Книга Фитин, страница 22. Автор книги Александр Бондаренко

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Фитин»

Cтраница 22

18 марта 1937 года Ежов выступил на собрании руководящих работников наркомата внутренних дел, на котором заявил, что “шпионы” заняли в НКВД ключевые посты. Он потребовал “твердо усвоить, что и Дзержинский испытывал колебания в 1925—1926 годах. И он проводил иногда колеблющуюся политику”. Это был сигнал о том, что репрессии коснутся и ближайших соратников Дзержинского. Вскоре волна арестов в НКВД захлестнула и его руководящих работников. Прежде всего, это коснулось лиц польской национальности. Руководством страны было выражено политическое недоверие внешней разведке» [113].

Звучит совершенно казённо: «выражено политическое недоверие». Словно бы товарищ Сталин пригласил к себе Абрама Ароновича Слуцкого, руководившего тогдашним 7-м отделом ГУГБ НКВД СССР, и сказал ему со всей большевистской прямотой: «Выражаю вам, товарищ Слуцкий...» (Ну, примерно так, как в известном фильме «Мимино»: «Он сказал, я испытываю к потерпевшему такую личную неприязнь...».) Нет, всё было гораздо проще и страшнее: «политическое недоверие» тогда выражалось смертной казнью. Может, именно потому и скончался вдруг Абрам Аронович за рабочим столом?

К сожалению, ответа на этот вопрос нам уже не найти. Даже многоопытный генерал-лейтенант Павлов остановился перед ним в недоумении, так написав в своей книге:

«Роль Слуцкого до сих пор для автора остаётся неясной до конца. Он руководил разведкой с 1935 по 1938 год, то есть в период уничтожения наиболее способных разведывательных кадров. Какова была его роль в этом? Способствовал ли он озлобленным инициаторам репрессий или как-то пытался сопротивляться им? Скоропостижная смерть Слуцкого в 1938 году либо была ускорена руководством, либо предвосхитила и его превращение в очередную жертву» [114].

Утрата «высочайшего доверия» обернулась для советской внешней разведки настоящим погромом и нанесла ей огромнейший ущерб. За год «работы» нового наркома были уничтожены почти все нелегальные резидентуры, а в результате оказались утрачены связи с ценнейшими источниками, потеряны — и зачастую навсегда — очень перспективные агенты. Во многих «легальных» — то есть существовавших под прикрытием дипломатических, торговых и тому подобных представительств — резидентурах оставалось по одному-два сотрудника, чаще всего молодых, не имеющих опыта разведывательной работы. Именно с сентября 1936 года по декабрь 1938-го — этот период вошёл в историю под названием «ежовщины» — были арестованы все остававшиеся к тому времени в живых бывшие начальники ИНО.

«В это же время было подвергнуто репрессиям и большое число ведущих разведчиков. Среди них можно назвать: резидентов в Лондоне А. Чапского, Г. Графлена и Т. Малли; в Париже — С. Глинского и Г. Косенко; в Риме — М. Аксельрода; в Берлине — Б. Гордона; в Нью-Йорке — П. Гутцайта; выдающихся разведчиков-нелегалов Д. Быстролётова, Б. Базарова, Г. Сыроежкина и многих других.

Были арестованы и брошены в тюрьмы Я. Буйкис, И. Лебединский, Я. Серебрянский, И. Каминский, П. Зубов и сотни других разведчиков. Некоторым из них удалось всё же выйти из заключения и успешно работать в годы Великой Отечественной войны.

Как отмечает в своём исследовании историк советских органов госбезопасности Д. Прохоров, “в результате так называемых «чисток» в 1937—1938 годах из 450 сотрудников внешней разведки (включая загранаппарат) были репрессированы 275 человек, то есть более половины личного состава”. Этот разгром разведки привёл к печальным последствиям... В 1938 году в течение 127 дней кряду из центрального аппарата внешней разведки руководству страны не докладывалось вообще никакой информации. Случалось, что сообщения на имя Сталина некому было подписывать, и они отправлялись за подписью рядовых сотрудников аппарата разведки» [115].

А ведь Европа тогда уже стремительно приближалась к мировой войне, на Евразийском континенте всё сильнее и сильнее разгорались очаги напряжённости! Подробная и достоверная информация о происходящем была необходима Кремлю, как воздух, но... Мы уже говорили о том, что именно по вышеназванным причинам сотрудникам внешней разведки как раз тогда не удалось своевременно получить информацию о планировавшемся аншлюсе гитлеровцами Австрии; советские разведчики не знали также и о готовящемся Мюнхенском сговоре между Англией, Францией, Италией и Германией, в результате которого была расчленена Чехословакия. К нацистскому рейху тогда отошла Судетская область, а ряд чешских районов фюрер в виде подачки с барского стола отдал Польше и Венгрии. Поляки, однако, напрасно радовались внезапным территориальным приобретениям — трагическая судьба Польши уже была предопределена...

Что ж, «политические игры» нередко приводят к большим бедам и очень вредят как государству, так и отдельным его гражданам.

Но если бы всё было так однозначно, просто и ясно! Мол, как это утверждают некоторые историки, Сталин, стремясь удержать власть, уничтожал руками своих подручных — сначала Ягоды, потом Ежова, а после и Берии — всё и вся, потому как никому не доверял, и в том лишь единственная причина репрессий...

Между тем разведка — организация весьма специфическая. Её сотрудники находятся не то что на переднем крае, но в глубоком тылу противника, а потому и в постоянном с ним соприкосновении, воистину — в окружении. Если на передовой солдаты двух воюющих армий стараются друг друга убить, то разведчики имеют задачу — это мы говорим весьма схематично — друг друга перевербовать, чтобы затем получать секретные сведения и снабжать противника дезинформацией. Убитый или раненый солдат — потеря лишь одной боевой единицы; к каким громадным потерям может привести всего только один перевербованный разведчик, сказать невозможно.

В июле всё того же 1938 года ушёл на Запад резидент советской внешней разведки в Испании майор госбезопасности Александр Михайлович Орлов (он же — Лев Лазаревич Фельдбин), сотрудник ВЧК—ОГПУ с 1920 года, направленный на работу в ИНО в 1926 году. Уже с того времени он выезжал в заграничные командировки во Францию и в Германию, а в 1933—1936 годах работал с нелегальных позиций в Великобритании и Австрии. Есть версии (нет смысла их подтверждать или опровергать, а потому обойдёмся без уточнений), что он принимал участие в привлечении к сотрудничеству с советской разведкой целого ряда очень серьёзных и ценных агентов — отзыв о его работе генерала В. Г. Павлова мы поместили несколько выше... Переехав по своей воле в США, Орлов-Фельдбин написал письмо Иосифу Виссарионовичу, с которым был знаком лично, поставив условие: мол, вы не трогаете меня и мою семью, а я не раскрываю ваших агентов. Сталин согласился, и беглый разведчик, заодно прихвативший из кассы резидентуры $68 тысяч — очень большую по тем временам сумму, преспокойно жил в Соединённых Штатах, где и скончался в городе Кливленде в 1973 году, в возрасте семидесяти семи лет. Кажется, что и он выполнил свою часть договорённости, не выдав никого из советских разведчиков и их добровольных помощников.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация