– Немножко, – кивнул Кристофер. – Но в основном всё-таки научная разработка. Мы ужасно долго искали их после того, как мои прошлые сломались. Идёт война, и достать качественные очки невозможно даже за деньги или по знакомству.
Лангсверд кивнул так, словно понял, о чём речь.
– А эти дырки зачем? – поинтересовался он.
– Какие дырки?
Ивар потянулся вперёд и схватил Кристофера за куртку.
– Это карманы, – пояснил мальчик и огляделся. Похоже, ни у кого больше карманов не было.
– Снаружи дырки, а внутри – мешочки? – задумчиво проговорил Лангсверд. – Всё удивительней и удивительней…
Ивар принялся обшаривать карманы куртки и шорт Кристофера.
– Ого! Гляньте-ка, а?
Верзила вывалил всё содержимое карманов Кристофера на землю перед Лангсвердом: носовой платок (не особо чистый); несколько осколков шрапнели, которые мальчик подобрал для Джинджера; огрызок карандаша; струна; папина расчёска и самое большое его сокровище – чуть подтаявшую шоколадку «Кэдбери».
Глаза Лангсверда остановились именно на нём:
– Это что?
– Шоколад, – вздохнул Кристофер.
Светловолосый прищурился.
– Ворожба? – уточнил он.
– Нет, – покачал головой Кристофер. – Просто сласти.
Лангсверд повертел плитку в руках и осторожно понюхал.
«Ни один мальчик в истории не приносил большей жертвы, – подумал Кристофер, – за свою страну перед неприятелем».
– Дайте сюда, – вздохнул он. – Я покажу.
Разорвав бумажную обёртку, он протянул плитку назад Лангсверду.
– И что мне с этим делать?
– Есть.
– Да? – мужчина ещё раз принюхался и засунул в рот сразу половину плитки.
– Эй, полегче! – выкрикнул Кристофер. – Это же дефицит!
– Дорогой, да? – уточнил Лангсверд, откусил ещё и улыбнулся. Зубы у него стали коричневыми от шоколада.
– Сейчас очень трудно достать. Из-за войны. Не производят сейчас.
«Вы себе даже не представляете, какая это редкость. Папа меня убьёт».
– Если саксы такое едят, то надо нам поскорей захватить город, – хмыкнул Лангвсерд. – Можно будет каждый день есть этот шоколад.
– Вообще-то я не совсем сакс, – проговорил Кристофер. – И я правда не соглядатай. Так что, если вы не возражаете, я, пожалуй, пойду.
– Как это не сакс? – Лангсверд, похоже, ему не поверил. – Тогда из какого ты племени?
– Из какого племени?..
Все взгляды, казалось, были устремлены к нему и недобро сверкали. Кристофер глубоко вздохнул и, стараясь сдержать дрожь в голосе, ответил:
– «Тоттенхем Хотспарс». Вот моё племя.
– Никогда о таких не слышал, – пожал плечами Лангсверд.
– Потому что таких не бывает! – прорычал Ивар. – Врёт он всё!
– Нет, не вру, – сказал Кристофер. – Мы носим особые шарфы, и песни у нас есть собственные, и игры, и всё такое. И в последнем матче мы победили «Олдершот». Хотя последнее время в Лиге, конечно, многое изменилось из-за войны.
Лангсверд нетерпеливо махнул рукой:
– А вождь у вас кто?
– Питер МакВильям. Хотя папа говорит, он уже вышел в тираж.
– А крепость его где?
– На севере, – быстро проговорил Кристофер. Главное, не запнуться. – Она далеко на севере, и совершенно для вас не опасна.
– Но ты думаешь, что этот МакВильям выступит против нас вместе с саксами?
– Вряд ли, – покачал головой Кристофер. – У него сейчас много более важных проблем. В первой игре сезона нам предстоит сразиться с «Кристал Паласом».
– Мальчик, ты говоришь загадками.
– Простите, я не хотел.
– Ты – Локи, обманщик и трикстер. Ты явился испытать моё терпение! – воскликнул викинг.
– Меня зовут Кристофер Ларкхэм.
– Ларкхэм, Локи – без разницы, – отмахнулся Лангсверд.
– Я знаю, кто такой Локи. Я про него читал в сборнике фантастики.
– Так называются саги вашего племени?
– Не совсем так. Мама вообще говорит, что это белиберда. Но мне нравится. Так или иначе, между мной и Локи нет ничего общего, и в этом я совершенно уверен.
Лангсверд подался вперёд:
– Локи – великан.
– Ну, вот, видите! – воскликнул Кристофер. – Я и говорю – ничего общего!
– Но он хитрец и обманщик, бог лжи и вероломства, – продолжал Лангсверд. – Локи – побратим Одина, величайшего над всеми богами. Он отец волка Фенрира, змея Ёрмунганда и богини подземного мира Хель, что родилась полуживой и полумёртвой, уродливой и прекрасной, чёрной и белой.
– Давайте проясним ситуацию, – проговорил осторожно Кристофер. – Вы считаете меня каким-то божеством?
Он не был уверен, что хочет услышать ответ. Непонятно, что хуже – бог коварства или саксонский шпион. Затаив дыхание, он смотрел в бесстрастное лицо Лангсверда.
Тот вдруг рассмеялся.
– Ты? Божество? – выдохнул он, корчась от смеха. По щекам у него текли слёзы.
В следующее мгновение хохотали уже все вокруг, даже Ивар.
– Ну, не так уж и смешно вообще-то, – Кристоферу вдруг стало обидно. – Всякое бывает…
– Ты меня злишь, но всё-таки ты, конечно, отличный шут, – откликнулся Лангсверд, оборачиваясь к Ивару. – Он мне нравится. Я хочу оставить его.
Ивар перестал смеяться:
– Он будет тебе обузой.
– Нет, – покачал головой Лангсверд. – Не мне – тебе. Ты его нашёл, Ивар Торчсон, тебе его и стеречь. Но помни: нельзя позволить ему удрать и рассказать саксам из Лунденвика обо всём, что он тут видел.
– У меня есть дела поважнее, чем нянчиться с мальчишкой, – буркнул Ивар.
– Какие это, к примеру? – хмыкнул Лангсверд. – Мы сидим тут и просто ждём, когда конунг прикажет нам наступать. Едим, пьём и играем. Ты будешь сторожить этого мальчишку, Ивар. Это приказ.
– Я не хочу причинять вам неудобства, – заговорил Кристофер. – Мне всё равно пора уходить.
– Ну-ка сядь! – рявкнул Ивар так громко, что его крик, казалось, даже в 1941 году должны были услышать.
Мальчик шлёпнулся на землю и, поджав ноги, сел лицом к огню.
– Вот славно-то, а! – пробормотал он. – Проклятое кольцо!
Впрочем, люди вокруг стали казаться гораздо симпатичнее, когда один из них протянул ему кусок мяса размером с его голову. Кристофер ел жадно и торопливо, жир тёк по его подбородку, а мужчины тем временем укладывались на землю, плотно завернувшись в плащи, и постепенно засыпали.
