Камала была хорошей собеседницей, и, когда аудиенция подошла к концу, женщины расстались чуть ли не подругами. Пока Лору вели обратно через лабиринты дворца, она думала о гороскопах. Может, ей действительно посчастливится узнать что-нибудь полезное относительно своего брака.
Вернувшись в апартаменты, Лора увидела мужа на балконе и решила присоединиться к нему, правда, на почтительном расстоянии.
— Ну и как? Вы с магараджей пришли к единому мнению по поводу артиллерии?
— Пожалуй. Он прекрасно знает предмет, и я с нетерпением жду военного парада.
— Магараджа производит сильное впечатление, — заметила Лора.
— Согласен. — Хотя во дворике не было ни души, Йен чисто интуитивно понизил голос. — Будем надеяться, что он поддерживает британцев в общепринятом смысле этого слова.
— Ты думаешь, он может что-то замышлять против Англии?
— Не хотелось бы так думать, он был бы для нас сильным противником. — Йен задумался. — Мы должны внимательно слушать, о чем говорят вокруг. Пожалуй, я попрошу Зафира подружиться с местными солдатами, они на удивление много знают о планах своих командиров.
Глядя на изящный профиль жены, он подумал о том, сколько шпилек потребовалось, чтобы скрепить этот узел волос, и как было бы красиво, если бы они упали ей на плечи. Йен быстро перевел взгляд на струящийся внизу фонтан.
Кажется, Лора уже простила его за случившееся в доме Хабибура, но он простить себе этого не мог. Он знал, что со временем жена преодолеет страх перед физической близостью, ибо женщина, которая с таким восторгом отвечала на его ласки, не сумеет их забыть, а время, терпение и понимание сделают свое дело.
Йен вздохнул. К сожалению, он никогда не отличался терпением.
— Как тебе понравилась магарани? Я уверен, это она пригласила тебя за занавеску.
— Камала — самая красивая женщина в Индии и, возможно, самая очаровательная. Мы с ней одного возраста, но она напоминает мне мать.
— Камала и Раджив Сингх — это величайшая история любви. В городе считают, что они перевоплощение Шах Джахан и Мумтаз-Махал. — Заметив недоумение жены, Йен объяснил:
— Шах Джахан тот самый правитель, который построил Тадж-Махал в память о любимой супруге Мумтаз-Махал.
— И Камала с мужем являются их перевоплощением? Как романтично. Может, им повезет больше, и они проживут вместе долгую жизнь, — грустно произнесла Лора.
Йен понимал ее. Быть легендой приятнее, чем состоять в браке, в котором слишком много страсти и еще больше проблем.
Тут в гостиную вошли двое слуг с подносами. Индусы высшей касты никогда не делили трапезу с людьми, не принадлежащими к их рангу, поэтому Йену с Лорой предлагалось есть у себя в апартаментах.
Вымыв руки, они сели за низенький столик, на который слуга уже поставил блюдо с жареным барашком.
— Странно, что подали мясо, — заметила Лора. — По-моему, в высшей касте одни вегетарианцы.
— Многие, но раджпуты едят мясо. К тому же здесь огромное и сложное хозяйство, а люди — всевозможных религий, их надо накормить. Раджив Сингх достаточно мудр, чтобы ладить со всеми. Его армия состоит из полков индусов, мусульман и сингхов, хотя они находятся в разных казармах, однако все готовы сражаться за магараджу. Он поступил разумно, пригласив лучших офицеров Европы обучать свою армию, но присовокупил и местные воинские традиции.
Супруги только покончили с едой, когда появился управляющий в сопровождении двух стражников.
— Эту шкатулку, мэм-саиб, которая была собственностью вашего дяди, посылает вам с наилучшими пожеланиями Раджив Сингх. Теперь она ваша. — Управляющий с поклоном удалился.
Лора с восхищением разглядывала наследство Петра. Шкатулка выглядела сильно побитой, но замок был закрыт.
— У тебя, случайно, нет подходящего ключа? Мне бы не хотелось взламывать замок, — обратилась Лора к мужу.
Йен внимательно осмотрел шкатулку, затем ушел в свою комнату и вернулся с куском проволоки. Он осторожно поколдовал над замком, и вскоре послышался щелчок.
— Ты обладаешь любопытными способностями, — заметила удовлетворенная Лора.
— Офицеру и джентльмену нужно быть готовым ко всяким неожиданностям, — спокойно ответил Йен.
— Наверное, тебя не учили этому в академии.
— Когда я служил на границе, мой сержант как-то от нечего делать научил меня вскрывать замки. Я учился, чтобы скоротать время, а теперь эти знания оказались полезными.
Лора открыла шкатулку, которая доверху была заполнена письмами и журналами.
— Дядя писал, что там нет ничего ценного, — разочарованно сказала она, — но я все же надеялась на что-нибудь более экзотическое.
— Почему бы тебе не вынуть все бумаги, — предложил Йен.
Лора начала складывать бумаги на стол, стараясь не нарушать порядка.
— Ты прав, на дне лежат какие-то вещицы, завернутые в холстинки. — Она раскрыла одну, увидела золотые карманные часы прекрасной работы и вскрикнула от восторга. — Я их помню! Сначала они принадлежали моему деду Кушуткину. По семейной легенде, их сделал часовщик французского короля. Помню, дядя заводил Пружинку и подносил часы мне к уху, чтобы я слушала музыку. — Лора улыбнулась воспоминаниям и сказала:
— Думаю, Петр был бы рад, если бы они попали к тебе. Возьми.
— Ты отдаешь их мне? — удивился Йен.
— Дядя писал, что ты ему как сын, которого у него не было, поэтому часы должны принадлежать тебе. А раз ты мой муж, то я в любое время смогу посмотреть на них.
— Спасибо. — Йен погладил сверкающее золото. — Полагаю, не стоит говорить, что они для меня значат.
— Не стоит. — Лора довольно улыбнулась и начала разворачивать следующую вещь. Это оказалась старинная, покрытая эмалью табакерка с нефритовой фигуркой женщины на крышке. В табакерке лежали высохшие сигары и нож для бумаги с золотой ручкой. Но самой поразительной была сплющенная ружейная пуля.
— Эти вещи мне не знакомы. Не знаю, как они у дяди очутились и что для него значили.
— Наверное, пулю когда-то вынули из тела Петра Андреевича, — сказал Йен. — Мужчины часто испытывают сентиментальные чувства к пулям, которые их чуть не убили. У меня тоже есть парочка.
— Значит, это одна из тех самых пуль, на которых мужчины так любят высекать свое имя? — с иронией спросила Лора.
Как и писал Петр, ничего ценного в его вещах не было. Но бумаги полковника могли представлять определенный интерес.
— Жаль, что я не умею читать по-русски, — вздохнул Йен. — Где-то здесь находится информация об «огне по всей Индии». Сколько времени у тебя займет просмотр бумаг?
— Боюсь, много. — Лора взяла дневник, лежавший сверху, пролистала. — По крайней мере у дяди были чернила и бумага, да и почерк тут поразборчивее, чем в тюремном дневнике. По-моему, он находился в Индии в одно время со мной, но почему-то не приехал меня навестить.
