Абд склонил голову набок, словно любопытная птица.
— Поскольку я невежествен и не знаю, что лежит за пределами пустыни, я не совсем понимаю значение твоих слов.
— В Британии, где я вырос, земля влажная, плодородная, кишит жизнью. Повсюду там деревья, растения и животные. Может, оттого древние бритты верили во многих богов сразу — они были окружены такими свидетельствами Божьего творения, что чаще видели божество в каждом ручье и в каждом дереве, не замечая в этом руки Господа, — продолжил Росс в соответствии со своей теорией. — Потребовался сильный удар — люди узнали, что существует пустыня, — для того чтобы ясно понять, что Бог един.
— Ах, что за новую и занимательную мысль ты мне подарил, — произнес дервиш, зажмурившись от удовольствия. — В этой простой пустыне человек и вправду может оказаться наедине с Богом, как утверждали мои предки-кочевники. И вот понятие, рожденное от этой простоты, потом разнеслось по всему миру.
— Так оно и было, и потому твоя и моя вера имеют много общего. Все книжные люди по-прежнему несут в своем сердце чистый взгляд на пустынного Бога, — сказал Росс. — Как большинство англичан, я чувствую большее родство с сыновьями Пророка, нежели с индусами, у которых множество богов, или буддистами, чей Бог кажется мне абстрактным и далеким.
— Это хорошо, — задумчиво кивая, произнес Абд. — Ты думаешь, что индуисты и буддисты поклоняются ложным богам?
Росс покачал головой.
— Я бы так не сказал, поскольку недостаточно знаю их веру, чтобы правильно судить о ней, и мне доводилось встречать индусов и буддистов, которые были по-настоящему набожными людьми. Возможно, они по-своему тоже почитают Единого Бога. Но магометанского Бога я могу понять сразу, мне не надо растолковывать, поскольку он — Бог моих предков.
Казалось, что испытание Росс выдержал, поскольку, кивнув несколько раз головой, Абд принялся воодушевленно рассуждать о природе воды и огня. От Бога ли они, поскольку могут быть гибельными, а Бог — справедлив?
Дервиш все еще излагал свои взгляды, когда Мурад убедился, что обед готов. Молодой перс вопросительно поглядел на Росса.
Росс тотчас пригласил к столу дервиша:
— Мы собираемся обедать. Не окажешь ли нам честь и не разделишь ли нашу скудную трапезу?
— Это честь для меня! — чуть ли не ликуя, отозвался Абд.
Дервиш так обрадовался, что в голове Росса тут же промелькнуло: главной целью визита туркмена была вовсе не теология, а простое желание выклянчить бесплатный обед. Росс не возражал: Абд — приятный собеседник и вполне может довольствоваться скромной пищей.
Мурад же сожалел, что барашка придется делить еще, но тем не менее беспрекословно выложил еду на общее блюдо. В традициях ислама было делиться едой, и Росс считал, что неплохо бы и христианскому миру позаимствовать этот обычай.
Уловив какую-то суету у стола, Джулиет мгновенно проснулась и, скрестив ноги, уселась подле. Росс представил Джелала, добавив, что он, Джелал, плохо говорит по-персидски.
Пробормотав благословение, Абд заметил:
— В Туркестане очень редко можно встретить тарги.
— Я удивлен, что вы вообще их видели, — ответил Росс.
— Да, проезжали один или два через Мары. Караванные пути — это дорога жизни для исламского мира, они перевозят сынов Пророка с одного конца земли на другой.
Дервиш пустился в объяснения, каким образом караваны и пилигримы распространяют и развивают единство в мусульманском мире. Эта тема переросла в общее рассуждение о средствах передвижения. После того как Росс описал железные дороги, старик озадаченно спросил:
— Но по мне это совсем противоестественно. В чем же ценность такой скорости?
— Время путешествий сокращается, перевозки производятся намного быстрее, так что люди смогут зажить лучше.
Абд решительно покачал головой.
— Шаг верблюда или осла дает человеку возможность созерцать, размышлять, понимать — а именно благодаря этому улучшается жизнь. На взгляд простого человека вроде меня, кажется, что все эти твои ференги слишком сосредоточились на том, чтобы делать и иметь. А в исламе мы больше заинтересованы в том, чтобы просто быть.
Мнение Росса о дервише еще более укрепилось.
— Как я подал тебе сегодня интересную мысль, так и ты сослужил мне такую же службу. Спасибо тебе, добрый человек.
В целом это был очень приятный обед. Они уже заканчивали трапезу, когда в лагерь галопом ворвалась банда туркменов, поднимая вокруг себя пыль, наводя страх и ужас. В своих высоких черных бараньих шапках всадники очень походили на кавалерийский полк. Перепуганные козы и куры разлетелись в разные стороны. Конники передвигались от одного костра к другому, и путники каравана испуганно следили за ними. Одежда их указывала на то, что они из местного текинского племени и не являются грабителями из враждебных туркменских банд, но Росса почему-то охватило беспокойство.
Тревога его усилилась, когда стало ясно, что туркмены кого-то ищут. Потом вожак всадников приблизился, и, узнав его, Росс тихо выругался.
— Этот человек, что скачет сюда, — Дил Асса, вожак туркменов, которых я встретил возле Серевана.
Вспомнив, что Росса тогда едва не убили, Салех с Джулиет разом подняли глаза, a Myрад, которого в случае нападения могли бы взять в рабство, изо всех сил старался стушеваться. И только Абд ничуть не встревожился. Отвернувшись от вновь прибывших, он невозмутимо подчищал остатки мяса кусочком хлеба.
Едва только Росс заговорил, Дил Асса тут же узнал свою добычу. Издав торжествующий вопль, туркмен направил свою лошадь к их костру и еле остановил коня, чтобы не сбить ничего не подозревающего дервиша.
— Это британский шпион! — взревел Дил Асса, устремив взгляд на Росса. — Воистину милосерден Господь, раз он снова отдает его в мои руки. На сей раз я убью тебя, ференги.
Джулиет отскочила в сторону и схватила свое ружье, но Росс тотчас выбросил вперед руку, чтобы остановить ее.
— Нет! Если мы будем драться с помощью ружей, то пострадает слишком много невинных. — Поднявшись, он добавил:
— Я тоже помню тебя, Дил Асса. Почему у тебя такая страсть убивать англичан?
— На это не нужны причины. Готовься к смерти, собака!
Дил Асса уже было поднял свою винтовку, как встал Абд и повернулся лицом к туркменам. И перед зачарованным взором Росса старый монах словно вырос на несколько дюймов и приобрел особую осанку и властный вид. Голос его пронзил взбудораженный лагерь подобно удару хлыста:
— Если ты хочешь смерти ференги, то сначала тебе придется убить своего калифа!
Росс затаил дыхание. «Господи Боже, этот гость в изодранных лохмотьях — калиф из Мары, духовный лидер туркменов и единственный человек, который может влиять на их необузданный нрав!»
Лагерь успокоился, едва лишь старик заговорил, и слышалось только сдавленное дыхание Дил Ассы.
