В соответствии с этой директивой предписывалось «привести в мобилизационную готовность весь оперативно-чекистский аппарат НКГБ—УНКГБ», «провести изъятие разрабатываемого контрреволюционного и шпионского элемента» ну и прочие мероприятия, чисто контрразведывательного и даже милицейского плана. Про разведку в этом документе не вспоминалось.
Директива, подписанная Меркуловым 24 июня 1941 года, также была ориентирована исключительно на контрразведку, при том, что в ней появилась определённая нервозность: «В каждом органе НКГБ создать крепкие, хорошо вооружённые оперативные группы с задачей быстро и решительно пресекать всякого рода антисоветские проявления», «не ослаблять работы с агентурой, тщательно проверять полученные материалы, выявляя двурушников и предателей в составе агентурно-осведомительной сети»... Заметим, что ни про «антисоветские проявления», ни про «двурушников» в первой директиве не было.
Давать какие-то указания по отношению к разведке руководству пока что было весьма затруднительно — определённо, что дальше абстрактных «усилить» и «интенсифицировать» фантазия не работала.
Впрочем, можно предполагать, что разведка и без того усиливала свою работу по всем направлениям, ибо реально никто не знал, откуда в следующий момент может прийти опасность, потому как если о поддержке справедливой войны Советского Союза определённые силы в мире говорили буквально во весь голос, то о желании совершить в отношении нашей страны какую-нибудь подлость шептались в кулуарах.
Так, выступая по радио в день нападения Германии на СССР, британский премьер сэр Уинстон Черчилль заявил во всеуслышание:
«<...> У нас лишь одна-единственная неизменная цель. Мы полны решимости уничтожить Гитлера и все следы нацистского режима. Ничто не сможет отвратить нас от этого, ничто. Мы никогда не станем договариваться, мы никогда не вступим в переговоры с Гитлером или с кем-либо из его шайки... Любой человек или государство, которые идут с Гитлером, — наши враги... Такова наша политика, таково наше заявление. Отсюда следует, что мы окажем России и русскому народу всю помощь, какую только сможем. Мы обратимся ко всем нашим друзьям и союзникам во всех частях света с призывом придерживаться такого же курса и проводить его так же стойко и неуклонно до конца, как это будем делать мы. <...>»
[331]
Пожалуй, лучшего отношения и желать было нечего! Между тем уже на следующий день, 23 июня 1941 года, там же, в столице Великобритании, проходило заседание английского комитета начальников штабов, и вскоре лондонская резидентура прислала в центр протокол этой воистину джентльменской беседы. В ходе совещания, в частности, было определено:
«Начальник штаба ВВС сэр Чарльз Портал в связи с нападением Германии на Россию предложил послать телеграмму командующим войскам в Индии и на Ближнем Востоке с запросом, когда будет закончена подготовка к бомбардировке нефтяных промыслов в Баку.
Комитет постановил: предложение утвердить и просить военное министерство послать такую телеграмму»
[332].
22 сентября Фитин докладывал в Госкомитет обороны об этой замечательной идее:
«По имеющимся у нас агентурным данным, английское командование ближневосточной
[333] армией, вскоре после начала советско-германской войны, получило санкцию английского военного министерства на организацию специальной миссии. Перед этой миссией была поставлена задача разрушения наших кавказских нефтепромыслов для того, чтобы не допустить перехода их в руки немцев в случае, если такая опасность оказалась бы реальной.
Эта миссия, получившая условное название “Миссия № 16 (Р)”, обосновалась в Северном Иране, где находится в полной готовности для переброски в нужный момент на самолётах на Кавказ.
В переписке по данному вопросу англичане неоднократно подчёркивали необходимость соблюдения максимальной осторожности, с тем чтобы даже самый факт существования такой миссии не стал известен советскому правительству, так как это может серьёзно скомпрометировать работу КРИППСА и МАК-ФАРЛАНА
[334].
КРИППС уже поднимал перед товарищем СТАЛИНЫМ вопрос о сотрудничестве в деле подготовки уничтожения советских источников снабжения, могущих быть использованными немцами, но получил ответ, что советское правительство само решит, когда именно наступит время для такого сотрудничества. <...>»
[335]
Ну что ж, хорошо сработала советская разведка — при том, что наши союзники настаивали на соблюдении максимальной осторожности...
Однако понимай после этого, кому верить: то ли британскому премьеру, обещающему оказать России и русскому народу «всю помощь, какую только сможем», то ли британским генералам, намеревающимся бомбардировать нефтяные промыслы в Баку, до которых гитлеровцам ещё идти и идти, — и ведь не факт, что они до них когда-нибудь дойдут (так ведь и не дошли, что мы прекрасно знаем сегодня!), а пока что эти промыслы исправно снабжают нефтью Советскую страну и сражающуюся с гитлеровцами Красную армию?
Конечно, долго оставаться вне внимания руководства внешняя разведка не могла. (Вполне возможно, что в эти страшные дни кое-кому не раз вспоминались пророческие предупреждения Фитина.)
30 июня 1941 года был образован Государственный комитет обороны, председателем которого стал И. В. Сталин, заместителем председателя — В. М. Молотов, а членами ГКО — К. Е. Ворошилов, Г. М. Маленков и Л. П. Берия.
«Опыт первых дней войны потребовал внесения определённых корректив в работу внешней разведки. В конце июня 1941 г. <то есть сразу же после сформирования ГКО! — А. Б.> Государственный Комитет Обороны уточнил задачи разведки, которые сводились к следующему: наладить работу по выявлению военно-политических и других планов фашистской Германии и её союзников; создать и направить в тыл противника специальные оперативные отряды для осуществления разведывательно-диверсионных операций; оказывать помощь партийным органам в развёртывании партизанского движения в тылу врага; выявлять истинные планы и намерения наших союзников, особенно Англии и США, по вопросам ведения войны, отношения к СССР и проблемам послевоенного устройства; вести разведку в нейтральных странах (Иран, Турция, Швеция и другие), с тем чтобы не допустить перехода их на сторону стран оси, парализовать в них подрывную деятельность в них гитлеровской агентуры и организовать разведку с их территории против Германии и её союзников; осуществлять научно-техническую разведку в развитых капиталистических странах в целях укрепления военной и экономической мощи СССР.
