Стоило мне оставить ручей за спиной, как в траве мелькнула знакомая обезьянка с оскаленной мордой. Я огляделся и заметил голубоватое свечение высоко на ветвях — белый лжец всё еще был рядом. Жаль, что он не сумел предупредить меня об истинном хозяине озера, тогда бы я не потратил столько времени на строительство дома. А ведь я так им гордился! Особенно крышей и мебелью. Но ничего, я сумею найти похожий уголок и построю дом получше этого.
На следующий день я вышел на лесную границу обитания кабана. И что удивительно, сейчас она проходила значительно дальше от озера, чем раньше, словно само присутствие клыкача расширило его владения. Я не стал проверять уровень его чувствительности и прошел мимо. Здесь бежать некуда, разве что вскарабкаться на дерево, но я слышал, что кабаны злопамятны и могут долго караулить обидчика. Внизу еды полно, а вот как долго я продержусь на дереве без воды, неизвестно.
Потом я долго брел вдоль подножия горы, поднимался по ее склону. Впервые запек пойманных птиц на настоящем костре из собранных сучков, мясо местами сгорело, местами сочилось кровью, пропахло дымом и извалялось в золе, но всё же было съедобно.
Да, в Черном районе готовили пищу на огне, но я так и не научился этому, огненный камень был намного удобнее. Костер то разгорался слишком сильно, то почти потухал, если бросить в него свежие ветки, исходил удушающим дымом, который летел именно ко мне, с какой бы стороны я ни садился. А нагрев огненного камня можно было контролировать. Даже белый лжец сердито расфыркался, поглядывая с дерева, и отказался есть такое вонючее мясо.
Я не мог вскипятить воду, чтобы выпить травяной отвар, не мог положить себе под спину теплый камень, который бы грел меня всю ночь, не мог укутаться в одеяло, а травяные накладки ни капли не согревали. Единственное, что я смог придумать, так это улечься возле затухающего костра и время от времени переворачиваться на другой бок.
Склоны горы кишели животными. Словно все, кого кабан когда-то прогнал от озера, перебрались сюда. Поймать добычу было проще простого, здешние обитатели не умели различать ловушки, попадались в самые примитивные силки, а уж заклинание липучка приносило щедрый урожай. Еще тут часто попадались редкие лекарственные травы, например, я приметил зернистую горянку невероятного размера. Судя по толщине стебля, ей было не меньше ста лет. Если срезать ее, вытащить красные фрагменты из сердцевины, которые походили на зерна риса, и продать в Киньяне, можно было бы получить не меньше ста лян. А еще там рос настоящий баньян, хотя все книги наперебой утверждали, что он растет только в одном месте, и его добыча контролируется государством. Я не удержался, срезал одну ветку, вытесал длинные палочки и воткнул себе в волосы наподобие шпилек. Баньяновые шпильки. Да я настоящий богач по меркам Киньяна!
Казалось, будто возле этого озера расположены сокровища всего Леса. И кабан самолично захватил их себе.
Затем я подобрался к срезанному краю горы, туда, где деревья не закрывали обзор, усилил зрение и начал высматривать кабана. Впрочем, особых трудностей с этим не было. Его огромная туша лежала в воде возле самого берега, закопавшись в песок. Он подергивал ушами и пускал пузыри. Я посмотрел в сторону домика и с облегчением увидел, что там ничего не изменилось. Мне казалось, что кабан в бешенстве растопчет и разметает его обломки, уничтожив всё, что было под ними.
Скоро кабан снова уйдет на поиски пищи, и я смогу забрать свои вещи. С такими размерами он должен быстро проголодаться. Не зря же он отсутствовал столько времени! Нужно всего лишь подождать пару дней.
* * *
Я лежал на подстилке из шкур и смотрел, как кабан вытаскивает из воды молоденькие побеги тростника и поедает их. До этого он питался на опушке, разрыхляя землю и добывая корешки, а еще раньше — гулял по болоту и ел лягушек и водные растения. Когда же у него закончится тут пища? Да и закончится ли вообще?
Поразмыслив, я понял, что магия кабана хоть и показалась мне несуразной, но на самом деле обеспечивала его пищей в любое время и в любом месте. Конечно, выращивать все травы своей Ки невыгодно, но временно ускорить рост вкусного корешка и съесть его сразу, а не через месяц, было вполне разумно и удобно.
Еще я подозревал, что кабан знал о моей слежке. Он то и дело поглядывал в сторону горы и по нескольку раз резко вскидывал голову, как бы давая понять, что место занято. Может, он хрюкал или визжал в это время, но из-за близости водопада ничего не было слышно, только рев падающей и разбивающейся о камни воды.
За это время я сделал себе навес на случай дождей в стороне от водопада, чтобы его шум не мешал слушать лес, возле речки выкопал яму и сделал там запас замороженного мяса, близость ледяной воды замедляла распад заклинания. Укрепил одежду невыделанными шкурками шерстью внутрь, чтобы грубая заскорузлая кожа не царапала тело, сплел из вьющихся гибких ветвей лежанку, которую разместил под навесом между деревьями. И три раза в день ходил высматривать кабана.
Он не уходил.
Примерно через десять дней я подумал, а что если он вообще теперь никуда не уйдет? Возможно, его нервировало мое присутствие, а может быть, кабан уходил от озера лишь раз в десять лет, поднимался на великую гору, чтобы съесть плоды императорского дерева, которые давали ему бессмертие и неуязвимость на следующие десять лет.
И мне придется ждать его ухода еще десять лет!
Нет, такой участи я себе не хотел, потому решил выкрасть свои вещи с территории кабана.
У этого животного было несколько привычек, и одна из них — каждые четыре дня ходить на болото, а это самая дальняя точка от бамбукового домика. Нужно дождаться, пока он уйдет, и просто забрать всё, что нужно.
Я отправился в путь заранее, так как дорога до лесной границы занимала больше одного дня, дождался полудня, когда кабан по идее должен был уже объесться лягушками и сочными побегами тростника и задремать, и лишь после этого вошел в его владения.
Опрометью я помчался к домику, влил Ки в мышцы, чтобы поднять и отбросить крышу, и только лишь взялся за ее край, как услышал дикий визг, перемешанный с хрипом. Вздымая клубы песка, кабан мчался в мою сторону.
Я бросился обратно, надеясь, что зверь не станет меня преследовать. Сразу за лесной границей я усмотрел самое толстое дерево, взлетел на него и встретился взглядом с ошалевшим белым лжецом, лежавшим на одной из веток. Дерево затряслось от мощного удара кабана, с него посыпались сухие сучки, листья, сорвались в небо птицы. Лжец впился когтями в кору и яростно хлестал хвостом. Я же обхватил руками и ногами ствол и посмотрел вниз. Кабан прохрюкал что-то, развернулся и ушел обратно к озеру. Кажется, он не воспринимал меня всерьез, считал, что меня достаточно выгнать.
Мы еще немного подождали, потом пхейнцзы с некоторым трудом вытащил когти, рыкнул на меня и перемахнул на другое дерево. Я же медленно пополз вниз.
В стволе появилась здоровенная вмятина, а один клык пропорол древесину на глубину ладони. Я прикинул, какой массив может выдержать такой удар, и как далеко меня зашвырнет после него. Получалось, что нужно сделать несколько защитных барьеров на небольшом расстоянии друг от друга, полностью направленных на отражение физического удара, и лучше, чтобы со спины также были эти самые массивы, иначе меня раздавит о деревья.
