— Да ты мне просто завидуешь, вот что, — поджала губы я. — Признайся, тебе тоже Глеб понравился? А он тебя вниманием обделил, вот ты и взбесилась, да?
Она вспыхнула, стремительно покраснев, а потом резко побледнела.
— В гробу я видала этого Глеба, ясно? — сжала кулаки Васька. — Дура!
Мы разбежались возле универа. Рогова залетела, словно фурия, в главный корпус, а я вернулась в «Чоко-Локо». Конечно же, Глеба там уже не оказалось. И даже будь он там, не знаю, как бы подошла.
Васька так бесцеремонно прервала наш разговор, утянув меня за собой, что Глеб наверняка подумал, будто я какая-то дикая. Ужас!
И почему только я не встретила Глеба раньше? Почему сразу не обменялась номерами телефонов? Почему дожидалась, пока он первым спросит?
Теперь-то возможность упущена. Да и я ему наверняка не понравилась, раз так просто отпустил.
Весь мир вдруг поблек, обратно в универ я не летела, а волочила ноги, точно обзавелась кандалами.
В итоге на занятие Морковиной я опоздала, получила от нее нагоняй, отчего настроение только сильнее испортилось. С Васькой мы так и не помирились. Ни сегодня, ни на следующий день.
Все время я ходила будто в воду опущенная, толком не спала и не ела. На занятиях стала рассеянной и даже чудом избежала травмы спины, когда Мишка Барсуков сделал неудачную верхнюю поддержку.
Велесов постоянно крутился рядом. Видимо, решил, что я по нему сохну. Мне едва удавалось избегать его назойливого внимания и повторных попыток ухаживать. Васька попыток помириться не предпринимала, и я подходить первой не собиралась. Зато постоянно бегала в «Чоко-Локо», но Глеб там не появлялся…
Дома спокойствия тоже не было, мама донимала вопросами. Ей не нравилось, что я вдруг стала плохо питаться.
— Только не говори, что ты решила присоединиться к тем дурочкам, что морят себя голодом! — возмущалась она.
— Не скажу.
— Рита, не дури. На тебе лица нет, а талию скоро можно будет запросто обхватить ладонями.
— Ты преувеличиваешь, — фыркнула я. — Обыкновенная талия, обыкновенная мордашка. Я вообще вся обыкновенная!
— Что-то случилось? — не на шутку встревожилась родительница. — Тебя кто-то обидел?
— Жизнь, — буркнула я и ускакала в свою комнату. Только музыка и спасала.
Нотаций мама мне никогда не читала. Во-первых, повода не было. А во-вторых, чтобы вытянуть мою учебу и ипотеку, ей приходилось впахивать на трех работах. На меня банально времени не хватало, с первого класса я уже научилась самостоятельности, а сейчас… Сейчас в меня словно бес вселился. Хотелось плакать и убивать.
Если такой на самом деле была любовь, то она меня пугала.
— Я, конечно, знала, что ты ослица, но не предполагала, что до такой степени, — фыркнула Васька в следующую пятницу. Рогова догнала меня на улице после занятий. — Мы мириться будем или ты решила из-за такой ерунды лишиться подруги?
— Единственной подруги, — заметила я. — Прости меня, я вспылила.
— И ты прости, — тут же просветлела лицом она. — Я не должна была вмешиваться, это твоя жизнь и твои решения.
— Мир? — предложила мизинец я.
Мы рассмеялись, обнялись, и мне даже как-то задышалось легче, а потом Васька выступила с предложением.
— В субботу все наши собираются завалиться в клуб, отметить свободу от универа.
— Мы еще экзамены не сдали, диплом не получили, — засомневалась я.
— Ну, прекращай нудить, Ритка, — скорчила мину Васька. — Отказов не принимаю, ясно? Чтобы выбрала самое сексуальное платье и была готова к девяти. Отдаю приказ гулять и веселиться!
— Есть гулять и веселиться, мой генерал, — хмыкнула я.
Если уж Рогова что-то решила, то легче попытаться уговорить мертвеца восстать, чем ее передумать. Поэтому я даже не пыталась. Да и развеяться сейчас точно не было бы лишним.
Обладай я даром предвидения, как завершится этот поход в клуб, и…
…помчалась бы в этот клуб, теряя тапки!
Ни я, ни Васька тусовщицами никогда не были, алкоголем не злоупотребляли и старались вести здоровый образ жизни. Ведь в профессии, которую мы выбрали, не только талант играл важную роль, но и крепкое здоровье. Сил у танцовщиков и хореографов должно хватать на роту, ведь частенько приходится работать без перерывов или даже нормального сна. Особенно в периоды праздников и корпоративов.
Так что в клубах мы бывали редко, но, как говорится, метко. И ходили туда не снять парней, а действительно потанцевать. Как ни крути, а клубная атмосфера бодрила, заводила и заряжала особой энергией.
— Вау, Ритка! — именно так подруга встретила меня у клуба. — Нет, ну просто вау! Природа тебя, конечно, не обидела, фактурная ты, зараза.
— Это такой комплимент, что ли? — не стала сдерживать смех я.
— Восхищаюсь, покорена, раба навеки, — закатила глаза Васька. — Так лучше?
Сама она остановила выбор наряда на джинсовых шортах и белой майке. Свободно, стильно, сексуально — три «с», которые Рогова просто обожала по жизни.
— Еще бы.
— Ты в этом мини-платье просто бомба, ходячий секс. Танцпол наш!
В гардеробе каждой девушки должно быть маленькое черное платье, ага. Обычно в клубы выбирают наряды поярче да макияж посочнее, но сегодня я предпочла загадочную классику. Тело будет говорить, и пусть от его слов меня ничего не отвлекает.
— Он всегда наш, — усмехнулась я. — До конца жизни, считай.
— А вот про конец сейчас не надо, — предупредила она. — Ко мне тут как раз один чел подкатывал, так у него…
— Васька! — выпучила глаза я.
— Ладно-ладно, грязные подробности оставим на потом. Когда дойдем до нужной кондиции, подруга, — подмигнула мне Рогова.
Буквально через десять минут мы уже отжигали на танцполе. Басы задавали рваный ритм, колорченджеры и лазерные установки создавали особую атмосферу. Народу было столько, что как ни извернись, а все равно кого-то затронешь.
Впрочем, ничего удивительного. Ведь суббота — идеальная ночь для развлечений.
И одногруппников наших здесь хватало. Все пришли, как и договаривались. Правда, тусоваться одной кучкой никто не стал, разбрелись по разным концам зала, как только выпили по коктейлю. Танцоры те еще тщеславцы на самом деле, каждый из нас жаждет славы и внимания.
На смену быстрой и зажигательной мелодии пришла манящая, тягучая, с испанскими нотками… Мое тело уже разогрелось и сейчас вдруг заговорило.
Движения стали плавными, заводящими, соблазняющими. Я закрыла глаза и отдалась волшебству танца. Только в нем моя душа раскрывалась, не боясь быть непонятой.
И пусть вокруг была уйма народу, но сейчас существовали только я и музыка. Мое дыхание синхронизировалось с ритмом танца, и вокруг стала твориться магия. Я словно была всем и ничем одновременно, везде и нигде, пока в это волшебство не вмешался третий.
