А тут, перед ним крепкие стены из красного кирпича, с машикулями и зубцами в виде ласточкина хвоста. Через равные промежутки вперед выдаются круглые башни с островерхой черепичной кровлей. Выглядят как нарядно, так и монументально. Прямо красота, да и только.
Центральные улицы, что вели от ворот к детинцу, вымощены тротуарной плиткой. Материал не столь долговечен, как гранитная брусчатка, зато получается дешевле и быстрее. Кроме того, по обеим сторонам проезжей части устроены ливневки для стока воды.
Боковые улицы так же не остались без внимания. Во всяком случае, то, что видел Михаил заслуживало одобрения. Их отсыпали гравием, что не исключало слякоть, зато гарантировало отсутствие непролазной грязи. Тротуары там традиционно дощатые. Как обстоят дела с переулками бог весть, но сомнительно, чтобы они остались без внимания.
Заботится Ростислав о своем городе, что тут еще сказать. Рачительный получился хозяин. А ведь был взбалмошным мальчишкой, у которого одни ратные подвиги на уме. Сумел-таки повлиять на него Федор. Вот только… Н-да. Ну с этим Михаил еще разберется.
Детинец, как и полагается, представлял собой город в городе. Высокие белокаменные стены, и радующие глаз нарядные башни. Подъемный мост через ров и арка ворот, позволяющая без труда проехать двум боевым повозкам. При них стража в уже, можно сказать, стандартном для Руси ламеллярном доспехе. К слову, при наличии отработанной технологии изготовить его куда проще и быстрее, чем сплести кольчугу. Хотя конечно ее пластичностью он и не обладает.
За воротами торжище. И тут полный порядок и чистота. Ровные ряды торговых навесов, по периметру лавки и питейные заведения, чуть в стороне площадка для торговли с возов, справа выстроили целый гостиный двор. Очень похоже на то как устроено в Пограничном, если не сказать, что калька с него.
Все здания детинца каменные, крыты черепицей. Если в городе такая кровля встречается еще не так часто, как хотелось бы, то здесь либо она, либо кровельное железо. Иначе как указами и строгим спросом подобного не добиться. Всегда найдется умник, который решит, что у него и так все хорошо.
— Здравия вам, — поздоровался Михаил со стражниками у ворот на княжий двор.
Ну, а что такого. Время терять не след, вот он как был верхом, так и подъехал к воротам. Разве только уплатил положенный сбор. Ну и спешился, чтобы не совсем уж вызывающе.
— И тебе поздорову. Чего надо? — поинтересовался вой постарше, с окладистой бородой.
— Так к князю надо, — пожал плечами Михаил.
— Вот так прямо к князю, — вздернул бровь стражник, а его напарник многозначительно хмыкнул.
— А чего тянуть. Дело у меня спешное, к тиуну* с поклоном идти некогда.
* Тиун — судья низшей степени; приказчик, управитель.
— То может и так, но порядок есть порядок. Так что, ты для начала ступай-ка в челобитную избу, да изложи там, что тебе надобно. Там люди умные, они разберутся, спешное твое дело, или погодить может.
Челобитная изба, как и другие службы это введение Мономаха, по подсказке Михаила. Помнил он что-то такое из школьной программы. Что не вспомнил, додумал сам, по образу и подобию Царьграда. Разве только с учетом особенностей Руси. Ни к чему внедрять чрезмерное количество иноземных терминов, если можно обойтись своими, более созвучными и понятными на интуитивном уровне.
— Да я-то пойду, — покладисто произнес Михаил. — И в очереди отстою. И с тиуном поговорю. Коли сегодня вообще поспею. Дело-то к закату. Поди и нет его уже на месте. А там и завтра посижу ладком на лавке, с просителями вместе. Мне не сложно. Только имечко мне свое скажи, служилый, и пойду с миром.
— А имя-то мое тебе к чему? — вздернул бровь воин с окладистой бородой.
— Так ить завтра замятня на Руси случится. Должен же князь знать с кого спрос учинить.
А вот это он уже припечатал жестко, глядя прямо в глаза воину. Нет, понятно, что есть заведенный порядок. Но есть ведь и исключения. И он, не без оснований полагал, что его случай как раз к таковым и относится.
— Артем, — бросил через плечо вой.
— Да, дядька Богдан, — тут же нарисовался новик.
Обычное дело, держать молодняк при карауле у ворот. Мало ли какая надобность возникнет. Не стражнику же бегать на посылках. Он поди поставлен службу справлять, да княжеский покой беречь.
— Проводи до подворья Федора Акимовича.
— Слушаюсь.
Федора Акимовича значит. Хм. Неужели после падения Пограничного Мечников все так же остался при Всеволодове? Перед смертью Михаила он стал головой тайной избы. Иными словами был при князе первым безопасником. Вот только не мог он предать Романовых. Впрочем, все течет, все меняется. Могли и его взгляды перемениться.
На подворье его пропустили без проблем. Но дальше двора, ходу не было. Так и стоял, держа под уздцы лошадей, осматриваясь вокруг. Боярские палаты к которым привел его парень, были построены из оштукатуренного кирпича, с неброским, но приятным глазу декором. Этот стиль в сове время вводил сам Михаил. Может потому и нравится ему смотреть на такой фасад.
Вскоре паренек вновь появился, и сразу подался на выход. Только и того, что обронил, чтобы Романов ожидал. Словом, сделал свое дело, пора и обратно возвращаться. Он поди на службе, а не просто погулять вышел.
К Михаилу же подошел мужичок неопределенного возраста, может тридцать, а может и за сорок, среднего росточка, тщедушного сложения. В обычном кафтане, да суконной мурмолке, без изысков. Жиденькая козлиная бородка, такие же усики. Не иначе как степная кровь присутствует. Выглядят весьма комично. Взгляд открытый и даже ласковый. Только Романов не собирался обманываться на этот счет. Перед ним тот еще волк в овечьей шкуре.
— Кто таков будешь, добрый человек? И с чем прибыл к нам? — слащавым тоном поинтересовался он.
— Стало быть, все же к тиуну привели, — хмыкнул Романов. — Звать меня Михайло, а прибыл я с вестью о заговоре против великого князя. Так что, веди меня к боярину, чернильная душа. Да не тяни. С тобой говорить не стану.
— А чего так-то? — вздернул бровь мужичок, даже не подумав обижаться на подобное обращение.
— А лениво мне потом все еще и боярину пересказывать. Оно ведь и еще раз потом придется, только уж князю.
— Эво-он ка-ак, — с наигранным удивлением протянул мужичок.
— Да уж так.
— А в пыточную прогуляться не желаешь? Тут ить какое дело. Коли такие речи начал, то уж договаривать надо.
— Оно конечно можно. Только счет на часы идет, а эдак вы дни потеряете.
— Уверен? — с прищуром, поинтересовался тиун.
— Еще как, — вновь хмыкнул Михаил.
— Прошка, коней прими у воя, — приказал он появившемуся во дворе конюху. — Ну что же, пойдем, добрый молодец.
Федора Михаил узнал сразу. Повзрослел, шестьдесят четыре уже, но не постарел. Все так же крепок телом, да и седины в волосах почитай нет. Взгляд твердый, цепкий, держится уверено, но не властно. Хотя без сомнений, силу набрал большую.
