Готовясь к интервью для популярного утреннего шоу на тему самообороны, за кадром я разговорилась с ведущей, которая рассказала мне свою историю.
– Знаете – сказала она, – однажды я шла по улице, а позади меня шел мужчина. Я заметила его, и внутри у меня возникло какое-то нехорошее чувство. Думала перейти на другую сторону улицы или убежать, но не стала, убедив себя в том, что преувеличиваю. И еще, как ни странно, мне не хотелось ненароком его обидеть. В конец концов, он ведь ничего мне не сказал и не сделал. Просто он идет в ту же сторону, что и я. Отмахнулась от неприятного чувства и пошла дальше. Оказалось, зря. Надо было прислушаться к чутью, потому что он вдруг схватил меня и, угрожая пистолетом, отобрал кошелек и драгоценности. Повезло еще, что не сделал что-нибудь похуже. Часто вспоминаю этот день. С тех пор я всегда, всегда доверяю своим инстинктам, если они подсказывают мне, что что-то не так.
К несчастью, то, что случилось с этой женщиной, – далеко не редкость. Занимаясь расследованиями в свою бытность агентом Секретной службы, я перевидала бесчисленное количество историй жертв, которые приняли похожее решение. Они не прислушались к подсказкам интуиции. Ведущая предпочла личный дискомфорт возможной обиде незнакомца. Она попыталась найти логично-рациональное объяснение своему чувству, но ей не удалось. В результате заглушила внутренний голос, предупреждавший об опасности. Так поступают многие.
И все же есть научное подтверждение тому, что люди обладают шестым чувством, способным улавливать потенциальную угрозу. В 2014 году Управление военно-морских исследований запустило четырехлетнюю исследовательскую программу бюджетом в 3,85 миллиона долларов, чтобы изучить использование солдатами интуиции для предотвращения трагедии. Запуску программы способствовали многочисленные случаи во время иракской войны, когда солдатам удавалось вовремя предотвратить срабатывание самодельных взрывных устройств благодаря тому, что прислушались к интуиции или отреагировали на изменившуюся ситуацию инстинктивно, не проводя сознательный анализ. На основании исследования Министерство обороны разработало учебную программу для развития у морских пехотинцев навыков предвидения.
Даже в отсутствие четкого понимания, как или почему возникает подобное интуитивное чувство, факт его существования не ставится под сомнение военным и научным сообществом.
На протяжении всей моей жизни и карьеры в правоохранительных органах инстинкты не раз спасали меня. Они защищали от зла и недобрых людей, указывая путь к добру. Я знаю, что именно благодаря интуиции до сих пор жива и здорова. Когда по привычке отправляюсь на вечернюю пробежку в парк и что-то кажется мне странным, я тут же разворачиваюсь и возвращаюсь домой. Да, меня хорошо подготовили, научили давать отпор, но это не значит, что я непобедима; к тому же не собираюсь подставляться. Я верю внутреннему маячку, который говорит, что умнее всего в данный момент – поскорее убраться.
Бессознательное улавливает тонкие, едва различимые сигналы тревоги до того, как сознание и мозг завершит оценку. Вспомните, случалось ли вам встретиться с кем-то и тут же почувствовать – что-то не так. Быть может, этот человек не сказал и не сделал ничего особенного, но по какой-то необъяснимой причине рядом с ним вам некомфортно и тревожно. Сколько раз вы отгоняли это чувство – так же, как та ведущая? Рискну предположить, что во всех этих случаях вы не прислушались к интуиции – и пожалели об этом. А все потому, что ваши инстинкты почти всегда оказываются правы – даже когда с логической точки зрения невозможно объяснить почему.
Я всегда выступаю за то, чтобы демонстрировать людям только достойное и уважительное отношение, но когда речь идет о вашей безопасности, не бойтесь никого обидеть. Хорошие манеры и вежливость никак не помогут снизить риск и уязвимость. Не будьте милыми – будьте умными. Начните прислушиваться к внутренней силе. Пусть инстинкты направляют вас. Начните с малого и постепенно оттачивайте этот навык. Обращайте внимание на чувства и эмоции, которые вызывают у вас люди. К кому вас тянет? А кто – отталкивает? Что велит вам подсознание? Какие бы чувства вы ни заметили – хорошие или плохие, – верьте себе. Не пренебрегайте своим особым даром – шестым чувством – и слушайте, что оно говорит.
Глава 7
Драться надо – так дерись
Наша броня вдвое крепче, если мы идем в бой с верой в душе.
Платон
Прими конфронтацию
В составе Передового отряда, обеспечивавшего безопасность участников Саммита «Большой двадцатки», я отправилась в Мексику. На встрече должен был присутствовать президент Барак Обама и другие главы государств. Я была ответственной за подготовку и организацию системы безопасности мероприятия.
Большую часть своего времени на саммите, который проходил в конференц-центре Лос-Кабоса, президент посвятил масштабным коллективным мероприятиям и приватным встречам с мировыми лидерами.
На одной из таких встреч президент Обама общался с главой Китая. Мой коллега из Госдепартамента пояснил, что ввиду деликатного характера затрагиваемых тем, на совещании разрешено присутствовать лишь тем делегатам, кто уже был в комнате. Всем прочим входить было запрещено. Я охраняла вход, когда ко мне неожиданно подошел мужчина, который вполне мог бы сойти за члена китайской делегации. Он высокомерно махнул рукой, жестом веля мне отойти. И хотя я не говорила на его языке, а он, по всей вероятности, не говорил на моем, я подняла руку вверх и вежливо показала, что ему туда нельзя. Но все мои попытки выказать ему свое уважение были равнодушно отметены. По тому, как немедленно изменилось выражение его лица, став суровым и жестким, я поняла, что оскорбила его эго и вдобавок наверняка поставила в неловкое положение перед другими членами делегации, стоявшими рядом. В попытке напугать меня своими внушительными габаритами, он сделал шаг вперед, встретился со мною взглядом и принялся агрессивно размахивать руками, чтобы я отошла.
Однако у той двери я стояла не из-за него и не по личным мотивам. Это была моя работа, ставшая уже образом жизни. Все хотели попасть на аудиенцию к президенту Соединенных Штатов. И хотя этот человек был вдвое больше меня, это был не первый и не последний «большой человек», с которым мне приходилось иметь дело. В последней попытке дипломатично разрядить ситуацию, я попросила свою коллегу из Госдепартамента проверить, нет ли случайно этого человека в списке людей, имеющих доступ. Она вновь пробежалась по списку и повторила: «Его там нет».
Третий отказ только сильнее разгневал мужчину. Тогда-то я подумала, что, должно быть, человеку его положения – каким бы оно ни было, – нечасто отказывают. А тут всего за несколько минут ему довольно обидно трижды отказали две женщины. Такого он вынести не мог. И вот он – наверняка считая себя невероятно мудрым, – решил взять ситуацию в свои руки. Схватил меня за лацкан пиджака и толкнул – должна заметить, довольно грубо, – прямо в дверь комнаты, где беседовали президенты. В тот момент я отчетливо услышала два голоса: первый принадлежал президенту Соединенных Штатов, который сидел всего в нескольких метрах позади меня и обращался к лидеру страны этого человека. Второй был внутренний, и звучал только в моей голове: «О нет, он не мог этого сделать!»
