– Но если, – продолжал Мейсон, – предположить, что он мог не
погибнуть, а остаться в живых…
– Нет ни малейшего шанса.
– Официально он фигурирует как пропавший.
– Какая разница?
– Огромная. Требуется семь лет, чтобы можно было признать
лицо, считающееся пропавшим, погибшим.
– Но если он действительно погиб, то что нам даст, если мы
будем ждать семь лет?
– Разве вы не видите, что, согласно этой теории, ваш сын
только пропал? Должно пройти семь лет, прежде чем его можно будет признать
мертвым. А в течение этих семи лет необходимо согласие обоих родителей на
усыновление ребенка.
В глазах Бартслера появился блеск понимания.
– Боже мой, мистер Мейсон! Вы это решили! Вы действительно
это решили! – Он сорвался с кресла. – Мы начнем процесс! Мы подадим дело в суд
и получим решение суда о том, что ребенка нельзя отдавать на усыновление! Боже
мой, почему ни один из крючкотворов не додумался до этого?
– Я не знаю всех фактов, мистер Бартслер, – предупредил
Мейсон. – Я лишь представил вам определенную юридическую теорию. Но наверняка
не повредит посоветоваться по этому поводу с вашими адвокатами.
– К черту моих адвокатов! – вскричал Бартслер. – У меня нет
времени оглядываться на эту пару глупцов. Боже мой, Мейсон, вы волшебник!
Пришлите мне счет. Нет, к черту счет! Я сам принесу вам чек!
С этими словами он повернулся и выскочил из кабинета. Мейсон
посмотрел на Деллу и широко улыбнулся.
– Куда это он так помчался? – спросила Делла.
– Думаю, что на одну из ферм по разведению птиц в долине
Сан-Фернандо, – ответил Мейсон.
Глава 4
В половине четвертого в офис Мейсона доставили срочный
пакет. Внутри находился чек на тысячу долларов, подписанный Язоном Бартслером,
и торопливо написанная записка: «Вы были правы».
Без четверти пять позвонила Диана Рэджис. Нервным голосом
она умоляла Деллу соединить ее с Мейсоном по делу, не терпящему отлагательства.
Мейсон взял трубку и услышал возбужденный голос Дианы:
– Господин адвокат, произошла ужасная вещь! Кто-то украл мою
сумочку со всем содержимым, понимаете, со всем!
– Что представляет собой это все? – спросил Мейсон.
– Ну, деньги.
– Возмещение, которое вы получили от Язона Бартслера?
– Да.
– Полностью?
– Да.
– Расскажите мне подробно, как это произошло, – потребовал
Мейсон. – Где это было?
– У меня в квартире. Я была совершенно измучена, никак не
могла отоспаться. Утром встала и после завтрака вышла, чтобы сделать некоторые
покупки. Вернувшись, послушала немного радио, но мне снова захотелось спать,
поэтому я сняла платье, легла на постель и заснула как убитая. Проснулась
каких-то полчаса назад и обнаружила, что нет сумочки.
– Где вы ее оставили?
В ее голосе было раскаяние:
– Насколько я помню, на столике в первой комнате.
– Довольно легкомысленно оставлять сумочку с полутора
тысячами долларов.
– Знаю. Но как-то так получилось. Я купила немного продуктов
и хотела сразу же спрятать их в холодильник, поэтому по пути положила сумочку
на столик. А когда убрала продукты, занялась еще чем-то на кухне, и в это время
у меня начали слипаться глаза. Меня охватила внезапно такая сонливость, что я
забыла обо всем на свете, в том числе и об этих деньгах.
– На входной двери нет следов взлома?
– Нет, господин адвокат. Я была склонна предположить, что
это Милдред Дэнвил, вы знаете, моя соседка, о которой я вам уже говорила, если
бы… если бы не то, что в пепельнице на столике, на котором я оставила сумочку,
не было окурка сигары.
– А где ваша соседка?
– Не знаю. Все это довольно таинственно. Она не оставила
записки, вообще ничего. Она тоже работает на радио, и, хотя у нее сейчас нет
никаких передач, я пыталась ее там искать. Оказалось, что она не появлялась в
студии уже два или три дня.
– А что с вашей машиной?
– С моей машиной?
– Где вы ее держите?
– Снимаю гараж.
– У кого-нибудь, кроме вас, есть ключ от гаража?
– Да. У Милдред.
– Спуститесь вниз, – велел Мейсон, – и загляните в гараж.
Проверьте, на месте ли ваша машина. И прошу ничего не трогать на столике. На
тот случай, если вы решите вызвать полицию.
– Полицию? Нет, господин адвокат, я абсолютно не хочу иметь
дело с полицией.
– Тогда почему вы позвонили мне?
– Не знаю. Потому что вы такой находчивый, господин адвокат…
– Тогда сходите в гараж, проверьте, на месте ли ваша машина,
– сказал Мейсон. – Потом приходите сюда. Я ухожу, но будет Делла Стрит, она
проводит вас в детективное агентство, которое находится на том же этаже. Я
попрошу владельца, Пола Дрейка, чтобы он дал вам хорошего детектива. Он поедет
с вами и займется вашей проблемой.
– Это великолепно, господин адвокат. Сейчас… Ох!
– Что случилось?
– Все мои ключи были в сумочке. У меня нет ключа от гаража,
и мне придется оставить открытой квартиру, чтобы вернуться обратно. У меня нет
запасного ключа… Сейчас! А может быть, есть. Да, есть третий ключ, лежит в
ящике комода.
– А вы не можете проверить, находится ли машина в гараже, не
открывая дверей? – спросил Мейсон. – Нет ли там какого-нибудь окошка, через
которое вы бы смогли заглянуть, или…
– Да, есть окошко сзади. Мне это никогда не пришло бы в
голову. Что я за идиотка! Хорошо, господин адвокат, я только наброшу на себя
что-нибудь и лечу.
– Делла Стрит останется здесь до половины шестого, –
закончил Мейсон. – Она будет вас ждать.
Он положил трубку, после чего сказал Делле:
– Ты посиди здесь. Пройди к Полу и скажи, что у моей
клиентки пропала сумочка и я очень прошу его дать ей какого-нибудь хорошего
детектива. Пусть посмотрит, нет ли следов. Если подвернется случай, то было бы
неплохо заинтересоваться Милдред Дэнвил. Да, если Диана осталась совсем без
денег, то дай ей что-нибудь на мелкие расходы.
– Сколько?
– Сколько ей будет нужно. Пятьдесят, сто долларов. Пока это
все, Делла. Я убегаю.
Он спустился на лифте вниз. Очутившись на улице, обнаружил,
что тучи на небе стали словно оловянные. Мейсон заскочил в коктейль-клуб, после
чего поехал домой, принял ванну, переоделся и как раз собирался выйти на обед,
когда зазвонил телефон. Мейсон поднял трубку и услышал голос Деллы Стрит.
