Святитель подписал и утвердил первое завещание Дмитрия Донского, которое влияло и на второй вариант духовной грамоты. То есть он предвидел возможные проблемы с властью в будущем, а потому пытался удержать ситуацию под контролем Москвы. Именно воплощением его идей и занималась затем одна из наследниц своего мужа — княгиня Евдокия, будучи до конца своей жизни местоблюстительницей московского престола.
«За почти четверть века возглавления Русской Церкви, — пишет исследователь (А. А. Турилов), — святитель Алексий поставил 21 епископа… причём на некоторые кафедры дважды, а на Смоленскую — трижды. В бытность митрополитом святитель Алексий всемерно способствовал распространению и упрочению на Руси общежительного монашества. С его именем связано создание и возобновление ряда обителей в Москве и в Митрополичьей области. Кроме Спасо-Андроникова (около 1360), Чудова (около 1365) и Симонова (между 1375 и 1377) монастырей по его благословению (согласно преданию, записанному в первой половине XVII в.) в 1360—1362 гг. был основан Введенский Владычный в Серпухове монастырь, возобновлены древние, но пришедшие в упадок Цареконстантиновский под Владимиром и нижегородский Благовещенский. Монастырское предание приписывает ему также создание Алексеевского девичьего монастыря в Москве для своих сестёр (около 1358), хотя это мнение разделяется далеко не всеми исследователями».
Возможно, что митрополит Алексий также (по преданиям) внедрил богослужебный устав общежительных монастырей, которым затем пользовались долгое время на Руси. Подобный же устав (по дошедшим русским спискам Иерусалимского типикона, датируемым концом XIV века) был введён в дальнейшем и в Вознесенском женском монастыре в Московском Кремле, основанном княгиней Евдокией (в монашестве — Евфросинией).
Необходимо сказать несколько слов и о Савве, епископе Сарском (Сарайском) и Полонском. Сведений о нём сохранилось немного. Савва был близок к великокняжеской семье — особенно тогда, когда после набега Тохтамыша на Москву, в 1382 году или зимой 1383 года, он был хиротонисан во епископа Сарского и Полонского московским митрополитом Пименом. Это означало, что Савва мог вести богослужения в столице Орды Сарае. А именно туда был взят в это время в качестве заложника старший сын Евдокии Василий, которому тогда угрожала реальная опасность. То есть епископ Савва окормлял и поддерживал находящегося фактически в плену наследника московского престола, будущего великого князя.
По этой причине, видимо, именно он, Савва, епископ Сарский и Полонский, 20 мая 1389 года совершал погребение великого князя Дмитрия Ивановича Донского в Москве, в Архангельском соборе Кремля. Изображение события осталось в Лицевом летописном своде. Скончавшийся летом 1403 года, епископ Савва невольно оставил стареющую княгиню Евдокию без столь нужной ей в те дни своей духовной поддержки.
Княгиня время от времени искала себе духовных покровителей и учителей. Времена менялись, кто-то уходил из жизни, как, например, преподобные Сергий Радонежский и Дмитрий Прилуцкий — в один, 1392 год. Преподобный Дмитрий Прилуцкий, основавший у Переяславля, на берегу Плещеева озера Никольский общежительный монастырь, хорошо знал Евдокию и, возможно, крестил некоторых её детей. Так Евдокия оставалась вновь без постоянного наставника и в некотором роде руководителя. Важные духовные советы порой могли перерастать в серьёзные решения и поступки.
Не всякая правительница в истории мировой цивилизации бывает связана с именами известных современников из числа духовных подвижников. Возьмём, к примеру, даже не женщин, а русских князей эпохи Средневековья. Рядом с именем Дмитрия Донского можно поставить имена митрополита Алексия и преподобного Сергия Радонежского. Уже этого вполне достаточно.
Митрополит Киприан, к сожалению, в данный список не помешается, не сложились у них отношения с князем. Но всё же имя митрополита связано будет затем с Василием Дмитриевичем — сыном Донского и, возможно, с именем Евдокии.
Однако если мы внимательнее отнесёмся к тому, что делала и создавала Евдокия Дмитриевна (из того, что история для нас оставила, не унесла в небытие), то мы заметим, что перечень сопровождающих её по жизни имён постепенно разрастается и превращается в довольно большой и символичный список.
Жизнь заставляла её искать ответы на то, как изменить всё по правде и справедливости, при этом не нарушая нравственных и духовных законов, не производя кровопролития, не совершая действий против законов предков и законов христианских.
Вот в чём Евдокии помогали духовные мыслители и проповедники.
Жизнь свела её с самыми интересными людьми эпохи.
Они влияли на судьбу княгини. Они помогали ей подняться на вершину власти, но при этом и способствовали её необычным поступкам, включая моление у иконы Владимирской Богоматери, уход из мира и основание обители.
Одним из таких людей стал преподобный Савва Сторожевский, первый ученик преподобного Сергия Радонежского.
Его имя уже нельзя отделить от подмосковного Звенигорода, куда к его мощам в основанный им монастырь приходят ежегодно сотни тысяч паломников. Сюда приезжают и туристы. Все они немного слышали о старце.
Большинство из них хотели бы знать больше о столь чтимом святом.
Как уже говорилось, любимый сын Евдокии — князь Юрий Дмитриевич — стал удельным князем Звенигородским и Галичским. Управление государствами в государстве, коими, собственно, и являлись на тот момент столь важные для Руси уделы, требовало не только желания и отваги, но и определённой мудрости.
Кто бы мог в то время помочь юному князю в этом деле? Не только опытные управители или бояре. Важнейшим лицом становился главный советчик по жизни. А в Средневековой Руси им был духовный наставник.
Таковым для Юрия, а затем и для его матери стал удивительный человек, инок и игумен Сергиева монастыря, преподобный Савва, затем получивший в русской истории имя — Сторожевский.
Мать и сын в это время искали себе покровителя не по внешним регалиям или церковному положению, а, скорее, по духовному авторитету.
Как правило, княгиню в те времена окружало много людей. В первую очередь это были бояре и их жёны, сёстры. Среди них выделялись очень образованные и мыслящие люди, которые становились не только соратниками и друзьями, но и настоящими советчиками. Однако в наиболее важных делах сыновей Евдокии, связанных с ключевыми событиями, — например, подписанием договорных грамот, военными действиями или переговорами с соседями или с Ордой, — требовались и другие наставники, способные не только рассудить — что да как, но и оценить события с точки зрения настоящей мудрости.
Люди духовные в те времена являлись наиболее уважаемыми. А более всего — настоящие старцы, которые понимали многие вопросы внутренней жизни, могли подсказать самые неожиданные, на первый взгляд, решения. Для совершения дел, связанных, например, с опасностью для жизни или государства, от них стремились получить не только совет, но и благословение.
Недаром ещё в XVI веке об этом писал автор Жития Саввы Маркелл Хутынский: «Сей преподобный отец наш Савва был одним из учеников блаженного Сергия Чудотворца. Пребывал в его обители в совершенном послушании, монашеской жизни, обучаясь нраву, воздержанию и бдению, чистоту во всём соблюдая, как украшение всего иноческого жития. Работая много руками своими, в пении молясь беспрестанно, никогда ни с кем не беседуя, но больше уединяясь и в молчании пребывая. И всё казалось, что он из простых людей, ничего не знающий, но многих в мудрости мнящих себя витиями разумом превосходил. Не внешней ибо мудрости искал, но более горней, и к ней подвизался. Всякое о Христе благое изволение от святого этого старца исходило. Прежде всех входил в церковь и последним уходил, со страхом Божиим стоял, выполняя правило пения, и такое умиление было у него, что он не мог удерживаться от великого плача и рыдания во время божественной службы. Дивились отцы обители той, видя такое умиление и плач, и за это прославляли благодатного Бога».
