– Я царь всея Руси, поэтому я назначаю тебя главой городского совета, пока не отыщется Скалогром Каменский.
* * *
Первым выступил обер-секретарь. Толя приготовился, что тот снова будет говорить три часа подряд. Но ошибся. Обер-секретарь кратко обрисовал ситуацию:
– К вероятным союзникам высланы гонцы с предложением присоединиться к коалиции против Кощея…
Берендей наклонился к Толе и голосом Чуда-юда шепнул:
– Ах, какие слова умные. Коллапс просто.
– Своё согласие уже выразила Баба Яга и её подруги целительницы и знахарки, – продолжал обер-секретарь. – А так же Могучий Дуб и его древоходы.
– А Тридесятое Царство? – осведомился кто-то из зала.
– Туда гонцов не отправляли. Там правит наместник Кощея.
– Жаль, – ответил кто-то из зала. – У меня там брат живёт.
– Также мы обошли стороной Лукоморье. Там Змей Горыныч правит, друг Кощея.
– Жаль, у меня там сестра живёт.
– Тмутаракань давно присягнула на верность Кощею, поэтому мы их тоже вычеркнули из списка.
– Жаль, у меня там… А, нет, там у меня нет родственников.
Поднялся Илья Муромец. Газовые фонари, освещавшие зал, отразились в его золотом нагруднике.
– Я отправлюсь в Золотое Княжество и соберу армию.
– Я немедленно поеду в Медное Княжество, – сказал Добрыня Никитич, тоже поднимаясь. Газовые фонари отразились в его медной броне. – И начну готовить своё войско.
– А я, – насмешливо ответил Алёша Попович, не вставая, – пожалуй, послушаю, что наш царь-батюшка прикажет.
– Не всё так просто, братцы, – сказал Берендей. – Народ вовсе не страдает от Кощея. Многие довольны его правлением. А недовольные сидят в темнице или сосланы в Мутные Земли.
– Минуточку, – вмешался обер-секретарь. – Довольно обидно, царь-батюшка, что вы про Рыбоград не вспомнили. Мы времени даром не теряли. У нас есть подробный реестр настроения во всех княжествах. Например, Ведява шибко недовольна Кощеем, хотя и боится его. Когда весть о том, что богатыри на свободе, дойдёт до неё, то она быстро переметнётся на вашу сторону.
– Пф, пускай мечется, – сказал Добрыня Никитич. – Ведява ненадёжный союзник, как вода в реке.
– Как вода в реке она подчинится тому, кто копает русло этой реки, – отозвался обер-секретарь. – Всё зависит от вас, царь-батюшка.
– Конечно, – спохватился Берендей, – не все ослеплены добротой Кощея. Многие знают правду. Но остальные… Остальные помнят, какие беды принесли им богатыри. Они ведь не знают, что делали вы это не по своей воле, а по воле Кощея.
Илья Муромец сел обратно и задумался:
– Негоже поднимать народ на междоусобную войну. Это расколет Русь и разметает княжества. Одни будут за Кощея, другие за Берендея.
– А третьи плюнут на всех и будут за себя, – добавил Алёша Попович.
Все начали говорить одновременно. Спорили, предлагали и опровергали предложения других. Царь Берендей так разгорячился, что принял форму Чуда-юда и взлетел под потолок, продолжая спор оттуда.
«Кажется, это у него теперь навсегда, – подумал Толя. – Колдовство не проходит бесследно для организма».
Толя посмотрел на карту сказочного мира, которая висела на стене. Сколько на ней было всяких стран и государств, сколько неизведанных территорий!
– Посмотрите на карту, – сказал Толя.
Все притихли, проследив за рукой мальчика.
– Хорошая карта, – сказал обер-секретарь.
– Посмотрите сколько всяких стран. Вы будете долго решать, кто с вами, а кто нет, а кто ещё сам не знает. Вы уже запутались.
– Как же нам быть? – спросил Алёша Попович. – Может, сесть и заплакать? Тебе помогло…
– Не искать врагов и друзей, а просто победить Кощея. Только это должно быть важно. Кто прав, а кто виноват – потом разберётесь.
Царь Берендей положил руку на плечо Толи:
– Всё верно мальчик говорит. Мы должны сами разбираться с добротой Кощеевой.
За стенами ратуши что-то загромыхало, а в окнах замигал синий свет.
– Хм, неужели буря? – удивился обер-секретарь. – Погодники не предсказывали никакой бури.
Двери распахнулись и вбежали стражники. Из стволов их ружей вился дымок.
– Войска Кощея в городе! Они прошли через волшебные врата прямо на главную площадь.
Богатыри схватились за своё оружие и выбежали наружу, за ними последовали остальные.
– Все в оружейную палату, – крикнул обер-секретарь Синицын. – Вооружаемся, граждане, соблюдая порядок выдачи алебард, мушкетонов и других единиц вооружения.
Толя проверил свой деревянный меч, но по нему росли листья и цветы. Меч ещё не созрел. Тогда Толя тоже побежал, чтобы получить оружие, но толпа горожан оттеснила его к обочине, до оружейной палаты он добежал последним. Навстречу вышел хранитель палаты, закованный в рыцарскую броню, которая громыхала при каждом движении.
– Больше нет оружия, хлопчик, – сказал он, закрывая дверь палаты. – Да и не выдал бы я тебе даже нож из рыбьей кости.
– Порядок выдачи?
– Он самый. Господин обер-секретарь вскроет меня, как устрицу, если нарушу закон.
– Развели бюрократию, – повторил Толя слова папы.
Пришлось ему вернуться в опустевшую ратушу.
Глава 40. Богатыри проявляют свои силы, а Митя Сермяжный находит выход
Ратуша – самое высокое здание в Рыбограде. На крышу вела винтовая лестница. По ней уже взбирался Митя Сермяжный, репортёр «Рыбоградской хроники», придерживая свой фотографический фонарь. Толя устремился за ним.
– С крыши можно весь город увидеть, – сказал репортёр. – Мои картинки будут лучше, чем у негодяев из «Рыбьей Кости».
– Негодяев? – удивился Толя.
– А так же врунов, лгунов и брехунов.
Лестница – длинная. Пока взбирался, Толя узнал историю противостояния двух Рыбоградских газет. Если верить репортёру из «Рыбоградской хроники», газета «Рыбья Кость» – это сборище вралей и выдумщиков, которые несут людям «подложные вести».
– Угадай, где был их репортёр, когда ты освобождал богатырей?
– Разве не на корабле, как ты?
– Ха! Да он даже до гавани не дополз. Упившись медовухи, их репортёр Цула Пустобояш написал заметку о том, как мускулистая девочка по имени Тольяна, свалившаяся с Луны, избила морское чудовище и затолкала богатырей в навозную яму.
– Я, конечно, мускулистый, но – мальчик. И не с Луны. И не избивал я никого. И я спас богатырей из Хрустальной горы, а не бросил их в навозную яму!
