Сестеро указала на другую строчку.
— Твоя мать — пропавшая сестра Анабель Ларсабаль. Ваша ДНК совпадает.
Хулия молча кивнула. Она неотрывно смотрела на волны, разбивающиеся о берег Мундаки. Отсюда они казались крошечными — всего лишь белые стружки в синем море, — а серферов, которые в это время десятками покоряют волны, и вовсе не было видно.
— Бегонья Ларсабаль Вилья, — в конце концов прошептала она. В ее голосе теперь слышалась нотка грусти. — Она мертва?
Сестеро не знала, что на это ответить. От нее столько лет не было никаких новостей — не лучшая примета. Но ее спутница, конечно, хотела услышать совсем другое.
— Уверена, что нет. Она где-то далеко. Как бы поступила ты, если бы тебя заперли в монастыре и отобрали ребенка? Отправилась бы на другой конец света, подальше отсюда, и начала бы новую жизнь.
Хулия снова кивнула.
— Однажды я найду ее, — сказала она.
— Я не сомневаюсь, что у тебя получится.
Орел устроился на голых ветвях близлежащего дерева и смотрел на окружающий пейзаж с видом туриста.
— А что теперь? — спросила Хулия. Ее глаза блестели, но она не плакала.
— Живем дальше. Надеюсь, нам больше не придется собираться. Не будет больше преступлений, для расследования которых потребуется участие особого подразделения.
— Надеюсь, — откликнулась Хулия. Она сказала это с твердостью, хотя они обе слишком хорошо понимали, что это желание вряд ли осуществится.
79
Декабрь 2018
Не то чтобы в старой скотобойне в Дуранго яблоку было негде упасть, но людей было прилично. И это не простое место. В его окрестностях находилась гора Анбото, где, по преданию, расположена обитель Мари, великой богини баскской мифологии. Место для первого из двух концертов группы «Ламии», которые устраивала Олайя, было выбрано идеально. Это не бар чьего-то родственника и не домашний концерт во время ужина с друзьями. Нет, на этот раз все было серьезно, и все прошло отлично. Они исполняли на бис уже вторую песню, и зрители требовали продолжения.
— Она заставляет меня слушать это в машине каждый день, — пожаловался Айтор, когда они начали играть Over the edge.
— Это одна из любимых песен Ане. В ней поется о домашнем насилии. Жаль, что она на английском, и не все понимают текст, — пояснил Мадрасо, перекрикивая ударные. — Однажды она взяла меня с собой на выступление «Белако» в BBK Live. В конце концов они тебе понравятся.
— Жаль, что не всех так сильно волнует эта тема, как Сестеро, — вставила Лейре Алтуна. Девушка Айтора не могла пропустить концерт подруги.
Хулия кивнула с серьезным видом. Редкая неделя обходится без вызовов по делу о бытовом насилии.
— Я не знал, что они так хорошо играют, — заметил Рауль.
Они были настолько увлечены разговорами, что не заметили, как песня закончилась, а Сестеро исчезла со сцены.
— Вы правда пришли посмотреть на мое выступление? — спросила она, подойдя к ним. Она выглядела счастливой, взмокшей от пота, но сияющей.
— Ничего подобного… Соседи вызвали нас, чтобы мы выяснили источник этого шума, — поддразнила ее Хулия, по-дружески подтолкнув ее.
— А я просто ехал в Мундаку. Хулия обещала показать мне завтра свои любимые места для серфинга, — пошутил Мадрасо, подмигивая полицейской из Урдайбая.
Взяв в руки барабанную палочку Сестеро, Лейре Алтуна слегка ударила по пивной бутылке.
— Если ты будешь так сильно бить по тарелкам, то разбудишь саму Мари. На твоем месте я была бы осторожнее…
Сестеро рассмеялась.
— Ты видела, что теперь она всегда со мной вместе с Сугааром?
— Ух ты, как круто, — восхитилась Лейре, проведя пальцем по ее шее.
— Скажи это ему, — Сестеро положила руку на плечо Раулю. — Он и тебе сделает. Хочешь?
Лейре пожала плечами.
— Почему бы и нет?
— Я уже говорил, что она снова пишет? — спросил Айтор у Сестеро.
— Правда? Это заслуживает тоста, — сказала Сестеро, чокаясь пивом с Лейре. — Детектив или любовный роман?
— Нуарный триллер, — ответила писательница.
Сестеро с гордостью кивнула.
— Если бы ты была полицейской… Запиши ее в наше особое подразделение, — пошутила она, обращаясь к Мадрасо.
— Я бы не отказался, — подхватил тот. — Она была бы нашим лучшим консультантом.
Со сцены послышались аккорды. Олайя и Нагоре звали ее обратно.
— За Чему, — сказала Хулия, поднимая бокал. Ни дня не проходит, чтобы она не вспоминала о нем. Жаль, что медаль, которой его наградило Министерство внутренних дел, не вернет его к жизни.
Остальные повторили ее жест. На их лицах отразилась печаль.
— Он был хорошим полицейским. Без него наше особое подразделение осиротело, — сказала Сестеро.
Мадрасо кивнул.
— Я думал об этом, — признался он. Его взгляд упал на Рауля. На мгновение все подумали, что он объявит, что Рауль присоединяется к их группе, но он промолчал. Сейчас не время.
Призывы других участниц группы стали более настойчивыми. Мелодия требовала партии ударных.
— Иду! — крикнула Сестеро, возвращаясь на сцену. Однако перед тем, как подняться по лестнице, она остановилась и обратилась к Хулии.
— Посвящается тебе, моей лучшей напарнице со времен академии.
Обменявшись парой слов с группой, Сестеро села за барабаны и начала отбивать ногой ритм. Руки запорхали над тарелками. Совсем скоро аккорды электро- и бас-гитары наполнят старую скотобойню. В ожидании зрители хранили молчание, неярко светили прожекторы. Самый насыщенный, желтый, был направлен на Сестеро, другие, более нежные, высвечивали лица Олайи и Нагоре. Хулия узнала мелодию с первых нот. «Слова для Хулии», песня, которую Сестеро показала ей несколько недель назад. Строки отзывались в ее душе, словно Гойтисоло думал о ней, когда сочинял это стихотворение
[37] — в тот самый год, когда родилась Хулия.
Жизнь прекрасна, вот увидишь,
Несмотря на все печали,
У тебя будут друзья…
Хулия улыбнулась решительной женщине, которая уверенно играла на барабанах. Для нее Сестеро тоже лучшая из тех, с кем ей доводилось работать.
Она знала, что скоро они встретятся снова. Однажды Отдел по расследованию особых преступлений начнет новое дело.
И случится это гораздо раньше, чем им обеим хотелось бы.
