В письме Набокову 1973 года Проффер несколько подробнее описывает бизнес-модель «Ардиса», поскольку его издательские аппетиты растут: «У „Ардиса“ есть сильные и слабые стороны (например, мы довольно удачно печатаем и продаем русские книги, но у нас маловато капитала). Дело в том, что очень немногие покупают книги на русском языке – не могу представить себе другого издательства, кроме нашего, решившегося выпустить в свет хотя бы одну русскую книгу. Мы же с удовольствием делаем некоторые вещи, хотя и теряем на этом деньги (факсимильное издание поэтических сборников), но наши книги, издаваемые по-английски, помогают достичь равновесия».
Действительно, если у англоязычного журнала, монографий и сборников могла быть хоть какая-то аудитория среди славистов – преподавателей и студентов, то запускать печатанье русских книг в отсутствие рынка вообще – сущая авантюра. Не смущаясь этим, Проффер сразу же предлагает Набокову дать несколько своих ранних произведений для репринта в «Ардисе». И, к немалому удивлению, Набоков милостиво эту авантюру поддерживает. Постепенно, как помним, Профферы получат от него всё.
Вероятно, это предприятие закончилось бы фиаско, если бы Карл не обладал бесстрашием, напором, переходящим в дерзость, фантастическим трудолюбием и умением убеждать. «Я люблю делать, а не дискутировать», – напишет он однажды Битову. Вячеслав Иванов в интервью для этой книги вспоминал: «У Карла всегда было очень много разных проектов. И он всегда был уверен, что всe получится. И всe получалось. Он же потрясающе много сделал за очень короткий срок. Его несло прямо. Ему стоило только увидеть книгу, как он тут же понимал, что это, и почему она интересна».
Британский профессор-славист Джеральд Смит, один из участников мемориального симпозиума в память о Карле, который состоялся в сентябре 2013 года в Мичиганском университете, заметил, что «Ардис» – очень американская история. В Англии, например, он был бы невозможен. Всe бы потонуло в иронии, настолько абсурдным поначалу выглядел этот «бизнес». Вячеслав Иванов прокомментировал это так: «Не очень убежден, что дело именно в Америке, может только в том смысле, что в Америке всe возможно. Эта страна, где индивидуальную инициативу очень мало сковывают».
Решив издавать журнал, Карл узнал, что достаточно арендовать наборно-пишущую машину IBM, которая умела печатать и на кириллице. Так Профферы смогут без посторонней помощи набирать журнал и печатать в Энн-Арборе, где, по свидетельству Эллендеи, типографские услуги при тиражах меньше тысячи экземпляров были тогда очень дешевы. Этот метод печати сохранится в «Ардисе» до начала 80-х. Карл так описывает его в письме к Аксенову в 1980 году: «Cтраница не может быть изменена в принципе после набора, разве что путем вырезки и вклейки. Если мы удаляем секцию из начала романа, это означает, что мы должны перенумеровать все страницы… и если правка удаляет только половину страницы, остальная половина остается там, повиснув в воздухе».
Репринты в домашних условиях делать было проще. Вся редакторская работа при их изготовлении сводилась, например, к следующим манипуляциям, абсолютно непонятным современному человеку: «„Подвиг“, по-моему, напечатан хорошо, с двумя исправленными опечатками, – пишет Проффер Набокову в 1974 году. – Я отксерокопировал пару страниц, вырезал нужные слова из других частей текста и приклеил их поверх слов с ошибками – хотя, если присмотреться, слова эти оказались чуть увеличенными из-за ксерокопирования».
Карл и Эллендея были поначалу и хозяевами, и единственными сотрудниками издательства. Вскоре к ним присоединился брат Эллендеи, Уильям Калвин, который проработает до 1975 года. В 70-е годы в «Ардисе» вместе с Профферами и упомянутыми в предыдущей главе русскими было максимум до шести сотрудников. C 1973 по 1977 годы – студентка Проффера Нэнси Беверидж. Другой его студент, Фред Муди, проработал в «Ардисе» с 1974 по 1980 годы. Около этого времени в «Ардисе» состояла также Таис Хуттеман. В 1980-е картина не изменится. Кроме еще одной студентки Марины Остафиной и Рахель Оксенкруг, к «Ардису» присоединятся Рональд Майер (1981–1991) и Мэри Энн Спорлюк (1982–2002). По свидетельству Рональда Майера, многое для «Ардиса» делали еще и редакторы RLT Дэвид Лоу и Кристина Райдел. Тем не менее не верится, что эти несколько человек смогли издать 546 книг.
Все в «Ардисе» делали всё, включая Карла и Эллендею. Так, Маша Слоним приехала к Профферам, не умея даже печатать. «Эллендея посадила меня за тот самый IBM, заклеила клавиатуру, поставила передо мной какую-то книжку для обучения слепой печати, и за три дня упражнений я быстро научилась набивать буквально вслепую восьмью пальцами».
Именно Cлоним выпало набирать «Хранить вечно». Параллельно ей же пришлось заняться редактурой романа: «у Копелева очень витиеватые фразы, огромное количество эпитетов, совершенно ненужных, не говоря уже о том, что перенаселенность персонажами страшная. Но я персонажей не трогала, я редактировала стиль, вязко было очень». Потом всe это приходилось согласовывать с самим Копелевым. «Ну ничего, а то бы книга получилась в два раза длиннее». Корректоров в «Ардисе» не было. Корректурой занималась та же Слоним. По иронии судьбы, к этому делу был привлечен и Иосиф Бродский, который, как помним, считал Копелевых «глупыми либералами». Теперь он вычитывал рукопись «Хранить вечно», подменяя Машу. И это был совершенно нормальный рабочий процесс «Ардиса», где не было деления на высокое и рутинное.
Маше до сих пор стыдно за количество пропущенных ею опечаток в «Хранить вечно». На них потом весьма ядовито сетовал Копелев: «некоторые из них ужасны, а количество побивает все мировые рекорды», но тут же соглашается, зная обстоятельства «Ардиса», что «гениальные поэты не могут быть хорошими корректорами». По поводу издания своих новых книг он добавляет: «И решительнейше настаиваю – присылайте и корректуру, и макет. Пусть выйдет позже на полгода, на год, пусть и вовсе посмертно. Но я не хочу больше таких „тяп-ляп“».
Жена Довлатова, Елена, сама купила IBM и иногда выполняла работу для «Ардиса» удаленно – они с Сергеем после отъезда из СССР жили в Нью-Йорке: 4 доллара за набор страницы и 1 доллар за правку. «Всеми силами души я ненавижу опечатки, – пишет Довлатов Эллендее, – а потому мне бы хотелось, чтобы книжку набирала Лена… и мы с матерью ТРИ раза прочитаем корректуру, разумеется – бесплатно».
Просьба и Копелева, и Довлатова будет исполнена. Так что клиенты этого малого бизнеса тоже были вовлечены в издательские процессы, что, конечно, сказывалось на сроках производства – коммуникации были долгими и нерегулярными. В среднем на книгу уходило не меньше полугода. В марте 1978 года Проффер пишет Искандеру, что набор «Сандро» займет от полутора до двух месяцев, на правку уйдет оставшееся время, так что раньше лета книга не выйдет. Правда, где-то в начале 1980-х Карл заявляет: «Конечно, при случае мы можем выпустить книгу за шесть недель, но дай Бог, чтобы таких случаев не было».
В начале 80-х «Ардис» стал компьютеризироваться. Карл с гордостью сообщает Копелеву в 1982 году, что они купили второй компьютер: «это меняет то, как мы пишем и отслеживаем информацию. В конечном итоге это будет экономить время». Однако освоение новых технологий доставляет свои хлопоты: «Мой мозг гниет», – признается Карл.
