— Слушайте меня внимательно! Сегодня вы здесь с единственной целью — получить хорошее приключение и через несколько дней стать настоящими крутыми парнями!
Только что вы вступили в жуткое дерьмо и некоторые из вас, узнав о смерти человека, с которым договаривались об игре, уже пустили сопли!
Да, враги пытаются нам помешать! Вы все ждали увидеть здесь Виктора. Сожалею. Он умер, его убил какой-то подонок! Сегодня вместо него здесь я. Клянусь вам, парни, что и без нашего боцмана вы получите все, за что заплатили свои вонючие деньги! И даже больше!
Глеб говорил издевательски громко и рвано, прямыми пристальными глазами наблюдая за своими подопечными.
Обыкновенные, стандартные люди, каких ему часто приходилось встречать на улицах Барселоны, Праги, Хельсинки; в офисах не особо значительных европейских фирм, в креслах эконом-класса «Боингов», в гаштетах Висмара и в недорогих барах Лондона. Мелькнули, правда, среди молчавших, и два, три примечательных лица: чернявый тип, громила, кучерявый в очках… но это все потом, потом…
— Кто хочет хорошего пива — зальется им по самое горло уже сегодня! Тот, у кого не трясутся поджилки от настоящего оружия, будет завтра стрелять из «Калашникова», из полицейского пистолета и базуки!
В один из дней вы, сухопутные крысы, выйдете в море на ракетном катере береговой охраны и, возможно, своими глазами увидите знаменитых прибрежных браконьеров! Они опасны и мстительны — встреча с ними не для маменькиных сынков! Кто-то из вас потом останется на берегу рыдать в подушку от ужаса.
Жить будете в лесу и в прибрежных песках. Спать в армейских палатках. Боевые парни, прошедшие Чечню, покажут вам, как они ломают челюсти таким хлюпикам, как вы! Слабаков выкинем из вертолета в море. Оставшиеся возьмут в руки весла на моих галерах! Жрать получит только тот, кто не пустит сопли, увидев кровавые мозоли на своих руках!
Того, кто мне понравится больше всех, возьму с собой в настоящую русскую баню в лесу. Но не смущайтесь, скотские утехи не по мне!
Потом, если каждый из вас останется жив, мы хорошо простимся! И вы расскажете своим мамочкам, в каком ужасе приходится жить мужикам, которые решили взять в руки оружие!
— Я вас не испугал, парни? Самолет еще на полосе, можно прямо сейчас бросить туда ваш багаж и попрощаться. Ну, кто из вас уже имеет мокрые штаны? Рекомендую каждому проверить своего соседа!
Секунды тупого молчания были ужасны.
«Приветственная речь, кажется, мне сегодня не очень удалась. Кто еще хочет комиссарского тела?..»
Первым во всю глотку захохотал кучерявый ботаник.
— Парни, первый раз в жизни вижу настоящего русского сержанта! Он мне понравился! Если ты действительно дашь мне «Калашников», то я готов всю неделю жрать вместе с тобой из одного котелка!
Глеб выдохнул, подмигнул в ответ говорливому дохляку.
— …Идет. Если у тебя нет запущенного кариеса.
Зашевелились и остальные.
Широченными встревоженными глазами смотрел на него из приавтобусной толпы Тиади.
Легко спрыгнув к нему с невысокого парапета, капитан Глеб по-свойски хлопнул бельгийца по плечу.
— Вольно. Теперь всем можно оправиться и закурить.
Расслабившись, мужики начали шумно хохотать и знакомиться.
Бешено защелкали фотоаппараты. Местный российский народ, шустрящий на выходе из здания аэропорта, с удивлением смотрел на непривычно большое количество таких ужасно некультурных иностранцев.
— Встаньте все у автобуса. Строиться, я сказал! Быстро!
Двое встали в строй с пивом. На первый раз командование единолично решило их простить.
— Стартовая фотография. Ваши бабушки должны запомнить вас живыми и красивыми.
Сильно нетрезвый громила не выдержал.
— Киборги захватили Землю! Вперед, ребята, отомстим мутантам!
Все туристы опять дружно захохотали.
Глеб помедлил, разглядывая не очень знакомый фотоаппарат.
Вчера в машине Ян в последний момент вспомнил, спохватился и, потянувшись на заднее сиденье, достал оттуда хорошую фотокамеру.
— Ты снимай там все, ну, для отчетного диска, типа дембельский альбом мы им обычно на прощанье каждому делаем. Они этот любят. Я батю весной уговорил купить такую вот штуку. Хороша аппаратура, а?
Парень тогда был очень расстроен и Глеб не стал его расспрашивать, как правильно пользоваться фотоаппаратом.
Поэтому и немного замешкался.
Тиади кинул на него внимательный взгляд, ринулся на помощь.
— Проблемы? Давай я буду снимать, у меня такая же модель дома есть! Давай, ну, чего ты?
Добросовестный помощник чуть ли не вырывал камеру из рук Глеба. Пришлось ласково засмеяться и незаметно отодвинуть бельгийца в сторону.
— Не порти мне мой уверенный имидж.
Бойцы еще немного погоготали, самостоятельно пофотографировались, потихоньку потянулись в автобус.
Капитан Глеб пересчитал свой драгоценный табун и дал водителю сигнал трогаться.
— Лишних вещей с собой рекомендую не брать. Когда получите обмундирование, то всю штатскую одежду, свои персональные утюги и походные соковыжималки оставите на хранение в казармах. Маркитанток и обоза у вас не будет, а все остальное — получите обязательно.
— Да, и еще. Каждый из вас к концу похода должен будет уметь ругаться по-русски! Первое занятие — завтра. Профессор, который будет вести для вас этот отдельный курс, сегодня немного нетрезвый. Диктофонов и фотокамер на практические занятия с собой не брать. Это очень секретный, почти стратегический специалист. Ясно?
Сквозь общие ухмылки с задних кресел раздалось ворчание.
— Ясно? — Глеб рявкнул так, что даже понравилось самому.
— А водки завтра будет много. Обещаю.
Стоя в начале автобусного салона и пристально вглядываясь в лица, капитан Глеб Никитин открыл список.
— Познакомимся поближе, господа.
Кашлянул перед тем, как прочитать первую фамилию.
— Бадди?
— Здесь!
Кругленький толстячок в середине салона торопливо замахал ладошкой и чуть не выпал при этом с кресла в проход, стараясь быть очень заметным.
— Везниц?
— Я!
Закачалась под потолком длинная рука в «немецком» секторе.
— Густафсон!
Поднял вверх бутылку пива молчаливый сосед жизнерадостного Бадди.
Глеб вполголоса прочитал фамилию следующего.
— Грейпстювер.
— Я, я! Здесь!
— Знаю…
