Глава 2
Столица Империума.
Небоскреб «Рубиновый колосс».
Ресторан на крыше «Сытников». 12:45
— Оставьте нас, — властно бросила Полина.
Ласка с Престоном вопросительно посмотрели на меня. Я кивнул.
— Милорд, — Престон поднялся первым, церемониально поклонился сначала мне, полине Полине. Ласка вышла из-за стола, не проронив ни слова.
Хотя все мы из одного клана, они входят в мою свиту и подчиняются только мне.
В отличие от сэра Артура, Ласка не ушла далеко, со скучающим видом оперлась плечом на декоративную колонну, продолжая глядеть на трансляцию с Марса.
Я знал, что за спиной под кожаной курткой у нее прятался тяжелый автоматический пистолет. Модифицированный, спроектированный специально под нее, в магазине зачарованные пули из усиленного сплава, пробьют почти любой магический щит.
Но этим арсенал бывшей наемной убийцы не ограничивался. На запястья в форме неприметных браслетов притаились парные фамильяры. Два одинаковых кинжала, малейшая царапина, нанесенная этим оружием, несла смерть. В кровь жертвы попадали микрочастички живого металла. Стоило ему добраться по кровотоку до сердца, как человеку конец. Все равно, что сыпануть стеклянную пыль на открытую рану.
Впрочем, как и любой боевой маг, в первую очередь Ласка полагалась на свои умения и заклятья. Оружие может подвести, артефакты могут разрядиться, но твой дар, твои рефлексы, всегда останутся при тебе…
— Плохой день? — осведомился я у Полину, пододвигая к себе тарелочку с недоеденным пирожным Ласки.
Шоколадное, как я люблю. Под кофе со сливками идет просто на ура. Расправляясь со стащенным лакомством, одним глазом не забываю косить на экран, где продолжалась подготовка к выходу на поверхность.
Полина это заметила.
— Да брось. Ты же понимаешь, что это представление для обывателей, — раздраженно поморщилась она. Тонкая, но крепкая ладонь выразительно обвела террасу ресторана, где все посетители без исключения пялились в гигантский экран телевизора. — Без атмосферы, этот мертвый шарик никому не нужен.
Верно, она подтвердила то, что мы обсуждали всего лишь пару минут назад, но говорить об этом не стал.
— Можно отправить туда пару кланов воздушников. Пусть вручную создают атмосферу, — шутливо предложил я и провокационно закончил: — Из числа оппозиционно-непримиримых.
По губам Полины скользнула слабая улыбка.
— Было бы неплохо.
Она выглядела немного уставшей, хотя все еще намного моложе своего возраста. На двадцать, не больше. На голове любимая прическа — организованный беспорядок, коротко стриженные черные волосы торчали в разные стороны в строго выверенном хаосе.
Пронзительная синева глаз глядела на мир холодно, с подлинным безразличием Повелителя Льда. Длинные ресницы чуть подрагивали. Белая шелковистая кожа выглядела упругой, подчеркивая острые черты лица, чересчур резкие для девушки.
Хищная красота.
Подтянутая и стройная, гибкая и быстрая, в движениях угадывались тугие, как натянутые канаты мышцы тренированного тела. Воин. Боевой маг Холодного Предела. Любой кто встречался с ней с первого взгляда понимал с кем столкнула его судьба. И вел себя соответствующее.
Наверное, я со стороны выгляжу так же. Слегка угрожающе, со скрытой силой, готовой выплеснуться наружу в любой миг.
— Ты прилетела? Или пришла? — спросил я, намекая на способ прибытия на крышу небоскреба, где располагался ресторан.
Как и я, в свое время Полина в качестве второй стихии выбрала Пространство, оправдывая наше общее прозвище. Но дело конечно не в этом, сестрица смогла по достоинству оценить исключительную полезность способности быстрого перемещения.
То, что за это пришлось заплатить свою цену — уже другой вопрос.
После проведенной процедуры, и я и она, откатились по уровню силы на ступеньку назад. Такова особенность изменения энергетической матрицы. За все приходилось платить, в том числе за возможность владеть дополнительной силой.
— Прилетела на воздухолете, — ответила Полина, небрежно махнув рукой назад.
На другой стороне небоскреба, скрытой надстройкой от глаз наслаждавшейся изысканными блюдами публикой, располагалась посадочная площадка в форме выдвижной принимающей платформы, сделанной специально для воздушного транспорта.
— Что-то срочное? — просто так сестрица бы не прикатила.
Даже наши обычные встречи вместе заканчивались деловыми разговорами о политике. Что объяснимо, учитывая наш статус.
— Вроде того, — она как-то странно посмотрела на меня.
Я неосознанно напрягся.
— Что?
Создавалось впечатление, будто Полина хотела сказать о чем-то, но потом передумала.
— Выкладывай, — настойчиво попросил я.
— Да это неважно. Давай лучше о том, ради чего я прилетела, — начала Полина, но я ее прервал:
— Ты хотела сказать что-то еще, — и не давая возразить, решительно заявил: — Твои архиважные государственные дела подождут. Говори, что хотела.
Сестрица вздохнула, всем видом демонстрируя, что она не желала этого, но раз ты настаиваешь, слушай.
— Я вчера видела Ксению. Она просила передать тебе привет, — пауза. — Вот, передаю. Сам хотел.
И развела руками. На обычно холодном бесстрастном лице ученицы князя Кирилла мелькнуло совсем не характерное для нее выражение извинения.
Отлично, просто отлично. А ведь действительно, сам хотел. Нечего настаивать, если не знаешь, чем врежут.
— Хорошо, я услышал, — сухо обронил я.
Полина открыла рот, собираясь что-то добавить, но взглянув мне в глаза, закрыла обратно. Это не та тема, что требует продолжения.
Ксюша… она хотела того, что я не мог ей дать, и понимая это лучше меня, ушла.
Ей хотелось семьи, нормальной, обычной семьи. Простой быт, простая жизнь, дом за городом, дети и обычная школа.
Со мной ей этого никогда не видать. И она это понимала. Кланы, интриги, колдовские схватки, высокая политика, грязь и смерть — это окружало меня с момента инициации. Ей же хотелось тихой-спокойной жизни.
До встречи со мной она так и жила. Окунувшись в бурлящий поток, что окружает меня, и проживя в нем три года, она осознала, что ей хотелось другой жизни, более размеренной, более предсказуемой.
Такое тоже бывает, к сожалению.
Поняв, что я не желаю разговаривать на эту тему Полина облегченно вздохнула. Ее попросили, она передала, а дальше пусть разбираются сами, взрослые люди.
Верно, взрослые. И умеющие понять, что если все кончено, то все кончено.
