Часть своей жизни, до самой своей кончины, Савва Сторожевский прожил не в монастыре, а в пещерке, которую он, по преданию, выкопал неподалёку. Это место называлось также Скитом и стало позднее частью самого монастыря.
Вот вкратце и вся обычная история основания обители у города Звенигорода. Отдельные детали можно дополнять или «раскрашивать», но суть не меняется. Это почти всё, что повествуют нам Житие и летописи об этом событии.
Читатель уже догадывается, что если мы говорим о версии общепринятой, то наверняка предполагаем рассмотреть и другие. Безусловно. И мы это сделаем, совсем не для того, чтобы «пошатнуть» устоявшиеся мнения. Просто цепочка исторических событий предлагает нам посмотреть на обстоятельства с разных сторон, с других ракурсов. Так почему же не воспользоваться такой возможностью, ведь некоторая правда может не просто приоткрыть нам глаза, но и помочь возвеличить деяния и подвиги святого человека в памяти потомков.
Мы уже говорили о том, что преподобный Савва мог появиться в Звенигороде намного ранее 1398 года. И если жития старца, опубликованные в начале XIX века, упоминают такую дату основания здесь монастыря, как 1377 год, при этом подчёркивая, что игуменствовал он в нём 30 лет (!), то мысль о таком раннем появлении никак нельзя будет назвать нашим изобретением или «взятой с потолка».
Маркелл Безбородый уточняет: пригласил Юрий Савву, чтобы «основал монастырь в отечестве его близ Звенигорода». И вновь — вопрос. В отечестве кого? Юрия? Но ведь родиной его была Москва (хотя родился он в Переяславле)! А может быть, речь во фразе «в отечестве его близ Звенигорода» идёт об игумене Савве? То есть пригласил князь преподобного — в его, старца, «отечество близ Звенигорода»!
Проясним этот филологический казус. «Отечество» — слово многогранное, имеет историческое развитие. И это не только место рождения или Родина. Во времена Дмитрия Донского так называли наследство, полученное от отца. Ещё Даль в своём словаре называл отечеством не только землю, где человек «родился, вырос», которая ему «корень», она же — «земля народа, к коему кто по рождению, языку и вере принадлежит». Это и «второе отечество, земля, где выходец поселился, приняв подданство, или прочно, навсегда водворившись». И ещё Даль отмечает, что отечество — «государство, в отношении к подданным своим; родина в обширном смысле». Похоже, что речь идёт всё-таки об «отечестве» князя Юрия, а не инока из Троицы.
Спорной нам показалась лишь одна мелочь. В те времена применительно к наследству чаще употребляли «отчество» (или «отчина»), А у Маркелла написано именно «отечество». О наследстве ли была речь? Или о месте рождения? Смысл появляется двоякий. Как тут не заметить!
Но вернёмся к странной дате основания монастыря — 1377 год. Пусть даже она и ошибочна. Но ведь не случайная же! Почему-то автор версии поставил именно эти цифры, он их связывал с какими-то событиями или обстоятельствами. Какими? Он думает об основании монастыря на горе Сторожи ещё до кончины митрополита Алексия (1378). Это случайно? Да ведь, возможно, и возрастом тогда инок Савва ещё не вышел, чтобы свою обитель основывать. И рушатся все построения относительно его игуменства в Троице после Сергия и вместо Никона Радонежского (1392—1398). Всё не так. Но, однако — почему?
Ничего на первый взгляд не представляется нам «близким» в хронологии русской истории для ответов на эти вопросы. За год до этого появился в Орде Тохтамыш, который много «насолит» Руси. Ну и что? В сам 1377 год — на реке Пьяне москвичи были разбиты ордынским царевичем Араб-шахом. Знаменитое событие, но далёкое от нашей темы. Тогда же появился Мамай и пограбил Нижегородское княжество. И лишь год спустя произойдёт важная победа на реке Воже русских над татарами.
Последнее событие можно как-то сопоставить с решением Дмитрия Донского и Сергия Радонежского основать на следующий год Успенский монастырь на Дубенке, где, как предполагается, мог быть игуменом Савва. Но позднее эту версию мы опровергнем — последовательно и определённо. Да и к тому же если инок Савва уже основал к этому времени обитель в Звенигороде, то как он мог появиться одновременно в Дубенском Успенском?
Не получается.
Но вот, кажется — есть одно событие, которое заостряет наше внимание. Что же мы видим? В марте 1377 года великий князь Дмитрий Иванович, будущий Донской, отправился в поход на... Булгар! То есть вторгся на территорию Волжской Булгарии, куда два десятилетия спустя пойдёт с дружинами его сын Юрий Звенигородский. И не просто вторгся, а подчинил себе местного правителя, стал диктовать свои условия торговли и напоследок оставил в столице древнего государства своих представителей-соглядатаев для учинения контроля над движением товаров и денег.
Надо же! Возможно, для авторов Жития эти разновременные Булгарские эпопеи в истории Руси как-то объединили и события в Звенигороде. Но как это связано с Саввой и горой Сторожи? Ответ всё равно тот же — никак. И даже если сам этот факт неким образом повлиял на датировку, данную автором Жития XIX века, то ни дату — 1377 год, ни её обоснование принять мы не можем.
Но можем принять другую — год 1383-й. Письменных доказательств для этого нет. Есть лишь косвенные намёки. А именно — появление за год до этого в Москве Смоленского епископа Даниила, бежавшего от литовцев. Он становится владыкой Звенигородским и получает кафедру в этом городе. О возможном происхождении инока Саввы из Смоленска мы поговорим позднее в специальной главе. Но они могли знать друг друга.
Так же есть предположения, что Савва мог оказаться в это время в Звенигородском крае вместе с Сергием Радонежским. На некоторых более поздних иконах можно видеть клейма, где преподобный Сергий благословляет Савву идти основывать монастырь на Сторожу, в Звенигород. То есть появление здесь Саввы могло произойти до 1392 года, когда Сергий скончался.
Кстати, учреждение в Звенигороде новой епископской кафедры (впервые) и возможное участие в событии великокняжеской семьи (часть из них была крестниками Сергия, а некоторые уже — духовными детьми Саввы) были основательным поводом для такой поездки. Между прочим, первое своё завещание — духовную грамоту — Дмитрий Донской написал перед походом на Тверь, в 1375 году, предполагая возможную гибель в бою. И там уже были намётки — какой сын что получит в результате раздела княжества. Об этом могли говорить и в семье. Старший — Василий — тогда уже безусловно претендовал на Москву. А следующий за ним сын — Юрий (только что к тому времени родившийся) — конечно же на Звенигород, сильный, богатый и близкий к Москве удел. Взрослея и будучи духовным сыном Саввы, молодой княжич мог ещё в юности задумать план — о звенигородском благоустройстве вместе со своим наставником.
Предположения, предположения...
Вернёмся к основанию монастыря на горе Сторожи. Уделы свои Юрий получил по второму завещанию, в 1389 году. Его крестник — Сергий Радонежский — скончается в 1392-м. Близким ему учителем останется именно Савва. Но всё это время рядом, в Звенигороде находился и другой человек, о деятельности которого мы сегодня знаем крайне мало. Это бывший епископ Смоленский, а теперь — Звенигородский — Даниил. Он не очень нравился митрополиту Киприану, а потому, по одной из версий, он отстранил его от кафедры в начале 1390-х. Но мы не знаем точно — было ли это так. В любом случае, Даниил около (или более) десяти лет был епископом в Звенигороде, из которых несколько (а то и половину) — в период удельного княжения здесь Юрия Дмитриевича.
