– Готов.
– Морри?
– Готов.
– Я тоже готов. Внимание! Начинаю отсчет. Поехали! – И он стал отсчитывать секунды, оставшиеся до момента зажигания: – Десять… девять… восемь… семь… шесть… пять… четыре…
Арт облизнул пересохшие губы и запустил камеру.
– Три… два… один… контакт!..
– И пусть взревет ракета! – вскричал Морис, и его голос потонул в оглушительном грохоте.
Из сопла взревевшей ракеты вырвалась мощная струя черного дыма. Она ударила в земляной вал, насыпанный в футах двадцати от платформы, и затопила все вокруг удушливыми газами. Росс недовольно покачал головой и коснулся ручки управления на пульте. Клубы дыма рассеялись; через перископ Росс рассматривал бьющие из двигателей реактивные струи. Из дюз вырвалось чистое, почти прозрачное пламя, на фоне которого лишь изредка вспыхивали искры. Сквозь огонь Росс мог видеть деревья и камни, находящиеся по ту сторону. Их контуры слегка колебались в потоке раскаленного воздуха, но само пламя было чистым, бездымным.
– Что на динамометре? – бросил он Морису, не отрывая взгляда от перископа.
Морис смотрел на динамометр, прикрепленный прямо к стенду, через отдельный перископ с приспособленным к нему театральным биноклем.
– Ничего не видно! – крикнул он. – Ага, вижу… подожди секунду… Пятьдесят два – нет, сто пятьдесят два, сто пятьдесят два, пятьдесят три, четыре… Росс! Получилось! Ты гений! Это же вдвое больше самого лучшего старого результата!
Арт оторвал взгляд от аппарата. Это была обычная восьмимиллиметровая кинокамера, которую он купил в магазине и переделал так, чтобы в кассету влезало больше пленки, и теперь можно было не отвлекаться на перезарядку. Аппарат работал, но механизм оказался капризным и требовал ежесекундного внимания.
– Сколько времени до конца эксперимента? – спросил он.
– Семнадцать секунд! – крикнул в ответ Росс. – Внимание, сейчас я дам полную мощность! – И повернул вправо рычаг на пульте, открывая клапаны до отказа.
И ракета отозвалась. Низкий глубокий рев двигателей перешел в надсадный свист такого высокого тона, что его почти не было слышно. В этом звуке явственно ощущалась угроза. Росс заметил, что Моррис, оставив перископ, с биноклем в руке влез на ящик.
– Морри, пригнись!
Из-за рева двигателей Морис не услышал его крика и полез наверх, намереваясь получше рассмотреть ракету. Росс бросил пульт управления, одним прыжком оказался около Мориса и потащил его вниз, под защиту стены. Они вместе упали на землю и продолжали бороться лежа. Разумеется, драться они не стали: Росс был рассержен, но не настолько, чтобы ударить товарища, а Морри лишь слегка удивился.
– Ты чего это? – возмутился он, переводя дыхание.
– Ты сумасшедший идиот! – крикнул Росс прямо ему в ухо. – Головы хочешь лишиться?
– Но все шло нормально…
Но Росс уже поднялся на ноги и отошел к пульту; Морри продолжал что-то говорить, но его оправдания заглушил рев ракеты.
– Что там у вас? – крикнул Арт.
Он так и не бросил свою любимую камеру, но не из чувства долга, а потому, что не мог решить, на чьей стороне вступить в битву. Росс услышал его голос и повернулся, чтобы ответить.
– Этот дурак, – он ткнул большим пальцем в сторону Морри, – хотел…
Он так и не успел объяснить, что случилось: внезапно опять изменился тон двигателей, а затем раздался страшный взрыв. Одновременно вспыхнул яркий огонь, который, несомненно, ослепил бы ребят, не будь перед ними защитной стены. Тем не менее вспышка высветила все вокруг до мельчайших деталей, отразившись от деревьев с такой силой, что у них зарябило в глазах. Они все еще моргали, приходя в себя, когда их окутали валившие из-за стены клубы дыма. Все трое закашлялись.
– Так, – пробормотал Росс, в упор глядя на Морри. – Все! Пришел конец пятой модели «Звездного штурма»!
– Да нет же, Росс, – запротестовал Морри, и в наступившей тишине его голос прозвучал пронзительно. – Я тут ни при чем. Я только пытался…
– Никто тебя не винит, – оборвал его Росс. – Я знаю, что ты тут ни при чем. Я вывел ракету на режим, но она не выдержала и взорвалась. Забудь. Но ты не должен забывать о своей голове, ведь на этот раз ты чуть было не лишился ее! Не зря же мы стену построили.
– Я вовсе не собирался высовывать голову наружу. Я только хотел…
– Замолчите оба, – вмешался Арт. – Мы еще раз взлетели на воздух, только и всего. Ну и что? Построим еще одну. Что бы там ни случилось, всё на пленке. – Он похлопал по камере. – А теперь пойдем и посмотрим, что там уцелело, – и двинулся в обход стены.
– Секундочку, – скомандовал Росс, пристально вгляделся в перископ и объявил: – Похоже, все в порядке. Топливные баки разлетелись в клочья. Опасность миновала. Только постарайтесь не обжечься. Пошли.
Арт и Морри двинулись следом. Ракета превратилась в груду металлолома, но испытательный стенд выдержал. Он был рассчитан и не на такие нагрузки. Арт взялся за динамометр, которым измерялась развиваемая ракетой тяга.
– Придется заново калибровать, – объявил он. – Пружина цела, но сильно повреждены циферблат и сцепка.
Товарищи встретили его слова молчанием – они удрученно осматривали останки ракеты. Камера сгорания была разворочена, нескольких деталей явно не хватало.
– Как ты думаешь, Росс, – спросил Морри, – насос полетел или, может быть, температура была слишком высока?
– Трудно сказать, – рассеянно ответил Росс, – но насос тут ни при чем. Если бы его заклинило, он бы просто не качал топливо. Мне не верится, что он подал слишком много горючего – для этого он должен был взбрыкнуть и совершить чудо. Значит, это камера сгорания. Сопло в полном порядке, даже почти не прогорело, – добавил он, в сгустившихся сумерках рассматривая обломки.
– Возможно. Ну что ж, набросим сверху брезент, а разбираться будем утром. Ни черта не видно. Пошли, Арт.
– Давай. Подожди секунду, я захвачу камеру.
Он снял камеру со штатива и сунул ее в сумку. Затем помог остальным натянуть полотнища брезента – одно поверх стенда, второе – поверх стены, панели управления, приборов и перископов. И все трое двинулись прочь с площадки.
Полигон был окружен забором из колючей проволоки, который они поставили по настоянию родителей Росса – владельцев этой земли, – чтобы любопытствующие люди и животные не очутились во время эксперимента на линии огня. Вход был в пятидесяти футах прямо за стеной. Во время испытания никто даже не смотрел в эту сторону: внимание ребят было приковано к ракете, так что оторвать их от работы могло только землетрясение.
Росс и Морри шли чуть впереди, Арт шагал следом, едва не наступая им на пятки, – так близко, что, когда товарищи внезапно остановились, он налетел на них сзади и едва не уронил камеру.
