Миф о медведе и победе над ним может иметь конкретное значение — как о победе над личными духовными проблемами. В этом смысле «вмешательство и помощь» Саввы — имели просто важнейшее значение.
Как говорят — не будите спящего медведя! Но если уж он разбужен, то не всегда может выручить обычная помощь.
Считается, что история с медведем произошла у стен Саввино-Сторожевского монастыря в 1651 году (или даже в 1652-м). Но мы предлагаем эту дату перенести на год 1648-й. Именно тогда происходили события, связанные с отстранением боярина Морозова от влияния на молодого царя. Это было время, когда приходил конец «медвежьим игрищам», забавам, начинался переход в серьёзную, взрослую жизнь. Да, царю — только 19 лет! Но и Юрию Звенигородскому было 24, когда он получил власть в своём уделе (Савва Сторожевский выступает как попечитель о «молодых правителях»).
С этого времени царь начнёт все свои государственные преобразования. «Оковы» медведя сброшены. Затем он приступает и к реконструкции Саввиной обители. Происходит новое обретение мощей старца, печатаются его жития.
Берлога была сакральным прообразом первоначальной пещеры (норы), в которой когда-то поселился старец Савва. В мифической берлоге медведя поселился человек! Произошло «очеловечивание тварного мира». Мифологический медведь-человек окончательно стал человеком. А человеком по пониманию того времени мог стать только христианин, то есть тот, кто имел Имя (имя же медведя — не произносилось). Актом спасения царя — и публичным провозглашением этого спасения — подтверждалось главное: медведь с его силой — выселен отсюда, больше он в Звенигороде и на горе Сторожи не живёт!
Это была важная схватка с языческими культами, возможно, ещё широко бытовавшими в это время. Не случайно чуть позднее последует целая цепочка указов царя о борьбе с язычеством.
В Древнем Риме был миф о волчице, на Руси — о медведе! Убить медведя, например, на охоте значило освободиться от родства с ним. Так отдавали языческую дань. А после «охоты» и убийства начинались широкие пиры и разгулы, которые служили компенсацией за страх и проявленный риск, отдушиной после встречи со смертью и посещения некоего иного мифологического мира. Это надо было как-то прекратить. Царь Алексей решил сделать так с помощью имени святого Саввы. Борьба с медведем становилась сродни змееборчеству. Появлялся некий вариант чуда Георгия о змие, переходящий в чудо о медведе. Но становилось ясным главное, что без помощи ангела-хранителя никакая победа и позитивный исход невозможны.
Царь на той «охоте* просто окунулся в иное пространство, попал словно на машине времени в мир мифологии, в некоторое настоящее, перемешанное с прошлым. Ощутив дух предков и старины, он будто преодолел космические страхи. При этом едва остался жив. Настолько это духовное переживание было серьёзным.
Ещё Савва Освящённый боролся в Палестинской пустыне со зверями. Ведь именно он, его жизнь и его идеи лежали в сути монастыря, основанного русским иноком Саввой Звенигородским. А сербский архиепископ Савва — Свети Сава — как известно по народным легендам, мог превращать людей в животных и обратно, особенно волков и медведей. Отголоски борений с языческими мифами не случайно впервые появляются тогда и в Саввино-Сторожевском монастыре. Список Кормчей сербского святого Саввы был впервые напечатан в Москве... в 1653 году! В то самое как раз время, при Алексее Михайловиче, в самый момент преодоления всех «медвежьих проблем» и грандиозного устроительства Звенигородской обители! Вот и становится яснее теперь — откуда взялся и «медведь», и история о нём.
Тайны древних крюков
Гипотеза 18
Пение родилось вместе с человеком.
Г. Р. Державин
Эта глава может показаться читателю странной. Потому что она будет посвящена... музыке. Вернее человеку, который был связан с ней всей своей жизнью, как был связан с Саввино-Сторожевским монастырём и памятью о старце Савве.
Известно, что на протяжении столетий, до начала XX века, в Звенигородской обители после её основателя не было ни одного святого, канонизированного Русской православной церковью. Что ж, разве не было в её стенах настоящих духовных подвижников, пусть даже и не отмеченных на миниатюрах святыми нимбами? Оказывается — были. Просто времена имеют свойство тускнеть в нашем воображении. И эта глава — об одном таком человеке, достойном лучшей памяти. Жил он в XVII веке. И называли его так: старец Саввино-Сторожевского монастыря Александр Мезенец.
Известен он был как блестящий знаток церковного пения. Именно поэтому принимал самое активное и ведущее участие в работе двух комиссий, созданных в Москве в 1652—1654 и в 1669—1670 годах для исправления «на речь» и подготовки к печати знаменного пения. Им была создана знаменитая «Азбука» или «Извещение о согласнейших пометах, во кратце изложенных со изящным намерением требующим учитися пения», а также вариант печатного нотного шрифта. Выдающийся учёный М. В. Бражников так писал о ней: «Оценивая многочисленные древнерусские музыкально-теоретические руководства... “Извещение о согласнейших пометах”, или, как его теперь кратко называют, “Азбуку” Александра Мезенца, придётся поставить на совершенно особое место. Это единственный теоретический труд по знаменному пению, который представляет огромный интерес для исследователя знаменного роспева, знаменной нотации и их истории, сохраняя при этом и в настоящее время значение современного учебника знаменного пения, несмотря на свой трёхсотлетний возраст (выделено мной. — К. К.)». Исходя из того, что эти слова были написаны в конце 1960-х, возраст учебника может исчисляться уже в 350 лет! Считается, что и в наши дни его книга — это одна из удобнейших и подробнейших «Азбук» крюковых нот.
Перечислим вкратце и в основном то, кем был А. Мезенец и что сделал он для развития российского певческого искусства. В настоящее время в результате исследований и разысканий Александр Иванович Стремоухов по прозвищу Мезенец (? — предположительно 1778) предстаёт перед нами как: величайший знаток знаменного пения и крюковой нотации; известный исполнитель — певчий и регент на клиросе — возможно, с самого детства (на клиросе и получил прозвище Мезенец, см. ниже); искусный каллиграф, переписчик (справщик), имевший изящный почерк полуустава, умевший выписывать заголовки, что делал для многочисленных рукописей, и не только для своих; изобретатель «признаков» (или один из изобретателей), причём ещё задолго до начала работ государственных комиссий (!);
один из ведущих мастеров перевода крюкового пения «на речь» (перевода с «раздельноречного» пения на «наречное»); вдохновитель создания нового нотного шрифта, основоположник российского нотопечатания (хотя и не осуществлённого в том виде, как оно предполагалось); создатель новой и уникальной крюковой азбуки с предисловием (один из первых научных трактатов на Руси по древнерусскому пению): «Извещения о согласнейших пометах, во кратце изложенных со изящным намерением требующим учитися пения».
Всё вместе означает, что он был выдающимся деятелем евоей эпохи, внёсшим неоценимый вклад в развитие русского певческого искусства и в историю русской музыки.
