– Съедобно, – сказал он. – Можно есть.
– А что это? – спросил Текс.
– Это… да какая тебе разница. Давай ешь. Вреда не будет, а калорий хватает.
– Но что это такое? Я хочу знать, что я ем.
– Знаешь, Текс, или ты ешь, что дают, или сиди голодным. Выбирай что хочешь, мне все равно. Если я скажу, что это такое, у тебя из-за твоих предрассудков аппетит пропадет. Ты сделай просто: представь, что это помои, но их нужно съесть, чтобы не умереть с голода.
– Кончай треп, Ос.
Но Оскар отказался от дальнейших обсуждений. Он принялся за еду и быстро прикончил свою порцию. Посмотрев на лейтенанта, он неохотно заметил:
– Ему тоже нужно оставить.
Мэтт осторожно попробовал незнакомую пищу.
– Ну как? – обеспокоенно спросил Текс.
– А что, съедобно. Похоже на пюре из соевых бобов. Только слишком соленое, обопьешься.
– Так пей, – предложил Оскар.
– Пей? А что? И из чего?
– Из питьевого пузыря, разумеется. – И Оскар передал ему «страусиное яйцо».
Несмотря на сходство с яйцом, предмет оказался мягким. Мэтт держал его в руке, не зная, что делать дальше.
– Что, не умеешь пользоваться? Смотри… – Оскар взял пузырь, нашел нужный конец и поднес ко рту.
– Вот, – сказал он, вытирая губы. – Попробуй. Сильно только не нажимай, на себя выльешь.
Мэтт принялся пить. Казалось, он пьет из бутылочки с соской.
– Он сделан из… чего-то вроде рыбьего желудка, – объяснил Оскар. – Снаружи гладкий, а внутри как губка. О, не смотри так, Текс! Он совершенно стерилен!
Текс попытался выпить воды, не смог с собой справиться и взялся за пищу.
После еды кадеты устроились поудобнее, почувствовав себя намного лучше.
– Кормят здесь, пожалуй, неплохо, – заявил Текс, – но знаете, чего мне сейчас хочется? Стопку оладьев. Мягких, золотистых, только с плиты…
– Заткнись, Текс! – сказал Мэтт.
– …на сливочном масле, и они прямо плавают в кленовом сиропе… Ну, ладно, ладно. Я чего… я могу и заткнуться. – Он расстегнул сумку и достал оттуда гармонику.
– Вот это да! – удивленно воскликнул он. – Совершенно сухая!
Он взял несколько нот, потом исполнил «Косоглазого летчика».
– Перестань, Текс, – попросил Оскар. – Здесь же больной, неловко как-то.
– Думаешь, он слышит? – Текс с беспокойством посмотрел на офицера.
Турлоу повернулся набок и что-то сказал в бреду. Мэтт нагнулся к нему.
– J’ai soif, – пробормотал лейтенант, а затем повторил, совершенно разборчиво: – J’ai soif
[62].
– Что он говорит?
– Не знаю.
– По звучанию похоже на французский. Кто-нибудь из вас знает французский?
– Только не я.
– И не я, – присоединился Мэтт. – А с чего это он вдруг заговорил по-французски? Я всегда считал его североамериканцем, он говорит на бейсике с тем же акцентом, что и все мы.
– А может, он франкоязычный канадец?
Текс встал на колени рядом с лейтенантом и пощупал у него лоб.
– Похоже, его лихорадит. Может, дать ему воды?
– Сейчас.
Оскар приложил пузырь к губам Турлоу и осторожно, чтобы не лить воду зря, надавил. Лейтенант, не приходя в сознание, пошевелил губами и начал втягивать в себя жидкость. Наконец он выпустил соску изо рта.
– Ну вот, – сказал Оскар. – Теперь, может, и полегчает.
– Значит, ты думаешь, ему нужно оставить поесть? – спросил Текс, глядя на блюдо.
– А, доедай, если хочешь. Эта штука протухает через несколько часов после… в общем, может протухнуть.
– Расхотелось что-то, – сказал Текс.
Они спали довольно долго. Разбудил их шум – звуки человеческого голоса.
– Эй, – возмущался кто-то, – куда ты меня ведешь! Я настаиваю, чтобы ты отвела меня к своей матери!
Голос раздавался возле самого входа.
– Придержи свой язык!
А вот это уже был явно голос амфибии. Занавес распахнулся, кого-то втолкнули в комнату и занавес задвинули снова.
– Привет, – крикнул Оскар.
Человеческая фигура резко повернулась на голос.
– Люди! – сказал узник, видимо, не в силах поверить своим ушам. – Здесь люди! – И человек расплакался.
– Привет, Вонючка! – сказал Текс. – А ты как здесь оказался?
Перед ними стоял Жерар Берк.
Комната мигом превратилась в бедлам. Берк рыдал и дрожал всем телом. Мэтт, проснувшийся позже всех, не мог понять, снится ему все это или происходит на самом деле. Все говорили одновременно, все задавали вопросы, и никто на эти вопросы не отвечал.
– Тихо! – скомандовал наконец Оскар. – Давайте все-таки разберемся. Берк, насколько я понимаю, ты прилетел на «Гэри»?
– Да, я капитан «Гэри».
– Да ну? Черт побери, мы ведь знали, что капитана зовут Берк. Но откуда нам было знать, что Берк и Вонючка Берк – это одно и то же. Интересно, кто был тот псих, который доверил тебе космический корабль?
– Это мой собственный корабль, по крайней мере, корабль моего отца. И попрошу звать меня не Вонючкой, а капитаном Берком.
– Слушаюсь, капитан Вонючка.
– Но как он сюда попал? – недоуменно спросил Мэтт, все еще мало что понимая.
– Он сам только что рассказал, – ответил Текс. – Это он тот парень, который позвал на помощь. Меня одно удивляет – что все это случилось именно с нами. Это все равно что раздать карты при игре в бридж и получить тринадцать пик.
– Не знаю, – пожал плечами Оскар. – Это действительно совпадение, но не такое уж невероятное. Он прилетел на космическом корабле, попросил помощи, и патруль, естественно, прореагировал на его просьбу. Под руку попались мы. Вероятность этого примерно так же велика – или мала, – как наткнуться на свою учительницу по фортепьяно, гуляя где-нибудь на окраине города, далеко от дома.
– Не было у меня никакой учительницы по фортепьяно, – возразил Текс.
– Ну и что? У меня тоже не было. Так вот, я думаю…
– Постойте, – вмешался Берк. – Значит, это вас послали ко мне на помощь?
– А ты думал.
– Ну, слава богу, меня услышали. Хотя могли не посылать таких придурков, которые сами залезут в ловушку. А теперь скажите, сколько в вашей спасательной экспедиции людей и что у них есть? Все это дело так легко не расколешь.
– Ты это о чем, Вонючка? Вот она, вся экспедиция, будем знакомы.
