— Ясно, — отрывисто кивнула. Имелись у меня кое-какие догадки по поводу этого, второго, но пока говорить о них рано. — Матушку известили?
— Первым делом. Леди уже встала и…
— Нет, — я вскинула руку, останавливая служанку. — Передай ей, чтобы пока оставалась в комнате. А лорду Видану скажи, что мы с Мьиррой на ночь принимаем снотворное, и прерывать сон ни в коем случае нельзя. Опасно для здоровья. Сошлись на мэтра Хобба, мол, таково его строжайшее предписание. О своем появлении глава заранее не предупредил, поэтому настаивать, скорее всего, не станет. Пусть его Эндер с Кетрой встречают, им-то, наверняка, все было заранее известно. Фарн тоже вряд ли выйдет, сделает вид, что спит. Так что ночью Видан с детьми пообщается, на рассвете первым делом поспешит к наследнику, а мы спокойно подготовимся и дождемся мэтра. Попроси леди Мьирру послать учителю вестника — пусть утром приедет с визитом к «пациенткам». Его поддержка нам точно не помешает. Так. Что еще… Разместите гостей со всеми возможными почестями, и проверьте, заперты ли помещения, куда опекуну совать нос ни в коем случае не стоит. Все поняла? Тогда иди. Утром сначала к матушке загляни, помоги ей собраться. Я сама оденусь.
— Да, госпожа. Сделаем, не сомневайтесь. Не подведем.
Девушка выскочила в коридор — только подол взметнулся, а я, вздохнув, достала из книжного шкафа большую клановую энциклопедию. Мне предстояла еще одна бессонная ночь наедине с портретами и биографиями высших лордов империи. Нужно же было изучить тех, кто, теоретически, мог в этой поездке составить Видану компанию.
Солнце уже вовсю сияло, переливаясь радужными бликами в окнах, когда служанка наконец принесла завтрак. Я к тому времени успела все дочитать, немного подремать, привести себя в порядок, принять очередной стимулятор, надеть самое скромное из всех своих платьев, соорудить строгую прическу и даже нанести грим из серии «краше в гроб кладут», создавая образ бледной немочи, которую если и хочется прибить, то исключительно из жалости. Чтоб не мучилась.
Пока я, не глядя, запихивала в себя еду и запивала бодрящим отваром, помощница торопливо сообщала последние новости:
— Главу разместили. Второго лорда тоже. Эндер с Кетрой сразу же к отцу бросились, а наследник так и не показался, Видан, как рассвело, сам к нему направился. Недавно вернулся, мрачный, как пожиратель снов, и вас к себе потребовал. Мэтр Хобб только что приехал. И леди Мьирра уже готова.
— Хорошо, Ольма. Поняла.
Закрепила вуаль, подождала, пока воробей окопается в кармане, последний раз посмотрела на себя в зеркало… Кажется, все. Пора идти.
Матушка ждала меня возле своей спальни. Как всегда, безукоризненно одетая и причесанная, сдержанно-спокойная — разве что чуть более бледная, чем обычно.
— Нари…
— Все в порядке.
Я сжала в своей ладони ее холодные, слегка подрагивающие пальцы и повела к парадным хозяйским покоям, где остановился Видан.
— Леди Мьирра, госпожа Эннари по приказу главы клана, — распахивая двери, зычно выкрикнул незнакомый слуга, одетый в цвета Фениксов.
Мы переглянулись и вошли в комнату.
Замершего у окна стройного рыжеволосого мужчину я узнала сразу, недаром всю ночь просидела над энциклопедией. Деттар Никс из клана Химер — младший брат Джаланы и с недавних пор близкий друг нашего главы. Так и думала, что Видан именно его привез с собой в качестве «группы поддержки».
Мощный, широкоплечий, светловолосый, с правильными, но очень жесткими чертами лица, резкой линией рта и хмурым взглядом, он смотрел не на меня — на Мьирру. Буквально пожирал ее взглядом, жадно и яростно, как ускользнувшую из-под носа вожделенную добычу. Впрочем, длилось это пару секунд, не больше. Затем Видан повернулся ко мне и в глазах его не осталось ничего, кроме пробирающего до костей холода.
— Ты… — выплюнул он, сжимая кулаки. — Как посмела явиться к своему главе в вуали? Снять! Немедленно.
Вдруг показалось, что в комнате душно. Сердце застучало где-то в висках, заставляя напрячься и без того до предела натянутые нервы.
Спокойно, Аня, спокойно, ты же предполагала, что так может случиться.
В империи, действительно, некогда существовало правило, запрещавшее приходить к старшему рода с закрытым лицом. Возникло оно много веков назад, когда кланы непрерывно враждовали, делили власть, и было жизненно важно видеть, кто перед тобой: свой или чужой. Не готовит ли он покушение, не шепчет ли, спрятавшись за личиной, смертельное заклятие, способное в мгновенье ока уничтожить все и всех вокруг.
Неспокойные времена давно миновали, а обычай остался — негласный и уже не обязательный к выполнению, но тем не менее официально не отмененный. Соблюдать его или нет, решал глава. Так что Видан имел право требовать, чтобы его подопечная сняла вуаль, хотя никакого тайного заклинания девушка, лишенная магии, уж точно произнести не могла.
Я ощущала, как напряжен воробей — словно маленькая грозовая туча готов разразиться громом и молниями. После того, как птиц вместе с эликсиром попробовал моей крови я начала улавливать его эмоции. Смутно, еле различимо, но все же. А вот с Фарном такого эффекта не случилось, наверное, для человека порция оказалась маловата. А как хорошо было бы знать, что он чувствует по отношению ко мне. Хотя бы примерно
Ладно, Тхот с ним, с Драконом, не до него сейчас.
И Хобба, как назло, все еще нет.
Мысленно потянулась к пернатому, останавливая, сдерживая. Нельзя ему показываться и проявлять себя, пока полностью не войдет в силу. Опасно.
Миг — и воробей затих, подчиняясь моей безмолвной, но очень настойчивой просьбе.
Так… А теперь, соберись, Анюта.
Сейчас никак нельзя ошибиться и открывать лицо тоже нельзя. Грим изменил мою внешность, но свет души не спрячешь без вуали, Фарн может зайти в любой момент и обязательно его увидит.
Вдох-выдох, вежливый поклон, взгляд исподлобья, тихий, сбивчивый лепет:
— Лорд Видан, я болею и выгляжу… не так, как раньше. Не хочу смущать вас своим видом.
— Вот, я же говорила, — торжествующе подхватила сидевшая в дальнем углу Кетра. — Эннари стала самой настоящей уродиной. Только болезнь здесь ни при чем, это ее настоящая внешность. Теперь искра погасла, и она не может больше использовать магию, чтобы обманывать окружающих. Пусть обязательно уберет вуаль. Кайд… то есть все должны видеть ее истинное лицо. Это справедливо. Правда, Эндер?
Кузина посмотрела на брата, ища у него поддержки, и снова впилась в меня взглядом.
Я захлопала ресницами и растерянно потупилась. Чем беспомощнее и несчастнее буду казаться, тем быстрее от меня отстанут.
— Отец… — в свою очередь поднажала Кетра.
Опекун колебался. Покосился на Деттара, поджал губы. Я ему не нравилась, более того — жутко раздражала, но спорить на глазах у Никса с жалкой девчонкой, безобидной лишенкой ему тоже не хотелось.
