Ну и еще одна отличительная особенность нашей родины. У нас очень сильно не любят, когда кто-то влезает во что-то не по приказу или просьбе начальства – а по своей инициативе. Американцы, например, спокойно относятся к тому что их граждане делают за рубежом, а вот мы – нет. А мало ли что?
Как-то раз мне довелось иметь беседу с бывшим моряком, так вот он сказал, что в заграничных рейсах самым большим преступлением со стороны советских моряков был «распад тройки». Что это такое? На берег нельзя было сходить по одному, пускали только по трое, причем каждый в тройке должен был следить за другими. Если кто-то отрывался – это и называлось «распад тройки»
5 и за это переставали пускать за границу. СССР больше нет – но люди остались. И вот, смотрят эти люди, как их сограждане поодиночке передвигаются по западным странам, едут куда хотят, делают, что хотят – и у них сердце кровью обливается…
Поняли, да?
Представляться мы не представлялись. Взрослые люди – резидент мое имя знает, а мне его знать ни к чему. Резидент предложил мне сесть, начал заваривать чай.
– Что же вы так то, Александр Никитич? Вам предлагали приехать, поговорить в спокойной обстановке, а вы мало того что отказались, так еще и в хамской форме, как я понял. За что так то? Ребята приказ исполняют.
– Сейчас расплачусь. Для меня спокойное место, это здесь. А никак не кусок далекой Родины в центре Белграда.
Никак не могу с собой совладать – ну не получается лебезить, хотя и надо – как сейчас. Резидент покивал
– Не любите Родину?
– А за что ее любить то? А?
…
– Родина меня на два года в Нижний Тагил упрятала. Потом осознала, что поступила неправильно и даже извинилась – бумажка пришла. Но уже после того, как я два года отсидел. Родина меня выпнула как собаку. За что ее любить то?
– Родину любят не за что-то
– О, да. Кстати, какую родину? Я гражданин Сербии
– Это мне известно. Как и то чем вы занимались в стенах МВД.
– А если известно – не боитесь? А? Что свои же вас стукачиком прозовут.
– Хватит юродствовать. Не стыдно?
– Не-а.
Резидент понял, что на идеологии меня не пронять – и решил что с вводной частью пора побыстрее заканчивать
– Давайте начистоту. О чем мы хотели с вами поговорить
Я кивнул
– Буду только рад.
– Здесь готовится майдан. Подготовка, судя по всему вышла на финишную прямую.
Ну… нельзя сказать, что я этим удивлен… я уже ничему не удивляюсь… вообще ничему. Майдан… значит, Майдан. Такая фейковая революция, способ позволить людям выпустить пар. Люди выйдут на улицы, наделают делов, под шумок сменится власть – и будет делать ровно все то же самое. Так же воровать, так же врать… потому что от перемены мест слагаемых – сумма не меняется.
Майдан – это свидетельство недееспособности общества… как революция – свидетельство недееспособности власти. Когда общество не может обычными средствами контролировать своих избранников, свои элиты – оно время от времени взрывается и выходит на улицы. Чтобы просто напомнить министрам и депутатам, ошалевшим от жадности – алё, мы все еще здесь. Это политическая война народа с властью… бывает гражданская война – а это война политическая. Почти всегда она заканчивается ничем – элиты начинают хапать больше, понимая, что их в любой момент могут от кормушки за ноги оттащить. А народ с каждой итерацией этого политического спектакля звереет от собственной неспособности что-то изменить, и рано или поздно начинается уже полноценная гражданская война.
– Вы думаете, что люди здесь готовы выйти за европейские ценности?
– А кто сказал, что за европейские?
…
– Есть майдан, и есть антимайдан. Действительно не понимаете?
Я покачал головой
– Сербия это пророссийский анклав в самом центре Европы, но нам он ничем не полезен, к нему нет прямого доступа, и он стиснут со всех сторон членами и кандидатами в члены. А Албания вместе с Косово – это проамериканский актив в самом центре Европы. Но он американцам тоже ничего не приносит кроме неприятностей и проблем. Нормального государства там не получилось, это уже очевидно. То как лихо некоторые местные деятели – послали представителя Госдепа, когда речь шла о Прешево и Санджаке – о многом говорит. Американцы понимают, что это просто обуза. Но есть способ сделать полезной и обузу. По-прежнему не понимаете?
– Сжечь?
– Именно! Сжечь! Или принести в жертву высоким целям. Атлантическое партнерство сильно поистрепалось за последние годы. До полной аннигиляции. Америку в Европе уже выносить не могут. Но если, к примеру, в южном подбрюшье Европы вспыхнет пророссийский мятеж, инспирированный, скажем, крайне правыми. А потом и война с соседним государством. То Европа снова убедится в полезности США, потому что только они способны это остановить. Ну и Китай заодно обломают. Потому что Сербия только на вид наша, на деле она уже вся китайская, до кончиков ушей. И американцам вовсе не улыбаются планы нового объединения Сербии и Хорватии, к которому их толкают китайцы.
…
– И вот, происходит резонансное изнасилование и убийство. Жертва – тщательно подобрана – семнадцать лет, сербка, модель, невеста футболиста. Футболиста одного из известных клубов, за которого фанаты просто порвут. Как подобран и злодей – богатый албанский подонок, приехавший в Сербию по итальянскому паспорту покуражиться. А еще знаете что?
…
– Похоже, что и следователя по этому делу кто-то тоже тщательно подобрал. Отставной русский полицейский, с темным прошлым, переехавший в Сербию, общающийся с правыми и крайне правыми, не вылезающий со стрельбища местной дружины, где одни бывшие четники, и нанятые – бывшим четником, который избежал наказания Гаагского трибунала. Все в масть – так, кажется, уголовники говорят.
Проклятье. А ведь он прав.
Я досчитал до десяти, прежде чем ответить.
– Простите, как к вам можно обращаться?
– Лев Иванович.
– Лев Иванович… проблема в том, что никому не хочется разобраться, а что же на самом деле произошло. Всех устраивает эта история о невинной юной сербке, ставшей жертвой албанских отморозков. Вам не кажется, что узнать правду – это лучший способ сломать эти планы, в чем бы они не заключались?
– Да кому она нужна, эта правда – сказал Лев Иванович – люди влюблены в свои заблуждения. Они ведь намного проще, чем реальная жизнь. Не надо думать, надо просто ненавидеть. Все просто —они враги.
Да уж. Они враги.
