– А где он?
– Не знаю. Отдельные подразделения двух полков держат оборону в кремле и у Сырково. А он еще 12-го перевел свой КП на тот берег, по-моему, в Кирилловское.
Полковник Андреев был командиром 3-й танковой дивизии, которая входила в бывший наш 1-й мехкорпус.
После обеда каждый занялся «своим» делом. Василий шифровал сообщение в дивизию, а Черняховский безуспешно орал на телефонистов, добиваясь связи с руководством. Но линия опять была где-то повреждена. Она шла по дну реки и периодически замыкалась на землю. У Баранова связи с Кирилловским тоже не было. Он готовился выступать к Батецкому и отводил на пополнение и переформировку части дивизии, задействованные на Лужском рубеже. Проведение самой операции он запретил, но приказал подготовить ее и провести разведку леса юго-западнее Сутоки.
– Постарайся тихо перебросить туда батальон Ухтомцева. Чужих не бери. И так завалили штаб фронта жалобами на тебя. Рушишь, понимаешь, оборону города! – Расшифровывать такое послание было даже весело. Хотя, смех смехом, а если что пойдет не так – сожрут к чертовой бабушке. Ухтомцев должен был подойти с минуту на минуту. Новость о том, что Баранов меняет дислокацию своего штаба на Батецкий, вселяла оптимизм, что вот-вот эта дурацкая ситуация кончится. Уже в три утра пришла радиограмма прибыть в Батецкий. «По коням!» Три трофейных мотоцикла и «башка», сопровождающая комдива-28, который тут же решил установить контакт с «новым» соседом. Коровников подкреплений ему не дал. Ухтомский вышел к совхозу «Чайка», но через речку от него, в лесу возле шоссе, расположился немецкий танковый полк. У немцев все готово, чтобы после пробития обороны у Новгорода рвануть на Чудово. В мое время они уже были там. А тут еще с нами возюкаются.
Прибыли без опоздания, даже чуточку раньше. Виктор Ильич свой штаб расположил в школе на станции. Первыми, кого встретили на крыльце школы, были подполковник Пинчук, командир 1-го танкового, и капитан Шпиллер, командир 1-го батальона. Один дымил «Казбеком», второй, сидя на перилах крыльца, смаковал красивую гнутую трубку. Иосиф Борисович отпустил небольшую бородку, голова была перевязана, на рукаве кожаного флотского реглана дыры и бурые пятна. Василий вытянулся и попытался доложиться непосредственному начальнику, но Павел Ильич махнул рукой и сказал:
– Не тянись, ты теперь «отдельный», Баранову доложишься. Кури, время еще есть. Как там? – и он рукой показал в сторону Новгорода.
– Бомбят и щупают.
– Ты ж н-не девка, чтоб тебя щ-щупать! – хохотнул, чуть заикаясь после контузии, Шпиллер. – С-сильно давят?
– Не так, чтобы очень, все больше на правом фланге, в лесах. Знакомьтесь, командир 28-й танковой полковник Черняховский. Мой сосед на левом фланге и сзади.
Рукопожатия и приглашение пройти к комдиву. Посмотрев вслед вошедшему в штаб, оба спросили:
– И как взаимодействие?
– Да дивизии практически нет, слезы, один танк. Но взаимодействуем.
– Ладно, пошли, время.
Они вошли в коридор школы, где на стене висели портреты Ленина, Сталина, Маркса и Энгельса. Ниже – фотографии лучших учеников, расписание на май прошлого учебного года, многочисленные плакаты. И лозунг «Учиться, учиться и учиться!». Отголоски другой, уже такой далекой, мирной жизни. Совещание проводили в самом большом классе, парты из него были свалены во дворе школы и готовились зимой стать дровами. Железнодорожники всех детей давно отправили куда-то вглубь Союза. Вошел Баранов в сопровождении Черняховского. Полковник Вихров, начштаба, подал команду:
– Товарищи командиры!
Все были уже готовы встать, поэтому даже стулья не шелохнулись. Только легкий скрип кожаных пальто и еле слышный щелчок каблуками.
– Здравствуйте, товарищи, прошу садиться. – А сам рукой показал Черняховскому, где он может «приземлиться».
После небольшого вступления, в котором комдив поздравил командиров дивизии с окончанием переформирования и перевооружения, и с прибытием в район предстоящих боевых действий, Виктор Ильич представил новых командиров подразделений, вошедших в дивизию в ходе переформирования. Пришлось вставать и Василию. Именно здесь он услышал впервые свое новое звание, новую должность и новое название теперь уже «своего» батальона. Новых командиров в дивизии было много. После представления командира 3-го мотострелкового полка майора Уфимцева генерал сказал:
– Владимир Федотович, докладывайте! Прошу.
Начштаба раздвинул шторки на карте и начал свой доклад, показывая участки обороны всех частей дивизии.
– Основные силы нашей дивизии сосредоточены на участке, который до недавнего времени обороняла вторая рота первого мотострелкового полка и первая рота тяжелых танков третьего батальона первого полка. Ныне эта рота находится в составе 1-го гвардейского отдельного батальона. Местность удобная для обороны, поэтому шапкозакидательство придется отбросить. Мест для переправы всего три, плацдарм на левом берегу – один, и тот простреливается насквозь. Вторая сложность: большинство танков дивизии имеют вес на восемь тонн больше, чем грузоподъемность приданного нам мосто-понтонного парка. Инженеры мостового батальона могут гарантировать переправу только на участках реки в районе Вознесенской церкви и у деревни Большой Волок. Еще один брод находится напротив деревни Подберезье, но он заминирован морскими минами. Железнодорожный и шоссейный мосты у Нового Овсино заминированы, как нашими войсками, так и гитлеровцами. Их использование в наступлении находится в руках наших разведчиков: сумеют или нет они захватить левобережные предмостья и устранить опасность подрыва. После этих слов встал командир-моряк, начальник 67-го УР.
– По моим сведениям, немцы разминировали левые предмостья обоих мостов. Работы по разминированию вели последние две ночи. Явно готовятся наступать на нашем участке.
– Это, конечно, хорошо, но достоверностью ваши сведения не грешат. Они могли и просто демонстрировать разминирование, чтобы сбить вас с толку.
– Это было до того, как вы появились здесь.
– Численность немцев на левом берегу возросла или нет?
– Наблюдение этого не показывает, новых частей на этом участке нет. Но несколько автомашин с «чужими» обозначениями на капотах и дверях – видели три дня назад, 14 августа, вечером. Возможно – разведка. После этого немцы завозились ночью на предмостьях.
– Мы проверим эти предположения. – сказал комдив, сделав знак начштабу продолжать постановку задачи. Моряк, скорее всего, был прав. Потыкавшись в нашу оборону у Новгорода, немцы ищут место, где беспрепятственно смогут пробить наши позиции. Отсюда до Шимска всего 44 километра. Так что раскачиваться некогда, уже ночью надо приступать.
Начштаба отдельно оговорил нашу операцию у Чайки. Василию предложено оставить на месте одну роту, первую, а остальные танки батальона передислоцировать в Сутоки. Третий мотострелковый полк, усиленный батареей дивизионных пушек, атакует противника вдоль реки Веронда. Основная задача: захватить и уничтожить мосты через Веронду и Видогощь в районе Борков, рассечь части 1-го и 56-го мотокорпусов немцев. Не дать им сманеврировать силами и средствами для отражения атаки дивизии. Комдив особо подчеркнул, что задача по обороне Новгорода с первого отдельного не снимается.
