В советские времена был весьма популярен термин «номенклатура». Грубо говоря, «номенклатурными» считались те чиновники и руководители, назначить или освободить которых от должности можно было только с «высочайшего» разрешения Центрального или каких-то иных партийных комитетов. Сейчас, насколько нам известно, номенклатуры нет, или она переродилась, мимикрировала, а может, просто вспоминать о ней как-то не принято, — тут нам что-либо сказать трудно. Поэтому мы говорим исключительно о той самой советской номенклатуре.
Как известно, номенклатура имеет свойство разрастаться. Если на заре советской власти — точнее, в начале 1920-х годов — из всей советской внешней разведки честь принадлежать к номенклатуре ЦК РКП(б) имел один только начальник Иностранного отдела ОГПУ, «то в конце 30-х годов в неё входили все категории оперативных работников центрального аппарата внешней разведки НКВД СССР, а также слушатели Школы особого назначения»
[79].
Вот так! Не просто пришли на службу — а прибыли, так сказать, «с высочайшего разрешения»...
Поэтому, без всякой натяжки, генерал Павлов с огромным волнением вспоминал о первом своём посещении известного здания на Лубянской площади:
«Мы впервые оказались в главном здании, где размещался центральный аппарат. Не скрою, мы испытывали внутренний трепет, когда входили в тяжёлые двери с большими, надраенными до ослепительного блеска медными ручками и поднимались по широкой лестнице на четвёртый этаж»
[80].
В это здание получил назначение и герой нашей книги. Вот что писал Павел Михайлович Фитин про это своё назначение:
«В октябре 1938 года я пришёл на работу в Иностранный отдел оперативным уполномоченным отделения по разработке троцкистов и “правых” за кордоном, однако вскоре меня назначили начальником этого отделения. В январе 1939 года я стал заместителем начальника 5-го отдела, а в мае 1939 года возглавил 5-й отдел НКВД...
Влившиеся в разведку новые кадры вместе с оставшимися на работе чекистами-разведчиками образовали монолитный сплав опыта и молодого задора. Их задача состояла в том, чтобы улучшить разведывательную работу за кордоном»
[81].
Но всё это будет ещё впереди. А пока — несколько слов про, что называется, расстановку кадров, про тогдашнюю «вертикаль», существовавшую в НКВД СССР.
К сожалению или к счастью, как раз в то время происходило очередное реформирование наркомата — и, соответственно, осуществлялись кадровые перестановки.
Но, прежде чем о том рассказывать, уточним, что же это такое НКВД.
В любимом нами «Политическом словаре» разъясняется:
«Народный комиссариат внутренних дел (НКВД) — орган государственной безопасности Советского Союза, главное орудие советского народа в борьбе с иностранными разведками, с их агентами — шпионами, вредителями, диверсантами, террористами...»
[82]
Далее следует исторический экскурс относительно ВЧК — ГПУ-ОГПУ.
«Постановлением ЦИК СССР от 10 июля 1934 г. ОГПУ было реорганизовано в Народный комиссариат внутренних дел (НКВД). С помощью своей разведки советский народ под руководством партии большевиков разоблачил и разгромил троцкистско-бухаринские и буржуазно-националистические контрреволюционные гнёзда, (см. “Процесс антисоветского правотроцкистского блока”)»
[83].
Статья завершается уже известным нам пассажем о всенародной любви к разведке.
Информация, реально, нулевая, и получается так, что вся многогранная деятельность НКВД сведена к работе одной структуры, официально именуемой 5-м отделом ГУГБ НКВД СССР. Это, конечно, приятно, однако в данном случае необходимо внести некоторые уточнения.
На момент прихода Фитина, то есть в октябре 1938 года, ведомством руководил «железный сталинский нарком» (у него было ещё немало подобных хвалебных прозвищ) товарищ Николай Иванович Ежов. Но очень скоро, 25 ноября, он был освобождён от должности, а в апреле 1939 года вообще выяснилось, что он-то и был самым главным «врагом народа»! Но это уже никого не удивило, потому как постепенно входило в традицию: предыдущий главный борец с «врагами народа» Генрих Григорьевич Ягода, руководивший НКВД с 1934 по 1937 год, также оказался главным «врагом народа»! Снятого «железного сталинского наркома» тут же перекрестили в «кровавого карлика» — за его уж слишком малый рост.
Пока Ежов ещё сидел в своём кресле, но его уже «подпирал» энергичный Лаврентий Берия, первый заместитель наркома и начальник ГУГБ. А также — что гораздо более важно — «один из виднейших руководителей ВКП(б) и ближайших учеников и соратников Сталина, член ЦК ВКП(б)», который вскоре, но это уже после нового своего назначения, станет и кандидатом в члены Политбюро ЦК ВКП(б).
Очевидно, что это специально «под Берию» было вновь образовано Главное управление государственной безопасности (ГУГБ) НКВД СССР, ликвидированное Решением Политбюро от 28 марта того же 1938 года.
В состав ГУГБ вошли оперативные, а точнее, важнейшие отделы Наркомата внутренних дел: 1-й отдел — охрана руководителей партии и правительства, 2-й отдел — секретно-политический, 3-й — контрразведка, 4-й — Особый отдел, военная контрразведка, 5-й — разведка и ещё ряд других. Непосредственно в составе НКВД СССР оставались приснопамятный ГУЛАГ — Главное управление исправительно-трудовых лагерей и трудовых поселений; Главное управление рабоче-крестьянской милиции; Главное управление пограничной и внутренней охраны (ГУПВО) НКВД СССР, которое через полгода будет разделено на целых шесть главков; Главное управление пожарной охраны; Главное управление шоссейных дорог; Главное управление строительства на Дальнем Севере и так далее...
Когда Лаврентий Павлович пересядет в кресло наркома, ГУГБ возглавит комиссар госбезопасности 3-го ранга
[84] Всеволод Николаевич Меркулов, пользовавшийся особым покровительством Берии, у которого он работал помощником в начале 1930-х годов. Очень скоро, в декабре, Меркулов станет первым заместителем наркома...
Интересную характеристику дал ему известный историк спецслужб Теодор Кириллович Гладков:
«...Всеволод Меркулов — личность, безусловно, неординарная. Меркулов много лет — почти четверть века — работал вместе с Берией на Кавказе в чекистских и партийных органах. Берии он был обязан своей карьерой и переводом в Москву.
