Но судьба не стала дальше испытывать Михаила Васильевича. Незадолго до наступления вечерних сумерек из пролива показался дым, а на кромке территориальных вод – вражеские корабли. Времени торжествовать над сомневающимися не было – следовало выходить в атаку. Благодаря заранее правильно рассчитанной позиции это не заняло много времени: сближение, прорыв охранения и полный носовой четырехторпедный залп с малой дистанции – все было разыграно как по нотам. С борта рудовоза «Тисбе» заметили торпеды, но времени на уклонение уже не оставалось – после попадания двух снарядов судно за считаные мгновения пошло на дно. Теперь впору было подумать о собственной безопасности. Круживший над конвоем самолет заметил лодку, сбросив в место, откуда показалась ее рубка, несколько бомб. Вслед за этим последовала ожесточенная бомбардировка с двух румынских эсминцев и двух немецких охотников за подлодками. И опять всех выручило мастерство командира – он так мастерски уклонялся, что вражеским акустикам не удалось установить гидроакустический контакт, а все сброшенные наугад бомбы легли далеко в стороне. За те две недели, которые «щука» патрулировала на позиции после атаки, разведка успела подтвердить потопление рудовоза. Встреча из похода стала звездным часом Грешилова. «Возвращаясь в базу ПЛ Щ-215, – писалось в политдонесении, – была торжественно встречена. На крейсерах и миноносцах, базирующихся на порт Батуми, для встречи был выстроен личный состав. Оркестры исполняли гимн партии большевиков. После отдачи рапорта тов. Грешилову и личному составу ПЛ была объявлена благодарность от имени командира бригады и начальника политотдела за инициативу, смелость и настойчивость в борьбе с врагом. После проведенного разбора действий ПЛ командир бригады дал оценку «хорошо»
[36]. За потопление «Тисбе» Грешилов был удостоен второго ордена Красного Знамени, в дополнение к ордену Отечественной войны первой степени и американскому ордену Военно-морской крест, которым он был награжден еще весной по представлению нашего командования.
В следующий раз «щука» вышла в море только в ноябре – начал сказываться большой износ механизмов, которые в условиях почти полного отсутствия запасных частей и полноценных судоремонтных предприятий полностью отремонтировать было невозможно. Снова ей предстояло действовать у западных берегов Крыма, где в это время противник осуществлял интенсивное судоходство под защитой довольно большого количества кораблей и авиации. К тому времени полуостров был уже отрезан с суши войсками Красной армии, но Гитлер планировал удерживать его и в дальнейшем, понимая, что тем самым он оказывает воздействие на политику нейтральной Турции и своих союзников по оси – Румынии и Болгарии. Снабжать находившуюся в Крыму 17-ю армию можно было только морем, для чего немцы мобилизовали транспортные суда всевозможных размеров и транспортной вместимости. В целом ряде случаев целями атак оказывались плавсредства с весьма малой осадкой, например буксиры и быстроходные десантные баржи, которые немцы использовали и в качестве транспортных средств, и в качестве кораблей охранения. Из-за всех этих сложностей успех Грешилова в этом походе ограничился всего одной потопленной БДБ. Но даже этого оказалось весьма непросто добиться. В ночь на 11 ноября Щ-215 дважды стреляла по конвою, шедшему из Севастополя, но единственным результатом стал ее обстрел кораблями охранения. Первая атака на конвой, осуществленная в одну из последующих ночей, результата не дала, поскольку торпеды в очередной раз прошли под целью. Сохраняя выдержку, командир 4 часа гнался за караваном, чтобы напасть на него повторно. Уже близился рассвет, а недостаточно быстроходная «щука» все не могла настолько обогнать баржи, чтобы снова занять выгодную позицию для стрельбы. В этой ситуации Грешилов решил стрелять издалека, с дистанции в полторы мили – так велико было его желание не дать цели уйти. Попадание в тех условиях видимости с большого расстояния могло расцениваться как чистое везение, и Михаилу Васильевичу повезло – раздавшийся взрыв свидетельствовал о гибели быстроходной десантной баржи F 592. По-видимому, и упорство и везение командира объяснялось одним и тем же: датой атаки. Все вышеописанное происходило именно 15 ноября, в 31-й день рождения Грешилова. Другой командир постарался бы отметить собственные именины в спокойной обстановке, но Михаил Васильевич всеми силами желал подарка, а подарком для него мог стать только потопленный корабль противника. Он его хотел, он сам себе его и преподнес! Экипаж еще больше зауважал своего командира и на следующий день сделал ему сюрприз в виде торта, приготовленного лодочным коком из продуктов, которыми добровольно скинулся весь экипаж из своего скромного пайка.
В свой последний поход в качестве командира боевой подлодки Михаил Васильевич сходил в марте – апреле 1944 года. Он оказался безуспешен. Немцы в этот период осуществляли эвакуацию своих войск из Крыма на хорошо охраняемых судах. Сблизиться с ними на необходимую для попадания дистанцию изрядно изношенной подлодке оказалось крайне тяжело. К тому же начинала сказываться усталость. К концу этого, уже 25-го по счету, похода Михаил Васильевич пробыл в общей сложности на боевых заданиях 259 суток. Если добавить к ним выходы в море на боевую подготовку, для испытаний механизмов и переходов между портами, то число дней, проведенных в море, увеличивалось до 427. Надо ли говорить, что в боевых условиях, находясь в постоянной ответственности за корабль и экипаж, настоящий командир круглосуточно пребывает в ни с чем не сравнимом напряжении, даже когда отдыхает. Это ни для кого не проходит бесследно. Известие о выходе 16 мая в свет Указа о награждении званием Герой Советского Союза тут ничего не могло изменить.
«Доношу, что 25 мая 1944 года, – писалось в очередном политдонесении, – был направлен в Тбилисский психоневрологический институт Герой Советского Союза капитан 3-го ранга Грешилов Михаил Васильевич с острым психическим расстройством (по типу шизофрения), проявившимся на почве истощения нервной системы в результате сильного напряжения в боевых походах… По имеющимся данным, отец тов. Грешилова страдал хроническим алкоголизмом и невыясненного характера психическим расстройством. Таким образом, надо полагать, что тов. Грешилов и по наследству предрасположен к данному заболеванию.
В данный момент состояние здоровья тов. Грешилова М. В. тяжелое.
Безусловно в дальнейшем к службе на ПЛ не пригоден. О состоянии Грешилова буду сообщать дополнительно»
[37]. В результате 9 июня на Щ-215 был назначен другой командир, и именно он стоял во главе экипажа на торжественной церемонии вручения «щуке» гвардейского знамени (звание присвоено приказом от 22 июля 1944 года). Впрочем, награды и почести никогда не грели душу Михаила Васильевича так, как потопленные корабли противника и сознание честно выполненного воинского долга. Спустя несколько месяцев молодой организм победил болезнь, и с января 1945 года Грешилов вернулся к выполнению служебных обязанностей, правда, уже не в качестве коман дира подлодки, а начальника штаба дивизиона «малюток». Свое выздоровление он ознаменовал рождением третьего сына – Михаила – в том же победном году.
