в руки.
— Миксаль, дорогая, я сделал это не ради еды. Но ты права: я уже на ногах не стою, — он взял ее руку, повернул запястьем вверх и прислонил к губам. Он наслаждался каплями горячей крови, стараясь сдержать сумасшедшее желание выпить эту девочку насухо. А та и не думала сопротивляться: она чувствовала губы вампира на своей коже, и понимала, что хочет стоять вот так рядом с ним всю жизнь. Жаль, что он так быстро оторвался от ранки. Миксаль готова была отдать ему всю кровь до последней капли.
