Чуть позднее выяснилось, что штаб, да, находился здесь, а вот проживал командующий группой в Снятогорском монастыре, сволочь. Мы проскочили мимо него, не заглянув в гости. Обидно! Но я этого не знал, Василий и подавно, а сообщили нам об этом местные товарищи поздновато. Ушел он по льду на тот берег. Да и черт с ним, все равно повесим, не мы, так американцы.
Взять Псков и аэродром Псков-Южный получилось, организованного сопротивления практически никто не оказывал, слишком быстро это все произошло. Никто не ожидал, что мы не будем штурмовать Подборовье. Плюс средняя скорость на марше была 32–36 километров в час. Все, кто пытался малейшим образом помешать, были снесены артогнем и гусеницами. Кусок бездорожья в 1,7 километра, между Подпалицами и деревней Черемша, пробили разградителями. Там давно никто не ездил, и немцы считали, что дороги там нет, из-за мин, еще нашими установленными. В прорыв ввели две лыжные стрелковые бригады, усиленные двумя танковыми бригадами и двумя автобронетанковыми, которые занялись его расширением. Из состава Лужского УР выведена 291-я дивизия. Ею командовал до октября месяца полковник Буховец. Эта дивизия отбила Белоостров и остановила финнов у Сестрорецка. Сейчас он начальником штаба у Федюнинского, и в курсе, кто в состоянии выполнить такую задачу. Через три дня эта дивизия вошла в Псков.
Ну, мы эти три дня отбивали атаки со всех сторон. Украшали лед красненьким на Великой и снег на аэродроме. Снарядами и патронами мы были затарены еще перед выходом, плюс набросали во все транспортеры 2-го мотострелкового ящики. За нами двигалось две автороты на американских трехосках, загруженных по самое не хочу. Они вошли в город через час после нас. Ну и армия нас не забывала, у Хотицы был аэродром, туда доставляли снаряды и патроны две ночи самолетами. В основном нас пытались выбомбить и завалить пехотой. Но пулеметов в полку было много, красноармейцы все опытные, обстрелянные. Что-что, а оборону они умели держать крепко. Больше всего атаковали нас через Великую, так как отвести войска с главной линии обороны немцам не давал Федюнинский. Наиболее частыми атаки были в районе Покровской башни и у железнодорожного моста, который немцы хотели взорвать, но предмостные сооружения захватили мы на обеих сторонах реки. Тем не менее драка была серьезной, хорошо еще, что тяжелые танки немцам поразить было особо нечем, кроме бомб. Но захваченный аэродром дал нам солидное количество зениток. Так что огрызались как могли. И народ, местный, помогал, так как натерпелись под немцами по самое не хочу. На исходе вторых суток подошло первое подкрепление, к концу третьих – мотострелков начали заменять стрелковые части. Затем пришли поезда с войсками 60-й армии, и немцев отбросили от города. В танковых батальонах больших потерь не было. Мотострелковый понес потери и в людях, и в технике. 2-й мотострелковый полк, оборонявший самые тяжелые участки, потерял треть техники и около сорока процентов личного состава.
Но Говоров настроен серьезно: среди эшелонов с 60-й армии затесалось два с новой техникой для нас и 2-го мотострелкового полка. Кстати, и зенитки он заменил, артиллерист все-таки, кое-что в этом деле понимает. Снаряды к ним кончились в самое неподходящее время, а в крайней партии были поставлены советские 37-мм. К тому же два из шести орудий мы потеряли. На переформировку выделили только ночь. Разведка доложила, что броды и мосты через Кебь нашу технику не пропустят, поэтому продвигаться вдоль линии железной дороги на Порхов мы не можем. Мост через Череху, взорванный нами самими, после немецкого ремонта имеет грузоподъемность 30 тонн, вдвое меньше, чем необходимо. Уже собрались докладывать начальству, что придется возвращаться в Подборовье-1 и начинать оттуда, когда вошедший в штаб Евграфыч вспомнил, что есть еще один брод через Кебь, почти у самого устья, перед впадением в Череху. И саму Череху за Большим Захново можно форсировать, там воды по колено, и каменистый грунт. Направили разведку туда.
На левом берегу Черехи – немцы. Окапываются. Но 500 метров до их позиций от брода есть.
Доложили в штаб армии. На связь вышел Говоров. Выслушал наши предложения и неожиданно сказал:
– По данным воздушной разведки, сейчас в Карамышево большого количества войск нет. Поэтому отменяю приказание следовать туда. Ваша задача: форсировать Череху, занять поселок и выдвинуться к Литовскому броду, разгромить переправляющиеся там силы противника, форсировать реку и взять левобережную часть Пскова. Поддержку обеспечу, влево далеко не забирайтесь, там 25-й УР, и минных полей полно.
– Карты с обстановкой на июль у нас есть.
– Вот и действуйте!
Евграфыч покрутил пальцем у виска.
– Василий Иванович, ты что творишь-то? Ты вот эту «железку» видишь? Там единственный переезд в Огурцово!
[3]
– Евграфыч, после моста пути уложены без насыпи. Она заканчивается в лесу у карьера. В середине поля там еще проход сделан для тракторов. А вдоль путей просто проволока на столбиках подвешена. Дорога для танков не препятствие.
– А бронетранспортеры как перепрыгивать через нее будут?
– Щиты для этого у них есть. Главное – вот! Немцы обозначили это место болотом. Соответственно, они нас там не ждут. А вот эти вот красные квадратики мне не нравятся. Почему там шлем нарисован?
– Не знаю!
– И на снимках там ничего нет. Вообще, меня больше Многа интересует, чем все остальное.
– Да, речуха противная.
– Пару береговых понтонов надо брать с собой, иначе можем не пройти.
– Да, наверное.
– Ну что, собираем командиров? Пошлите кого-нибудь во второй мотострелковый. И чайку бы не помешало, – сказал Василий вестовому и начальнику штаба полка майору Минаеву.
Не слишком долгие сборы, доклад по команде, и полки двинулись в новый марш. Мотострелки, они стояли по другую сторону железной дороги, за вокзалом, между путями, туда пришли их новые бронетранспортеры, вышли по грунтовой Лопатнинской дороге к Ленинградскому шоссе. Отсюда до противника всего полтора километра. Они – тихие, им – можно, да и лесок скрывал. Танковый полк, оставив аэродром справа, вышел к Крестам и двинулся по проселку в Пожнище, несмотря на то, что «грузоподъемность», обозначенная на картах, этой дороги была в 10 раз меньше веса любого из танков. Выбора не было: даже с выключенным наддувом танки здорово шумят, а подойти требовалось тихо. В двух километрах отсюда – мост через Череху. У немцев на карте он обозначен как 60 тонн и 8 метров ширина, но перед ним еще два моста по 5 тонн грузоподъемностью. «Большой» мост, наверняка заминирован. В канаву с хлипкими мостами саперы сваливают заготовленные бревна, мостоукладчики есть только у немцев, мы этого добра, увы, не имеем. Самым малым ходом, фактически на холостых оборотах добрались до ответвления дороги влево. На ней наезженная колея, мотопехота уже проскочила. Вошли в лес, пересекли переезд и остановились у околицы деревни Малая Кебь. Вышел на связь Голиков, командир 2-го мотострелкового. Они на исходных, на дороге в лесу, напротив деревушки Кашеварово.
