– Вы неправильно обозначили условие. Само собой, он может себе позволить пожертвовать этими кораблями. Вопрос в том, готов ли он к тому, что его флот проявит слабость и будет трепетать перед нашей огневой мощью – прямо на глазах у ваков.
– У него на Праймиа только легкие корабли, – заметил Килори. – Нет никакого позора в том, что они уступят в бою тяжелым.
– Это позорно, если поблизости есть свои же тяжелые корабли, но командир не задействует их.
– Возможно, ваки и не знают, что они здесь.
– Разумеется, знают, – возразил Траун. – Он же сам этим хвастался.
Навигатор выругался про себя. Ну кто его тянул за язык?
– Я лишь хотел сказать…
– Впрочем, это так, заметки на полях, – продолжил чисс. – Ответ на главный вопрос: нет, он не может себе позволить проявить слабость перед ваками. – Он кивнул на обзорный экран: – Как видите.
– Как я вижу? – переспросил Килори, проследив за тем, куда указывал его взгляд. На то самое место, где маячили четыре никардунских линейных дредноута…
Из которых остался только один. Только «Бессмертный» не сдвинулся с места, нацелив все свои внушительные орудия на их грузовик. Другие три спешно покинули свое место дислокации.
– С этими бой будет похлеще, – сказал Траун, нажав на выключатель коммуникатора. – При условии, что адмирал Ар’алани уже не разнесла в пух и прах заградительные корабли. Генерал, вы меня слушаете?
– Слушаю. – На экране вновь появилось изображение.
Только на этот раз они увидели не смешливую, обаятельную личину всеобщего друга, какую Великодушный любил показывать своим будущим подданным. На его лице не было и выражения молчаливой угрозы, которое Килори видел не раз и которое неизменно заставляло трепетать складки на его щеках, даже если угроза была адресована не ему.
На этот раз личина была абсолютно новой: генерал излучал чистую ненависть.
– За это весь ваш народ поплатится жизнями, – пообещал никардун. – Не только вы. И не только ваш жалкий флот, а все чиссы. Доминация не устоит, как зерно в жерновах, как галька в прибое, как сухая трава в огне. Будут истреблены все, вплоть до неоперившихся птенцов… А вы умрете прямо сейчас с полным осознанием того, что вы и только вы послужили причиной их гибели.
– И все из-за того, что мои действия лишили вас базы на Праймиа? – Лицо и голос Трауна, в противовес озлобленности Йива, были невозмутимыми. – Право же, генерал. Вам следует просто отступить и начать заново. – Он помрачнел. – Но в таком случае советую выбрать для своих завоеваний другой регион Хаоса. В нашем больше никто не купится на ваши улыбки и посулы.
– Как же мало вам известно, чисс.
– Так просветите меня, – предложил Траун. – Расскажите, кому вы служите, кто придет пожинать плоды ваших завоеваний. Если у вас есть что поведать о более могучей силе, чем никардуны, я с готовностью выслушаю.
Генерал растянул губы в улыбке, в которой читалось все то же ожесточение, которое исказило его черты чуть ранее.
– Отправляйтесь в могилу и вечно мучайтесь там этим вопросом без ответа. – Йив нарочито смерил взглядом коленопреклоненных пленниц. – Но перед тем, как вы расстанетесь с жизнью, я покажу, что приготовил для всей вашей расы.
* * *
«Реющий ястреб» расправился уже с третьим патрульным кораблем, когда в поле зрения внезапно появились три никардунских линейных дредноута.
– А вот и вышибалы прилетели, – спокойно объявил Харилл. – Ювелирный микропрыжок, или как это у них называется.
– Похоже на прыжок внутри системы, – подал голос Азморди. – Короче и проще любого микропрыжка.
– И не показывает обратного вектора, по которому можно отследить, откуда они явились, – угрюмо добавила Далву. – Если они были до этого с Йивом, мы все равно не поймем, где это.
А значит, понял Самакро, эскадра не сможет прийти на помощь Трауну, если таковая понадобится. Жизнь командира была в его собственных руках. Если он промахнулся с каким-то параметром – если допустил просчет на каком-то этапе плана, – он, вероятно, погибнет. Как и многие другие чиссы.
И тогда «Реющему ястребу» понадобится новый капитан.
«Прекрати!» – приказал сам себе первый помощник. Траун был его командиром, полноправным хозяином корабля, а его, Самакро, задача – выполнять приказы Ар’алани, хранить верность присяге и вернуть «Реющий ястреб» в наилучшем виде.
И эта задача сильно осложнилась по сравнению с тем, что было еще полминуты назад.
– Адмирал, жду приказа, – выпалил он.
– Мы их отрежем друг от друга, – распорядилась Ар’алани. – «Сорокопут», «Безголосая птица», «Жалящая муха»: атакуйте тот, что справа. Я займусь тем, что слева. «Реющий ястреб», ваш тот, что посередине. Не бросайтесь в бой сломя голову, просто не давайте им переключить внимание на что-то другое. Остальные: соблюдайте осторожность и продолжайте очищать систему от всех, кто держит ее в блокаде.
– Вас понял, – отчеканил Самакро. Итак, «Реющий ястреб» против линейного дредноута? Бесподобно.
– По крайней мере, она не ждет от нас, что мы выпустим ему кишки в один заход, – проворчал Харилл. – Что же, нет на уме какой-нибудь идеи, как удержать внимание такой махины?
Самакро улыбнулся:
– Вообще-то, идея есть.
Глава 22
«Но перед тем как вы расстанетесь с жизнью, произнес Йив таким тоном, что Че’ри содрогнулась от продравшего кожу мороза, – я покажу, что приготовил для всей вашей расы».
Девочка знала, что говорит он о ней. О ней и о Талиас. Траун обещал, что никто не причинит им вреда, и Че’ри неустанно цеплялась за эту надежду.
Но сейчас надежду начали подтачивать сомнения. Траун был так уверен в своем плане… но он был по другую сторону экрана, один-одинешенек, а они с Талиас здесь, в окружении никардунов.
И все же почему-то казалось, что и этот поворот ситуации полностью под его контролем. К Праймиа прилетела адмирал Ар’алани с боевым флотом, и ее действия до такой степени разозлили или напугали Йива, что он отослал туда целых три больших корабля. Это ведь тоже было частью плана, правда же?
Покосившись на генерала, Че’ри вздрогнула. Она не угадала: Йив вовсе не был напуган. Он был разгневан. Разгневан, обозлен и зациклен на этом.
Остальные никардуны на мостике переговаривались на непонятном Че’ри языке. Девочка осторожно, чтобы не привлекать внимания генерала, придвинулась к своей воспитательнице.
– Вы понимаете, что они говорят? – прошептала Че’ри.
Талиас тряхнула головой.
– Это их родной язык, – прошептала она в ответ. – Они переходят на миннисиат, только когда говорят с нами или с Трауном…
Ее слова оборвал нечленораздельный вопль.
