— Неужели это совсем ничего не значит? — Люсьен привлек девушку к себе и поцеловал. Сейчас он не испытывал того вызванного веселящим газом возбуждения, которое охватило его на крыше. Им владели подлинные чувства: страсть, томление, надежда. Рука Стрэтмора скользнула по груди девушки. Он чувствовал, как под толстым слоем одежды от его прикосновений твердеют соски. Руки девушки сжимали его предплечья в такт движениям.
Люсьен нагнулся, чтобы поцеловать ее шею, но Кит зашептала:
— Не надо, Люсьен, не надо. Я… Я не могу этого позволить. Желание не должно меня отвлекать. Ты заставляешь меня избегать тебя.
Кит произнесла имя Стрэтмора с такой нежностью, что смысл сказанных слов не имел никакого значения. Когда она заставила себя сделать шаг назад и вырваться из его объятий, он шагнул к ней. Но в этот момент поврежденная лодыжка напомнила Люсьену о себе резкой болью. Он застонал.
— Проклятие!
Лоб Люсьена покрылся холодным потом. Он едва не упал, с трудом ухватившись за кресло.
— Потрясающе. Боль побеждает страсть!
— Если бы я догадалась, то ударила бы вас по лодыжке раньше, — Кит плотно запахнула плащ и направилась к двери. — Мне давно пора идти.
Стрэтмор последовал за ней с лампой в руке.
— Я посвечу вам.
Он улыбнулся, но его улыбка была не менее опасна, чем его поцелуи.
— Вряд ли мне удастся соблазнить вас сейчас, когда у меня в одной руке палка, а в другой — лампа. Хотя, если подумать хорошенько, можно найти выход и из этого положения.
— Тогда не думайте, пожалуйста, — сказала Кит.
Когда они подошли к лестнице, девушка забрала у Люсьена лампу, чтобы он смог держаться за перила. Это был еще один пример того, как легко они понимали друг друга. Их отношения были бессознательно гармоничны. И был еще только один человек на свете, с которым она чувствовала себя так же легко.
В молчании они добрались до дверей. Стрэтмор повернул ключ в замке, но продолжал держать ручку двери.
— Где вы живете, Джейн? — при свете лампы его глаза опять стали золотистыми.
Противостоять такому мужчине, как он, невозможно», — с отчаянием подумала Кит. Он был искушен в таких вещах, которые были для нее неизвестны, и умело использовал свои преимущества. Он с неподкупной нежностью очаровывал ее, ни к чему не принуждая. Кит поняла, что нужно бежать, пока она не лишилась последних крупиц разума.
— Вадур-стрит, — быстро сказала она, — номер 96. Но то, что я вам говорила раньше, лорд Стрэтмор, остается в силе. В моей жизни нет места для вас.
— Место можно найти, — ответил он, отпуская ручку двери и отступая назад. Кит скользнула мимо него на улицу.
Погода только ухудшилась. К счастью, ей надо было пройти всего несколько кварталов. Она шла по тихим пустынным улицам и пыталась представить себе, что будет, если она станет свободной и сможет ответить на его чувства. Если у него были честные намерения… Если она успешно выполнит свой долг…
Но как Кит ни старалась, она не могла представить свою жизнь вместе с Люсьеном. Она сыграла уже множество ролей, и неизвестно, сколько еще ей придется сыграть. Но ни одна из ее героинь не могла войти в сияющий мир лорда Стрэтмора, мир аристократов и богачей.
Глава 10
После ухода девушки Люсьен почувствовал такую усталость, что с трудом преодолел три пролета лестницы до своей спальни. И все-таки, упав на кровать, он, несмотря на неутихавшую боль, был отчаянно счастлив. Его таинственная леди признала наконец, что их влечет друг к другу. Она по-прежнему не доверяла ему. Но первый шаг был сделан. Джейн. Он мысленно повторял это имя снова и снова и начинал привыкать к нему, хотя раньше не называл ее так. Джейн, страстная и нежная, застенчивая и решительная, остроумная и храбрая, как львица.
Как приятно было увидеть ее без париков и косметики. Как хороши ее мягкие волнистые волосы и нежный цвет лица, ее настоящего лица, не покрытого слоем краски! Какой ум светился в ее глазах, как ярка была ее индивидуальность! Это привлекало Стрэтмора сильнее всего. Он погрузился в сои, мечтая о серых глазах и мягкой теплоте хрупкого женского тела.
Веселящий газ напоследок оставил Стрэтмору подарок. Всю ночь его посещали жуткие сновидения. Сначала ему казалось, что они с Джейн предаются страстным любовным утехам, причем Джейн перевоплощалась во все новых и новых женщин. Потом она растаяла в его руках, оставив наедине с неутихающей душевной болью.
Граф проснулся на рассвете в холодном поту. Видения, мучавшие его ночью, исчезли из памяти. Не проходило только ощущение страшной потери. Он подумал, что это могло быть предостережением, и что ему следует избегать Джейн. Чем больше он желал ее, тем тяжелее будет удар, когда станет ясно, что полная душевная близость между ними недостижима. Не случайно Стрэтмор избрал почти отшельнический образ жизни. Многие годы он избегал женщин. Надо по-прежнему следовать по этому пути. Это наиболее мудрое решение.
Стрэтмор плотно сжал губы. Слишком поздно. Он не может отказаться от этой женщины. Ему безразлична цена. Он будет искать ее снова и снова, пока не найдет. Ни одна женщина не могла так безраздельно овладеть его мыслями и чувствами, как это сделала Джейн. Он не упустит своего счастья.
Люсьен позвонил, чтобы принесли чаю. — Если в этих снах и было какое-то предостережение, — сухо сказал он сам себе, — то оно касается веселящего газа. Я должен держаться от него подальше. За короткую эйфорию приходится слишком дорого расплачиваться.
Через день Люсьену стало легче. Ему делали компрессы, а слуга тщательно бинтовал ногу. Наконец он почувствовал себя достаточно хорошо, чтобы выйти на улицу. Ему пришлось ехать в закрытом экипаже, а не править самому, как он обычно привык.
Разумеется, целью его была Вадур-стрит в Сохо. Этот район был известен как прибежище художников, писателей, разнообразных эксцентричных личностей и иностранцев, Место, вполне подходящее для такой независимой женщины, как Джейн.
Ожидание пьянило Люсьена, как шампанское. С трудом забираясь в экипаж, он думал только о ней. Граф надеялся, что застанет девушку дома и сможет пригласить ее покататься. Как приятно будет увидеть ее днем, а не в мертвящей ночной темноте. До сих пор все их встречи происходили именно ночью. Можно подумать, что они — летучие мыши.
Увидев на противоположной стороне таверну с вывеской «Отважный лис», Люсьен улыбнулся и подумал, что название очень подходит для данного случая. Хотя, пожалуй, «Отважная лисица» подошла бы больше. Ведь это просто про Джейн.
Радужное возбуждение начало испаряться, как только он подъехал к дому под номером 96. Он скорее походил на жилище одного человека, а не на доходный дом, разбитый на квартиры. Но, возможно, впечатление было обманчивым. Люсьен громко постучал в дверь латунным молотком.
Ему открыла опрятная горничная. Как только она увидела на крыльце элегантного молодого джентльмена, глаза ее округлились. Люсьен пустил в ход самую свою обворожительную улыбку и сказал:
