— Кровь, — отрывисто приказал он.
Срывающийся голос, испарина на лбу — любой заметил бы, что Хобб выложился почти полностью и очень устал.
Я послушно подхватила со стола ритуальный обсидиановый кинжал, вытянула вперед руку и полоснула по ладони.
— Одна, две… — в оглушительной, почти благоговейной тишине голос мэтра звучал как-то особенно торжественно. — Десять. Достаточно.
Содержимое тигля озарилось знакомыми бриллиантово-льдистыми отблесками, и Хобб наконец-то оторвался от него.
— Остался последний компонент, — пояснил отрывисто. — Его следует добавлять самому, без магии. И до конца держать отдельно. Сейчас… подожди.
Он развернулся к столу, что располагался у него за спиной, и в этот самый момент на тиглем неожиданно материализовался воробей. Встряхнулся, выдернул у себя из груди крохотное серое перышко и уронил его в колбу. Жидкость вскипела, полыхнула огненно-золотым, затем снова вернулась к прежнему состоянию, птиц же молнией пронесся в воздухе и юркнул ко мне в карман — за мгновение до того, как Хобб возвратился и успел что-то увидеть.
— Все, — выдохнул учитель, бросая в тигель ярко-алую крупинку и тут же закупоривая сосуд. — Теперь остается только ждать.
Он удовлетворенно потер руки, а я так и осталась стоять, разглядывая загадочно мерцающую жидкость и решая про себя: рассказать учителю про то, что сотворил неугомонный птиц, или лучше не надо?..
С Хоббом мы простились уже на рассвете.
Я выбралась из лаборатории, предварительно убедившись, что поблизости никого нет, задержалась на несколько мгновений у реки, вдохнула полной грудью и побежала навстречу стремительно розовеющему на востоке небу — в город. На деревьях вовсю перекликались птицы, приветствуя новый день, в кармане мирно спал присмиревший воробей, от воды веяло легкой утренней прохладой — звонкой, чистой. И на душе было так же легко и радостно, несмотря ни на что. Даже боль в разрезанной руке не омрачала приподнятого настроения.
Тхот с ними, с Фарном, Василиском, Виданом, Озасом и прочими лордами, торговцами и самозванными женихами этого мира. Главное, скоро я получу свое зелье и вместе с ним — шанс разжечь искру, о котором так долго мечтала, а дальше… Дальше посмотрим, что получится. Вариантов много — все будет зависеть от ситуации…
— Во-первых, Видан, — всплыли в памяти слова Хобба из нашей ночной беседы. — Эндер, разумеется, уж сообщил ему, что творится в доме. Глава нервничает, но предпринимать пока ничего не станет. Если он сейчас заявится в Блодж, ему, как минимум, придется вместе с наследником восстанавливать поместье, а, значит, тратить драгоценную, с таким трудом накопленную магию. Это его долг, как старшего Феникса. Так что глава предпочтет подождать, когда Фарн сам все сделает, и только потом нагрянет с благодарностями, заверениями и прочими славословиями. Такая вероятность есть. Учти это.
— Учту, учитель, обязательно учту.
— Во-вторых, Озас. Они с Виданом, скорее всего, договорятся, и это очень осложнит твое положение. Можно, конечно, сказаться тяжелобольной и принять снадобье, которое сымитирует ухудшение здоровья, но Фарн… Если он задержится в поместье и вызовет личного целителя, обмануть их у нас не получится. Придется срочно уходить в Лес. Мьирре тогда лучше принять мою защиту. На время. Обсуди это с ней.
— Да, учитель.
Кивнула, хотя и подозревала: убедить матушку будет непросто — придется очень постараться, чтобы «поладить» с ее принципами.
— И, наконец, Фарн с Граэмом… Поосторожнее с ними, девочка. Следи за каждым своим словом и взглядом. Помни, наследнику в любом случае необходимо выяснить, что случилось с чешуйкой. Даже если ему лично она не нужна. Это уникальный артефакт, просто так «потерять» его он не имеет права. Повелитель и Совет магов обязательно потребуют, чтобы Кайден назвал имя нового владельца драконьего дара — в интересах государства, естественно. Я знаю дотошность наследника и уверен, рано или поздно он докопается до правды. Но в нашем с тобой случае лучше, чтобы все-таки поздно. Понимаешь?
— Понимаю…
Я невольно вздохнула. Это мэтр еще не знает про «воробьиный дар». Рассказать о том, что птиц учудил, все равно придется — мало ли, как зелье теперь подействует, после его вмешательства, — но лучше потом, в зависимости от обстоятельств. Я не Фарн, его интуиции у меня нет, но на внутреннее чутье тоже привыкла полагаться и своему залетному приятелю, как ни странно, верила.
Тропа, едва заметная, заросшая мягкой, сочной травой, бодро вскарабкалась на пригорок, подводя меня к Блоджу.
До города оставалось совсем немного, когда ладонь неожиданно полоснуло болью. Споткнувшись на бегу, я поморщилась и еще крепче сжала кулак. Исцеляющая сыворотка остановила кровь, но рана не затянется и толком не заживет, пока зелье не будет готово, вернее пока я его не выпью и «кровь не вернется к крови». Так, по крайней мере, говорилось в книге. Так что придется потерпеть.
К воротам я подходить не стала, хотя их уже успели распахнуть, сразу направилась к «гильдейской» калитке, где дежурила своя, прикормленная Вольными охрана. Тхот знает, о чем наследник успел договориться с местными властями — на всякий случай, стоит подстраховаться.
— Что-то вы рано сегодня, госпожа, — лукаво подмигнул смутно знакомый горбоносый парень в форме городской стражи.
— Кто рано встает, тому Двуединый подает. И товары на рынке предлагают по выгодным ценам, — бодро откликнулась я, переиначив и дополнив земную присказку.
Получила в ответ веселую улыбку и через несколько минут уже бежала по улицам города, здороваясь с редкими пока еще прохожими и зорко поглядывая по сторонам. Если Фарн приказал звезде разыскивать меня — неприятности и неожиданности могут нагрянуть в любой момент и с самой неожиданной стороны.
Самое верное сейчас — поскорее вернуться в комнату, притвориться спящей и вообще за пределы поместья больше не выходить. Вот на этом перекрестке свернуть налево, добраться переулком до заброшенного пустыря, нырнуть в плотные заросли бурьяна, потом в старый тоннель и через четверть часа уже лежать в своей постели.
Я остановилась на мгновение, с тоской покосилась в «правильном» направлении, выдохнула и пошла… направо — в «Вертеп и подружку».
Да, Анне мелькать на улицах Блоджа опасно, Эннари лучше вообще не высовываться из поместья — в течение ближайших нескольких дней, пока готовится зелье, — но дела, увы, никто не отменял. Тем более заранее запланированную встречу с давним и очень важным клиентом, которую ни в коем случае нельзя пропускать, как бы ни хотелось.
Деньги и репутация… То, во имя чего я работала все эти годы, и что могу в одно мгновение потерять, если не явлюсь на условленное свидание. Так что придется идти. Осталось только сообразить, как при этом максимально себя обезопасить.
Пока шла от городских ворот к трактиру уже совсем рассвело.
Город просыпался вслед за солнцем, распахивая окна и двери новому дню. Торговцы открывали лавки, перекликаясь между собой, зазывая первых, пока еще редких клиентов. К рынку тянулись подводы с товаром, в том же направлении степенно двигались горожанки с корзинами для покупок и слуги из семей побогаче. Над покатыми черепичными крышами вился ароматный дымок, а в воздухе одуряюще вкусно пахло домашней выпечкой и свежезаваренным пряным фэрром — местным напитком, по вкусу напоминающим кофе.
