Багнел установил взрывные заряды в остатках крепости, чтобы лишить их какой-либо ценности для кочевников, решивших воспользоваться ими позже.
– Вот он. Прямо впереди, – сказала Барлог, когда темнолет обогнул изгиб каньона реки.
Акард. Место, где Марика провела четыре унылых года. Именно там она обнаружила, что владеет самым пугающим даром силты – способностью переходить на темную сторону.
Остатки крепости стояли на мысу, там, где Хайнлин разделялась на Хусген и восточное русло, сохранявшее прежнее имя. Их окружала паутина строительных лесов, на которых, будто насекомые, кишели рабочие. Темнолет направился в сторону мыса.
Его отделяло от земли около ста футов, когда Марика ощутила внезапное и сильное мысленное касание.
«Держитесь. Нас зовут на помощь».
Это было предупреждение повелительницы корабля, столь мощное, что его отзвук ощутили даже Грауэл и Барлог.
Марика едва успела предупредить их вслух. Темнолет устремился вперед и вверх, быстро набирая скорость. Одежды повелительницы и бат хлопали на ветру. Марика нырнула в лазейку, наблюдая за изменившимися взаимоотношениями повелительницы и бат. Повелительница теперь выжимала из них все возможное.
Поднявшись на триста футов, темнолет свернул на восток, в сторону Верхнего Поната. Несколько минут спустя он пролетел над бывшим стойбищем стаи Дегнан, где Марика провела первые десять лет жизни. О нем теперь напоминали лишь несколько ровных линий на земле посреди поляны на склоне холма.
Марика заметила, как сгорбилась Грауэл. Барлог же даже не взглянула на бывший дом.
Темнолет мчался навстречу наступающей ночи. Далеко слева Марика заметила приближающуюся с севера точку, время от времени поблескивавшую красным в лучах заходящего солнца. Еще один темнолет. Потом еще один, на юге. Все три устремились на восток.
Корабль Марики прибыл на место первым, пронесшись над лесом, откуда доносился грохот винтовочных выстрелов и виднелись вспышки от более мощного оружия. Впереди появилась поляна, в центре стояла недостроенная бревенчатая крепость, охваченная пламенем. Окутанные дымом охотницы стреляли в сторону окружавшего их леса.
Что-то черное и зловещее заклубилось вокруг Марики. Темнолет ушел из-под лап, устремившись к земле. Потом тьма рассеялась – повелительница восстановила власть над кораблем и подняла его выше. В морду Марике ударил холодный ветер.
Из леса донеслись крики.
Корабль Марики развернулся, и мимо пролетели два других. Уйдя через лазейку, Марика отыскала призрака, который не нес на себе корабль, и, оседлав его, нашла банду диких силт и верленов. Они были слабы, но им хватило сил, чтобы нейтрализовать трех силт, командовавших осажденными рабочими и охотницами.
Что-то прожужжало мимо уха Марики, вернув ее в реальность. Повелительница пошла на второй заход. Впереди вспыхивали выстрелы, мимо темнолета свистели пули. Одна отскочила от металла и с воем унеслась прочь.
Снова нырнув в лазейку, Марика нашла своего призрака и бросила его на диких силт, выплеснув всю накопившуюся ярость.
Ее ошеломила собственная сила, намного возросшая за время короткого пребывания в Макше. Десяток кочевников умерли ужасной смертью. Остальные разбежались. Мгновение спустя за ними кинулись в погоню.
Темнолеты описывали быстрые круги на небольшой высоте, удаляясь по спирали от крепости и уничтожая беглецов. Повелительница корабля Марики преследовала врагов, пока не взошли три луны.
III
Восстановлением Акарда руководила Паусч. Ей не нравились ни заносчивая щена Марика, ни ее возмутительно недисциплинированные подруги-дикарки, Грауэл и Барлог. Их присутствие в своих владениях она терпела лишь несколько дней.
За эти дни Марика упросила повелительницу корабля, на котором она прилетела на север, разрешить ей поучаствовать в паре патрульных полетов. Повелительница не отличалась общительностью, и ее мало интересовали прихоти щены, но она с уважением относилась к темным способностям Марики и надеялась, что те помогут им выжить, если во время патруля что-то случится.
Ни в одном полете они никого не обнаружили.
По возвращении из второй вылазки Марика увидела, как Дортека собирает вещи.
– Что случилось, госпожа? Тебя вызывают обратно?
– Нет. Нас удостоили чести организовать наблюдательный пункт на главной дороге из Жотака, в южной части Верхнего Поната, где-то возле Разлома.
Взгляд ее сказал Марике намного больше. Ясно было, что их отправляют в ссылку и виновата в том Марика – просто из-за того, кем она являлась. Ясно было, что их посылают в глушь потому, что Паусч хотелось избавиться от них, заодно создав им побольше трудностей.
– Я в любом случае предпочла бы оказаться отсюда подальше, – пожала плечами Марика. – Паусч и ее приспешницы все больше меня злят. Я терпеливая, но в таких обстоятельствах могу в конце концов и сорваться.
Дортека сперва весело шевельнула ушами, а потом едва не сорвалась сама:
– Тут и без того дыра, а там вообще ничего не будет!
– Жизнь не столь тяжела, как тебе кажется, госпожа. И с тобой будут три опытные лесные жительницы, которые помогут справиться.
– А кочевников там сколько будет?
Марика постаралась как можно скорее уйти, не желая спорить с Дортекой. У нее и без того хватало заклятых врагов среди тех, кто имел над ней власть. Дортека никогда не станет ей подругой, но можно было хотя бы рассчитывать на ее поддержку как представительницы старейшины.
Марика действительно была рада, что ее назначают в гарнизон наблюдательного пункта. Это означало передышку от изматывающей жизни силты, со всеми ее церемониями и враждебным отношением. Такая жизнь Марике не нравилась, хотя в силу обстоятельств ей некуда было деваться.
На следующее утро звено темнолетов уже несло Марику, Грауэл, Барлог, Дортеку, еще восемь охотниц и десять рабочих над Верхним Понатом. Место их назначения стояло на дороге, являвшейся как торговым путем, так и путем вторжения для кочевников Жотака. Марика не ожидала серьезной угрозы со стороны кочевников, считая, что все дикари давно покинули Жотак. Подавляющее их большинство наверняка искали легкой добычи далеко к югу от Верхнего Поната.
– Дортека, жизнь кочевников была всегда тяжела, с тех пор как я узнала об их существовании. Жотак был суровой местностью еще до того, как зимы стали хуже. Прежде чем они организовались, все их набеги совершались лишь от отчаяния. Но теперь, когда они сражаются всегда и везде, уже не кажутся столь отчаявшимися.
– К чему ты клонишь, щена?
Они только что приземлились на поляне на склоне, с которого открывался вид на широкий луг. Среди деревьев на противоположном склоне еще лежало немало снега.
– Раньше им не хватало времени, чтобы подготовиться к зиме, поскольку все лето они занимались набегами и грабежами. Теперь это время у них появилось. Как мне кажется, у них сейчас меньше проблем с добычей пропитания. Но я не могу понять почему. Они охотники и собиратели, а не земледельцы. Зимы уничтожили большую часть дичи. Где же они добывают еду? Кроме того, что пожирают собственных мертвецов?
