– Конечно, нет.
– Фотография, как кажется, была сделана в направлении улицы?
– Совершенно верно.
– И на снимке виден угол дома?
– Да.
Мейсон внимательно всматривался в фотографию. Он достал из
кармана увеличительное стекло, осмотрел снимок еще раз и спросил:
– Этот снимок был сделан вскоре после вашего прибытия на
место преступления?
– Да.
– Вы могли бы сказать, в какое время после вашего прибытия?
– Думаю, что самое большое – через четверть часа.
– И ничего до этого не трогалось?
– Что вы имеете в виду? Тело не трогали.
– А другие предметы трогали?
– Ничего, что могло бы иметь связь с убийством.
Мейсон подумал секунду, после чего вернул снимок Драмму.
– Защита не вносит протеста, – заявил адвокат. – Этот снимок
может быть включен в доказательный материал.
– Второй снимок, – продолжил Драмм, – представляет отпечатки
ног в грязи. Они ведут к телу и обратно, к деревянным мосткам. Обвинение
предоставит доказательства того, что это следы обвиняемой.
– Против этого снимка также не вношу протеста, – сказал
Мейсон. – Может быть, господин обвинитель покажет мне остальные снимки сразу
же… Благодарю… Нет, все снимки могут быть включены в материалы доказательства
без протестов защиты.
Мейсон вернулся на свое место. Диана Рэджис наблюдала за ним
с тревожным беспокойством, но он избегал ее взгляда. Клод Драмм подождал, пока
чиновник поставит печати на фотографии и пронумерует их, после чего вновь
продолжил допрос свидетеля:
– Господин лейтенант, вы говорили с обвиняемой о следах,
видимых на фотографии, которая только что была включена в дело как вещественное
доказательство номер десять?
– Так точно.
– Где происходил этот разговор?
– В управлении полиции.
– На обвиняемую было оказано давление?
– Нет, господин обвинитель.
– Кто присутствовал при этом разговоре?
– Фотограф, который делал снимки, заместитель коронера
[3]
, один из моих подчиненных и обвиняемая.
– А вы при этом присутствовали?
– Конечно. Я вел допрос.
– Обвиняемая дала какие-либо показания, а если дала, то
какие?
– Насколько я могу повторить ее слова по памяти, – ответил
Трэгг с холодной усмешкой, – она заявила приблизительно следующее: «По этому
адресу у меня должна была состояться встреча с Милдред. Я должна была приехать
в десять часов, но приехала несколько раньше. Я увидела свою машину, стоявшую
перед домом, и подумала, что Милдред уже в доме. Я заплатила таксисту, на
машине которого приехала, вошла на крыльцо и позвонила. Мне никто не открыл, в
доме было темно. Мне это показалось странным. Я обошла дом вокруг и постучала в
двери кухни. И на этот раз мне никто не открыл. За домом были мостки, ведущие к
курятникам. Мне показалось, что рядом с ними что-то лежит. Я знала, что в ящике
моей машины лежит фонарь. Я вышла на улицу, достала из машины фонарик и
вернулась. И тогда я заметила, что нечто лежащее в углублении возле курятников
– это человек. Я подошла и присела. Это была Милдред. Она была мертва. Это все,
что я знаю. До этого момента я понятия не имела о том, что случилось».
– Вы допрашивали обвиняемую о пистолете, который фигурирует
в деле по обвинению как вещественное доказательство номер четыре?
– Лично нет, – ответил Трэгг. – Допрос по этому делу вел мой
сотрудник, сержант Холкомб.
– Ах так, – сказал Драмм. – Обвинение вызовет сержанта
Холкомба в соответствующее время. Пока у меня все, господин лейтенант. У защиты
есть какие-нибудь вопросы?
Мейсон кивнул головой, поднялся и спросил:
– Когда вы прибыли на место преступления, уже шел дождь,
господин лейтенант, не так ли?
– Совершенно верно.
– А, собственно, нужно было бы сказать, что шел ливень?
– Да.
– Тело убитой лежало в небольшом углублении почвы за домом?
– Да.
– В углублении собралось значительное количество воды, не
так ли?
– Некоторое количество воды, так.
– Воды, которая стекала в углубление с более высоких пунктов
местности?
– Мне трудно точно сказать, сколько воды стекло в углубление
с высоких пунктов местности, – осторожно ответил Трэгг. – Я думаю, что высохшая
земля поглощала вначале большое количество воды. Но, конечно, это было место, в
которое вода должна была стекать с более высоких пунктов.
– Вы в этом уверены?
– Да.
– Возвращаясь к снимку номер семь, – продолжал Мейсон, – я
хотел бы спросить, можете ли вы подтвердить, что вода собиралась также в
большой цистерне, построенной специально для этой цели?
– Вы, несомненно, правы, – перебил Трэгг. – Насколько я
помню, вода стекала в цистерну с крыши дома.
– Она стекала в цистерну, когда вы в первый раз прибыли на
место преступления?
– Мне так кажется. Да, стекала.
– Внизу цистерны есть кран для спуска воды, не так ли?
– Ну, наверное, так.
– Из этого можно сделать вывод, что вода, собирающаяся в
углублении, должна была быть в значительной степени дождевой водой, которая
выливалась из цистерны?
– Этого я не говорил.
– Вот я и спрашиваю вас, было ли так?
– Не думаю.
– Почему?
– Мне кажется, что кран внизу цистерны не был открыт.
Попрошу снимок.
Мейсон подал фотографию.
– Я видел, что вы рассматривали эту фотографию через
увеличительное стекло, – заметил Трэгг.
Мейсон поклонился и подал увеличительное стекло. Трэгг
внимательно рассмотрел снимок.
– Судя по фотографии, высокий суд, вода не текла из
цистерны, – сделал он вывод.
– Фотография говорит сама за себя, – ответил Мейсон. – Я
спрашиваю о том, что вы помните. Кран был закрыт или открыт?
– Мне кажется, что кран был закрыт.
– Спасибо, у меня нет больше вопросов, – сказал Мейсон и
вернулся на место, не подавая виду, какой сокрушительный удар нанесен его линии
защиты.
– Прошу ввести свидетеля Элен Бартслер, – распорядился
Драмм.
