В октябре 1917-го грянула революция. Богатые хозяева, у которых работали Тураевы, разбежались, и семья снова осталась без средств к существованию. Ольга Васильевна устроилась работать сестрой милосердия в местную больницу, а обоих сыновей пришлось отдать в детский дом. Пока в стране гремела Гражданская война (в сентябре 1919 года Усмань два дня была захвачена казаками генерала Мамонтова), Василий в детском доме получил трехклассное образование, овладел сапожным и слесарным ремеслом. Там же он и вступил в комсомол.
В феврале 1920 года подросток покинул стены детдома и начал работать. Кем только ему не пришлось себя попробовать! Наборщиком в типографии, слесарем на табачной фабрике и сахарном заводе. Во всех этих местах он оказался не только старательным работником, но и не чурался общественной нагрузки. На сахарном заводе он даже был избран секретарем заводской комсомольской организации. В октябре 1923 года по решению комсомола его направили на пионерскую работу в село Конь-Колодезь. Там он пробыл до лета 1925 года, когда опять же по решению комсомола Тураева направили в Москву для поступления в авиационную школу. Стать летчиком по состоянию здоровья Василию не довелось – судьба готовила ему иной путь.
Москва, должно быть, поразила молодого комсомольца, и он решил остаться здесь, поступив работать на сахарный завод имени Мантулина на Красной Пресне. Обращает на себя внимание неуемная жажда знаний молодого рабочего. Работая пионервожатым, он параллельно учился в сельскохозяйственной профтехшколе, работая на сахарном заводе – на краснопресненском вечернем рабочем факультете. И потому не случайно, что, когда в октябре 1926 года комсомол направил Тураева поступать в Военно-морское училище имени Фрунзе в Ленинграде, он выдержал экзамены и был зачислен в подготовительный класс.
Данных о том, как учился Василий Андрианович в училище, обнаружить не удалось. Известно только, что на одном курсе с ним учились многие из тех, кому спустя годы довелось занять ответственные должности в советском Военно-морском флоте. Среди 118 выпускников того курса С. Г. Горшков, В. А. Касатонов, А. Т. Чабаненко, С. Е. Чурсин, И. И. Байков, Л. К. Бекренев, Н. П. Египко, С. Б. Верховский, Б. Д. Костыгов и многие другие, которые дослужились до адмиральских званий и оставили заметный след в истории отечественного флота в ХХ веке. Не со всеми ними отношения в курсантские годы у Василия складывались просто, в частности, есть ряд свидетельств, что с тем же Горшковым они тогда не сложились. Это даст о себе знать спустя десятилетия… В 1930 году Тураев вступил в коммунистическую партию, а в феврале 1931 года курс закончил обучение. Молодые военморы получили распределение по флотам и флотилиям.
Василия Андриановича направили служить вахтенным начальником на линкор «Марат», являвшийся одним из наиболее мощных кораблей РККФ. Служить на нем являлось заветной мечтой многих, и сам факт такого распределения уже свидетельствует о том, что Василий Андрианович считался на своем выпуске одним из лучших. Видимо, эту же репутацию он подтвердил и на линкоре, поскольку уже через четыре месяца его направили на обучение в минный класс Специальных курсов комсостава флота, где ему предстояло выучиться на минера. Обучение закончилось в июне 1932 года, но вместо назначения на надводный корабль молодой краском неожиданно получает распределение на субмарину «Шахтер» Черноморского флота. Так он стал подводником.
За время обучения на курсах изменилось и семейное положение Василия Андриановича – в конце 1932 года он женился на коренной ленинградке Марии Петровне. В 1935 году у них родился сын Никита. Представляется, что его женитьба на городской девушке была не случайным шагом. Попав в большой город, Василий потянулся к культуре, и все, кто знал его по последующей службе, всегда отмечали его воспитание и такт, который трудно было бы заподозрить в простом сельском парне. К тому времени окончательно сформировался и характер молодого командира. По отзывам сослуживцев, он был доброжелательным и спокойным, иногда даже медлительным. Впрочем, эта «медлительность» никогда не мешала Тураеву мгновенно принимать оптимальные решения в боевой обстановке. Под внешней немногословностью и спокойствием скрывались недюжинные умственные способности, огромное трудолюбие и упорство при достижении поставленной цели. Единственный недостаток, который отмечался многими, – временами излишняя мягкость и недостаточная требовательность к подчиненным, что отчасти объяснялось некоторой сдержанностью и замкнутостью характера.
Но вернемся к вопросам службы. Субмарина «Шахтер» (с сентября 1934 года переименована в А-1) относилась к дореволюционной постройке. Все пять служивших в советском флоте подлодок этого типа были в 1915–1916 годах приобретены царским правительством в Америке у фирмы «Электрик боут компании». Автором проекта был инженер Голланд, благодаря чему субмарины получили обозначение «Американский Голланд», или сокращенно АГ. В разобранном виде корабли прибыли в Николаев, где на судостроительном заводе должна была состояться их сборка. Закладка АГ-23, как до 1922 года назывался «Шахтер», состоялась в апреле 1917 года, но из-за революции и начавшейся Гражданской войны достройка затянулась до 1920 года. Вслед за «Шахтером» в течение 1920-х годов вступили в строй и другие однотипные корабли. Все они имели длину чуть больше 45 метров, подводное водоизмещение 467 тонн, а двухвальная силовая установка сообщала им скорость в 12,8 узла над водой и 8,5 узла в подводном положении. Вооружение состояло из четырех торпедных аппаратов калибром 450 мм и 47-мм (позже 45-мм) пушки. Экипаж состоял из 32 человек, семь из которых относились к начальствующему составу. Субмарины обладали хорошими мореходными качествами и обитаемостью и по этим характеристикам заметно превосходили построенные значительно позже «малютки». Проект оказался настолько удачным, что «агешки» оставались в строю флота до конца 1940-х годов. В 1920-х годах отдельный дивизион «голландов» составлял все подводные силы Черноморского флота и являлся подлинной кузницей кадров советских подводников. Прошел через нее и Тураев. Молодой минер недолго задержался на первичной должности. Благодаря хорошему знанию специальности и любви к морской службе он уже в апреле 1933 года становится флагманским специалистом дивизиона «агешек». Еще один год нахождения в должности, и Василия Андриановича как отличного командира направляют в Ленинград для обучения в командирском классе Учебного отряда подводного плавания. В июле 1935-го Тураев его оканчивает и возвращается в свой родной дивизион сначала на должность помощника командира А-4, затем А-3. В марте 1936 года при присвоении персональных воинских званий Тураева аттестуют на старшего лейтенанта. Задержавшись на должности помощника несколько дольше обычного, что, по всей вероятности, было связано с нежеланием менять место службы
[142], в феврале 1937 года Василий Андрианович назначается на должность командира «малютки» М-52 Черноморского фло та, но уже в конце того же года сдает вступительные экзамены в Военно-морскую академию имени Ворошилова. В июле 1940 года он с блестящими результатами оканчивает полный курс обучения на командном факультете.
