Но по распределению на большую подлодку Мохов не попал. Напротив, судьба ему уготовила еще одно испытание – должность штурмана на «малютке» VI-бис серии М-75. Подлодка длиной меньше 40 метров с 15 членами экипажа, из которых только три относились к начсоставу, навсегда врезалась в память любого, кто на ней служил. Следует напомнить, что штурман на лодках этого проекта являлся также помощником командира, и только они вдвоем посменно по 4 часа несли ходовую вахту на протяжении любого похода, сколько бы суток он ни продолжался. Первым командиром Николая Константиновича стал опытный моряк Степан Ионович Матвеев, до окончания УОППа в 1935 году штурман дальнего плавания. Любовь к морю укрепляла отношения командира и помощника, несмотря на десятилетнюю разницу в возрасте. Степан Ионович раскрыл перед Николаем все практические секреты мастерства, завершив тем самым его становление как моряка-подводника. Через год совместной службы в аттестации на Мохова он лаконично написал: «За кампанию 1936 г. и по июнь 1937 г. показал себя высококвалифицированным штурманом и хорошим помощником командира. Достоин в продвижении на командира подлодки».
По идее после этого должно было последовать направление на учебу на командирское отделение УОППа, но начальство решило по-своему, а именно использовать самого Николая Константиновича в качестве наставника для молодых штурманов, назначив его на должность штурмана дивизиона «малюток». На этой должности он пробыл всего несколько месяцев, до начала кампании 1938 года. Дело в том, что штатный командир субмарины М-74 Иван Грачев был направлен в «командировку» в Испанию и там задержался. Финский залив очистился ото льда, начиналась кампания, а на вполне боеготовой подлодке отсутствовало главное действующее лицо – командир. Руководство не забыло аттестации на способного штурмана и назначило его на вакантную должность на М-74, даже несмотря на то, что он не имел обязательного обучения в УОПП. Случай для того времени довольно редкий. Тем внимательнее присматривался к новому подчиненному командир дивизиона Николай Морозов. Не все у Мохова получалось тогда легко и сразу. Это отражал и текст аттестации.
«В должности командира подводной лодки типа «М», – писалось в ней, – назначен без окончания командирского класса УОПП. Торпедные стрельбы провел с общим показателем отлично. Тактически подготовлен хорошо. С личным составом работать умеет.
Руководил командирской учебой в части изучения театра Балтийского моря. Штурманская подготовка хорошая, специальность эту любит и интересуется. Среди личного состава авторитетен.
Морские качества недостаточно хорошие – укачивается. Здоровье удовлетворительное, часто жалуется на переутомление.
Самолюбив. Вспыльчив. Характер скрытный. Обидчив. Дисциплинирован. Недостаточно требователен к подчиненным, благодаря чему отмечались случаи нарушения воинской дисциплины.
В общественно-массовой работе активен. Был членом бюро партийной организации. Политически развит хорошо.
Должности командира подводной лодки типа «М» соответствует».
Несмотря на некоторые шероховатости, которые, вполне возможно, объяснялись разницей в возрасте и характерах, начальство продолжало ценить Николая Константиновича и считать его одним из лучших на флоте командиров подлодок малого водоизмещения. Иначе трудно понять мотивы назначения его на следующую должность – командира малой экспериментальной (или, как говорят на флоте, опытовой) субмарины РЕДО.
Еще задолго до атомного реактора конструкторская мысль билась над созданием единого двигателя, одинаково пригодного и к работе в обычных условиях, и в условиях замкнутой воздушной среды – той, что образуется на подводной лодке после погружения. Высказывалось много различных идей, которые нуждались в практической проверке. Одной из них стал РЕДО (регенеративный единый двигатель особый) конструкции известного инженера-кораблестроителя С. А. Базилевского. По сути, он представлял собой обычный дизель, из которого собирались отработанные газы, очищались от водяного пара и углекислоты, обогащались кислородом до нормы обычного воздуха и вновь направлялись в дизель. Такая внешне простая схема на деле простой вовсе не являлась. Дело в том, что обогащение газовой смеси кислородом производилось из специальных цистерн, где хранился жидкий кислород при температуре 180 градусов. Опытная установка проработала на заводском стенде в 1936–1937 годах, продемонстрировала удовлетворительную надежность, и теперь требовалось проверить ее в корабельных условиях. Для этого выделили одну из строящихся «малюток» XII серии, которая получила название в честь двигателя РЕДО. В конце лета 1938 года ее спустили на воду и смонтировали энергетическую установку, а с 5 октября начали швартовные испытания. Они проходили совсем непросто. В первый же день при заправке кислородной цистерны струя жидкого кислорода весом около 400 килограммов вырвалась через клапан вентиляции. Из-за резкого перепада температур в обшивке прочного корпуса, выдерживавшей давление на 60-метровой глубине, в месте удара струи образовалась узкая трещина протяженностью в 1 метр. 11 ноября при работе двигателя по замкнутому циклу моряки не заметили, как содержание кислорода в газовой смеси повысилось с 22 до 40 процентов. Внутри установки произошел взрыв и возник пожар, не приведший, правда, к серьезным последствиям и жертвам. После этого руководство пришло к выводу, что командовать лодкой должен не инженер-испытатель, а профессиональный командир-подводник, который сможет добиться от экипажа правильного ухода и эксплуатации новой техники. Так 17 ноября командиром РЕДО стал Николай Константинович Мохов.
Он полностью оправдал оказанное ему доверие. Испытания подлодки в ходе кампании 1939 года шли в соответствии с программой без срывов. Правда, выявился ряд недостатков технического порядка. Из-за негерметичности топливной системы соляр попадал на нагретые части установки и испарялся с настолько большим выделением дыма, что вентиляция не справлялась. Но еще худшим оказалось то обстоятельство, что, когда установка начинала забирать охлажденный кислород из средней части цистерны, в трубопроводе начинали образовываться ледяные углекислотные пробки и срабатывали системы защиты. В результате максимальное время непрерывной работы дизеля по замкнутому циклу составило 5,5 часа, но и это в пять раз превышало время полного разряда батареи «малютки» на полном ходу. Для устранения недостатков требовалось выполнить значительный объем работ, но летом 1939 года началась постройка другой опытовой подлодки, конструкция двигателя которой считалась более перспективной. Работы по доводке РЕДО пошли по «остаточному» принципу.
Эта перемена не означала, что Николаю Константиновичу было нечем заняться. Он успевал отрабатывать и за себя, и за командира дивизиона Евгения Юнакова, в подразделение которого входила опытовая подлодка. Помимо РЕДО в дивизион входили пять подводных кораблей, из которых только один был в строю, а остальные сдавались промышленностью. Командиром одной из достраивавшихся «малюток», М-96 был пока еще никому не известный старший лейтенант Александр Маринеско. Мохов тогда тоже был старшим лейтенантом, но больше послужившим и с гораздо лучшим послужным списком. Он не раз выходил в море на других подлодках так называемым «вывозным командиром», то есть старшим на борту, обеспечивающим действия подчиненного командира подлодки. За достижения в боевой подготовке в январе 1940 года Николая Константиновича представили к досрочному присвоению звания капитан-лейтенант. В его очередной аттестации комдив Юнаков писал: «Дисциплинирован. Является примером. Внешне опрятен и аккуратен. Энергичный, инициативный командир. Требовательный к себе и к подчиненным. Умеет организационно обеспечить свое решение и настойчиво провести его в жизнь. Общее и политическое развитие хорошее… Внимателен и заботлив о подчиненных. В общественно-политической и общественной работе активен. Пользуется авторитетом среди подчиненных и товарищей. Тактическая и специальная подготовка хорошая. Хорошо знает штурманское дело. Подводным делом интересуется и любит его. Умеет хорошо свои знания и навыки передать подчиненным. Работает над повышением своих знаний и навыков… Хорошо изучил систему единого двигателя. Имеет большое желание учиться на заочных курсах Военно-морской академии. Состояние здоровья хорошее. Физкультурник. Морские качества хорошие. Вынослив. Море любит, имеет большое желание плавать… Выводы: 1. По деловым и политическим качествам должности командира подводной лодки соответствует, но дальнейшее использование на ПЛ «Опытовая» нецелесообразно, так как она не плавает, а все еще испытывается. 2. Достоин зачисления на заочные курсы Военно-морской академии. 3. Может быть назначен командиром подводной лодки типа «Щ». 4. В военное время целесообразно использовать командиром подводной лодки».
