Зато если не слишком задумываться, то с источником, поставляющим материалы такого уровня, работать любо-дорого!
...Советская разведка только в 1947 году — то есть уже после Фитина — смогла узнать, что дело «Лицеиста» было частью немецкой дезинформационной программы. Так как служебная принадлежность Кобулова не представляла никакой загадки для гестапо, то к нему и подвели Орестса Берлинкса в качестве «двойного агента». Операция проводилась тщательно, дезинформационные материалы готовились весьма профессионально, специалистами. Свою руку к их написанию прикладывал даже сам Иоахим фон Риббентроп, министр иностранных дел Германии, а фюрер лично просматривал тексты. Можно таким образом сказать, что переписка велась на «высшем уровне» — фактически от Гитлера к Сталину.
Но, скорее всего, Иосиф Виссарионович этого так никогда и не узнал.
Зато бодрые и «правильные», с официальной точки зрения, сообщения «Лицеиста» ставили под сомнение разведывательные материалы, получаемые от других, очень надёжных источников, а также достоверность самих этих источников.
И ведь таких — реальных — сообщений было немало, и поступали они не из одной только Германии. Павел Михайлович Фитин вспоминал:
«Благодаря наличию агентуры с большими разведывательными возможностями в таких странах, как Германия, Англия, США, Чехословакия (к тому времени — “протекторат Богемии и Моравии”, созданный гитлеровцами), Болгария, Франция и некоторых других, с конца 1940 года и до нападения Германии на Советский Союз в Управление поступали данные, которые говорили о том, что Германия, захватив тринадцать европейских стран, готовится к нападению на СССР»
[224].
* * *
И последнее, уже личное. В 1940 году Павел Фитин вступил во второй брак — с Лилией Блюхер. Несмотря на свою дважды полководческую фамилию, ни к Маршалу Советского Союза Василию Константиновичу Блюхеру, ни тем более к прусскому фельдмаршалу Гебхарду фон Блюхеру, князю Валыптадтскому, новая его жена отношения не имела. Даты её жизни неизвестны; несмотря на то что в семье родились сын и дочь, и этот брак оказался недолговечным. После развода Лилия Фитина жила где-то в Подмосковье. Впрочем, она ещё появится на страницах нашего повествования, хотя и в небольших эпизодах, но сыграет достаточно важную роль...
...Чтобы не судить героя нашей книги слишком строго, сошлёмся на богатейший опыт Вадима Алексеевича Кирпиченко:
«И ещё несколько замечаний о начальниках разведки, но уже общего плана. Работа в этом качестве практически не оставляет времени для личной жизни, как бы ни были высоки организаторские таланты того или иного руководителя. Начальник разведки должен быть в курсе всех более или менее значительных событий, происходящих в мире, и даже предвидеть эти события, чувствовать различные тенденции, давать им оценку и в необходимых случаях предлагать возможные решения возникающих политических проблем...»
[225]
Для нашего понимания здесь основным является то, что должность начальника разведки не оставляет никакого времени для личной жизни. Всякая ли женщина готова мириться с таким положением дел в своей семье?
Глава VIII
СПЕЦСЛУЖБЫ ТРЕТЬЕГО РЕЙХА
Теперь обратимся к той теме, которую мы уже несколько затронули в предыдущей главе, — к работе спецслужб противника, то есть к разведкам и контрразведкам гитлеровского Третьего рейха. Зачем нам это нужно? Нет смысла объяснять, что, во-первых, ни одна разведка не работает без противодействия ей соответствующей контрразведки (нередко и не одной) противника и что, во-вторых, есть и разведки других стран, которые пытаются раздобыть те же самые секреты. К тому же нередко случается и так, что разведчики даже не самых дружественных стран активно, хотя и неофициально, сотрудничают между собой, работая по какой-то «третьей» стране.
То есть любая разведка действует отнюдь не в безвоздушном пространстве...
* * *
Как нам известно, Павел Фитин был назначен руководителем 5-го отдела ГУГБ НКВД СССР 13 мая 1939 года, когда ему не исполнилось ещё 32-х лет, и на его возраст мы сейчас обращаем особое внимание читателя.
Несколько позже, сразу же после нападения гитлеровской Германии на Советский Союз, VI управление РСХА
[226] — то есть внешнюю разведку — возглавил штурмбаннфюрер СС Вальтер Шелленберг
[227], которому был 31 год. Ранее он служил начальником отдела «Е» в IV управлении РСХА. Этим самым четвёртым управлением официально именовалась тайная политическая полиция — гестапо, а отдел «IV Е» занимался в гестапо контрразведывательной работой. Уточним также, что эсэсовский чин штурмбаннфюрера соответствовал армейскому майору; к 1 сентября Шелленберг станет оберштурмбанфюрером — соответственно, подполковником. При том он официально считался заместителем начальника управления, хотя фактически возглавлял его работу. Его предшественник — бригадефюрер СС Хейнц Йост, руководивший разведкой с сентября 1939 года, был снят за некие финансовые нарушения, а Эрвин Вайнманн, назначенный в январе 1942 года исполняющим обязанности начальника, просто прошёл по управлению бледной тенью, не оставившей о себе вообще никакой памяти. В итоге, 22 июня того же 1942 года Шелленберг, днём ранее произведённый в чин штандартенфюрера СС, то есть полковника, был официально назначен начальником политической разведки.
О том, как начиналась его служба в VI управлении, Шелленберг писал так:
«Именно в это время были вскрыты ошибки в службе политической разведки за рубежом (6 управления). В результате мер, предпринятых Гейдрихом
[228], многие сотрудники были наказаны. Ходили даже слухи, что некоторым из них предъявлены уголовные обвинения. Гейдрих приказал Мюллеру
[229] и Штрекебаху провести чистку среди личного состава управления. Действовали они безжалостно. Теперь я мог хорошо себе представить, что меня ждёт, если им представится возможность действовать против меня.
Профессиональные ошибки сотрудников данной службы были очень серьёзными, но жестокие карательные меры едва ли могли исправить дело. Теперь я был больше чем когда-либо убеждён, что необходима полная перестройка данной службы. Но то обстоятельство, что перестройка должна была быть произведена во время боевых действий, то есть на глазах противника, да ещё руководителями, которые плохо знали особенности данной секретной службы, говорило о том, что хороших результатов ждать нечего»
[230].
