– Теперь держитесь, – предупредил Мейсон. – Поворот.
Он провел автомобиль по широкой дуге, нажал на тормоз,
отпустил, прижал, после чего приник к рулю. Сквозь вой сирены продрался визг
разогретых шин, на мостовой остались длинные следы. Машину занесло, она
выровнялась головокружительным рывком, колеса восстановили сцепление с
мостовой, и машина помчалась по прямой как стрела. Они проскочили еще два
перекрестка, и Мейсон наконец затормозил перед виллой Бартслера. За ними
послышался визг тормозящей полицейской машины. Мейсон открыл дверцу и бегом
бросился в сторону виллы.
Из полицейской машины раздалась резкая команда:
– Стой, буду стрелять!
Мейсон обернулся.
– Поторопитесь, дураки! – крикнул он с яростью. – Мы хотим
предупредить убийство.
Полицейский не уступал:
– Стой, иначе я нафарширую тебя свинцом!
Мейсон замер. В этот момент внутри дома раздался грохот выстрела,
несколько секунд спустя еще один. Одна из пуль пробила оконное стекло, оставив
отверстие с разбегающимися лучами трещин. Мейсон махнул полицейским:
– Быстрее! – закричал он. – Возьмите оружие!
В доме раздался третий выстрел.
Делла Стрит крикнула Дрейку: «Сделай что-нибудь!» – и,
оставив ребенка, выскочила из машины.
– Это Перри Мейсон! – закричала она полицейским. – Адвокат
Мейсон! Он хочет предупредить убийство!
– Это действительно Мейсон, – сказал один из полицейских.
Пол Дрейк вылез из автомобиля.
– Стереги малыша, Делла! – крикнул он и пустился бегом к
задней части дома.
Полицейские промчались мимо Деллы. Один из них направился к
главному входу, второй побеждал за Дрейком. Изнутри грохнули еще два быстрых
выстрела. Мейсон бросился всей тяжестью тела на закрытую дверь, которая
отбросила его, как мячик. Полицейский рядом с ним поднял приклад
короткоствольного ружья и ударил в стекло окна, выходящего на крыльцо.
Посыпались осколки. Полицейский двумя ударами выбил торчащие снизу остатки
стекла и пролез в освещенный холл. Мейсон нырнул за ним так быстро, что их тени
почти слились в одну полосу. Из-за дома донеслась резкая команда: «Стой,
стрелять буду!» – после чего раздался сухой револьверный выстрел, и сразу же
басом прогудело полицейское короткоствольное ружье. Наступила тишина.
В библиотеке, служившей Язону Бартслеру кабинетом, горел
свет, двери были распахнуты настежь.
– Сюда! – закричал Мейсон.
– Спокойно! – возразил полицейский. – Сперва откроем входную
дверь.
– Но там кто-то лежит.
Полицейский посмотрел в указанном направлении. Сквозь
открытый дверной проем библиотеки были видны руки и плечо мужчины, лежавшего на
полу. Рука сжимала револьвер. Полицейский заколебался, после чего двинулся
вперед с ружьем наготове. Из выбитого окна донесся крик:
– Эй, Билл! Какой-то мужчина смылся через задний ход. Этот
детектив, Пол Дрейк, поймал его, но тот вырвался. В этот момент подоспел я,
крикнул, чтобы он остановился. Незнакомец выстрелил в меня, тогда и я вмазал.
Он убежал между сараями в боковую улочку. Но я попал в него, и он истекает
кровью.
– Тогда гонись за ним! – проорал полицейский из дома. – Чего
ты ждешь?!
– Хотел тебе доложить.
– Доложил. Теперь хватай его. Он кого-то здесь пристукнул.
На ковре, вытянувшись во всю длину, лежал Язон Бартслер. Из
подогнутой ноги сочилась струйка крови, собираясь в лужицу. Мейсон встал на
колено возле Бартслера, пощупал пульс.
– Пульс нормальный, – сказал он. – Посмотрим, нет ли других
ранений. Перевернем его.
– Заберите у него револьвер, – скомандовал полицейский.
Мейсон перевернул Бартслера на спину, и револьвер сам выпал
из бессильной руки. Мейсон рванул в стороны полы халата. Расстегнул куртку
пижамы. Одновременно полицейский, все еще держа в правой руке оружие наготове,
левой стаскивал с лежавшего без сознания человека штаны. Пуля вошла Бартслеру в
правую ногу чуть выше колена и вышла у икры. Но это была единственная рана,
которую они обнаружили.
Мейсон понюхал дуло револьвера. Оно еще пахло свежими
выстрелами.
– Потерял сознание от шока, – констатировал Мейсон. – Похоже,
что пуля пробила сустав. Положим его на диван и дадим коньяка.
– Может быть, вы хоть что-нибудь мне объясните? – буркнул
полицейский, не обращая внимания на предложение Мейсона. Он прошел к входным
дверям, открыл их и вернулся в библиотеку.
– Кто-то пытался убить мистера Язона Бартслера, – объяснил
Мейсон.
– Похоже на то, что он также не остался в долгу.
– Вероятно, он нам все расскажет, как только придет в себя,
– ответил Мейсон. – Ну, перенесем его на диван.
Полицейский помог ему уложить раненого на диване. Мейсон
нашел коньяк, смочил Бартслеру губы, потом подсунул ему рюмку под ноздри.
– Вы не думаете, что необходимо вызвать «Скорую помощь»? –
спросил он полицейского.
Снаружи снова раздался стон сирены и внезапно замер – еще
одна полицейская машина остановилась перед домом.
– Похоже на то, что «Скорая помощь» уже приехала, – сказал
полицейский.
– Разве что вызванная с помощью телепатии, – заметил Мейсон.
У Бартслера задрожали веки. Мейсон подсунул ему руку под
голову.
– Глотните немного коньяка.
Адвокат наклонил рюмку к его губам. Бартслер выпил,
закашлялся, но через минуту снова протянул руку за рюмкой.
– Я попал в него? – спросил раненый.
– Еще не знаем, – ответил Мейсон.
На крыльце затопали тяжелые шаги, и вскоре в библиотеку
вбежали несколько полицейских в штатском во главе с лейтенантом Трэггом. При
виде присутствующих они остановились. Трэгг перевел взгляд от полицейского на
лежащего Бартслера и стоявшего рядом Мейсона.
– Что здесь произошло? – спросил он.
– Фрэнк Гленмор хотел убить Язона Бартслера, – сообщил
Мейсон. – Кажется, мы приехали в самое время. Гленмор убежал через черный ход,
но был ранен полицейским патрульной машины.
Трэгг быстро оценил ситуацию.
– Бегите, помогите вашему напарнику, – обратился он к
полицейскому. – Может быть, вам удастся поймать Гленмора. Мы останемся здесь.
Как вы себя чувствуете, мистер Бартслер?
– Чертовски плохо, – ответил раненый. – Что будет с моим
коленом?
– Сейчас мы вызовем «Скорую помощь», – сказал Трэгг и кивнул
одному из своих спутников. Затем повернулся к Мейсону: – Наша вина в том, что
мы не приехали раньше. Меня не было. Когда я вернулся, Холкомб рассказал мне о
вашем телефонном звонке. Он был убежден в том, что проявил дьявольскую
проницательность, его аж распирало от гордости. Он думал, что вы хотите
заманить его в ловушку, чтобы сделать рекламу какой-то своей теории.
