Записей в журнале было много. В нем с тевтонской аккуратностью описывался почти трехмесячный период жизни базы. Каргрейвз быстро пробегал взглядом страницы, Арт читал, заглядывая через его плечо. Морри с нетерпением ждал и наконец напомнил, что обещанные Россу два часа на исходе.
– Двигай вперед, – ответил с отсутствующим видом Каргрейвз. – Захвати провизию, и начинайте готовить обед. – Он вновь уткнулся в журнал.
Вскоре он обнаружил список нацистской команды. Фон Хартвик был старшим офицером. Это убедило Каргрейвза в том, что пленник лгал, утверждая, что не умеет управлять кораблем. Разумеется, его звание не служило доказательством этого, но, во всяком случае, говорило о многом. Впрочем, от Хартвика нельзя было ожидать ничего, кроме лжи.
Наконец доктору стали попадаться первые следы того, что он искал. Корабли снабжения прибывали сюда каждый месяц. Если график соблюдался точно – а запасы продовольствия свидетельствовали об этом весьма надежно, – то очередной транспорт должен прибыть в ближайшие шесть-семь дней.
Добравшись до конца записей, доктор обнаружил еще более важную вещь: у заговорщиков имелась по крайней мере еще одна такая же большая ракета. Ясно было, что «Вотан» не собирается отбывать на Землю за припасами: если расписание выполнялось, он взлетел бы с Луны только после посадки другого транспортника. После этого «Вотан» мог бы взлететь, а тот другой корабль стал бы под разгрузку. Таким образом, персонал лунной базы никогда не оставался без средств эвакуации, – во всяком случае, Каргрейвз представлял себе ситуацию именно так.
Доктор установил, что у нацистов всего две ракеты: «Вотан» и «Тор». Второй корабль должен был прибыть на Луну через неделю, следовательно, он стартует с Земли дней через пять. Время перелета составляло сорок шесть часов с небольшим, если верить журналу.
«Очень быстро!» – подумал он.
Если «Тор» стартует, будет поздно что-либо предпринимать, поздно передавать предупреждение. Наци, очевидно, уже знали, что секрет космических перелетов раскрыт; в журнале несколько раз упоминался «Галилей», причем последняя запись о нем гласила, что его местоположение на Луне уже определено. Они обязательно ударят в самое ближайшее время.
Перед мысленным взором Каргрейвза появились длинные ряды атомных боеголовок, лежавших на стеллажах в соседней пещере. Он представил себе, как они обрушиваются на беззащитные земные города. Собирать мощный передатчик уже было некогда. Настало время чрезвычайных мер.
Он боялся лишь одного: что времени осталось слишком мало.
19
Жесткая игра
– Суп готов! – приветствовал Каргрейвза Морри, когда тот поспешно вошел в корабль.
Доктор начал снимать скафандр и тут же заговорил:
– Некогда… Нет, сделай мне пару сэндвичей.
Морри выполнил его просьбу. Росс спросил:
– Из-за чего такая спешка?
– Мне срочно нужно переговорить с пленником. – Доктор повернулся было, но потом остановился. – Нет, подождите. Давайте сюда, парни.
Он жестом собрал их вокруг себя, словно тренер команду.
– Я хочу кое-что попробовать. – Они пошептались, и доктор скомандовал: – А теперь сыграем. Я оставлю дверь открытой.
Он прошел в трюм и ткнул фон Хартвика носком ботинка:
– Подъем!
И откусил от сэндвича.
– Я не сплю. – Пленник с трудом повернул голову, потому что его лодыжки были подтянуты к связанным за спиной рукам. – А, еда! – обрадованно сказал он. – А я уже начал спрашивать себя, вспомните ли вы о правилах обращения с пленными.
– Это не для вас, – сообщил ему доктор. – Оба сэндвича я взял для себя. Вам они не понадобятся.
Фон Хартвик заинтересованно и без всякого испуга посмотрел ему в лицо:
– Вы так полагаете?
– Еще бы, – ответил Каргрейвз, вытирая рот рукавом. – Я собирался доставить вас для суда на Землю, но теперь я вижу, что нам некогда будет с вами возиться. Я буду судить вас лично и немедленно.
Связанный Хартвик пожал плечами:
– Вы можете делать все, что вам заблагорассудится. Не сомневаюсь, что вы собираетесь убить меня, но только, пожалуйста, не называйте это судом. Давайте назовем это линчеванием. Будьте честны хотя бы перед собой. Во-первых, я вел себя совершенно корректно. Верно, мне пришлось убить одного из своих людей, но это была вынужденная мера, необходимая во время военных действий…
– Это было убийство, – прервал его доктор.
– …при защите безопасности рейха, – не торопясь, продолжал фон Хартвик, – и в любом случае вас это совершенно не касается. Все произошло в моем корабле и не подпадает под юрисдикцию и идиотские законы вашей прогнившей демократии. Что же касается бомбардировки вашего корабля, то я уже объяснял…
– Замолчите! – приказал Каргрейвз. – Я предоставлю вам возможность высказаться позже. Итак, заседание суда открыто. Специально для вас повторяю: вся эта планета находится под юрисдикцией ООН. Мы официально вступили во владение ею и основали здесь постоянную базу. На основании чего…
– Поздновато, мой дорогой судья Линч. Новый рейх вступил во владение этой планетой три месяца назад.
– Я же сказал: молчать! Я обвиняю вас в неуважении к суду. Еще один звук – и мы сделаем так, что вы не сможете произнести ни слова. Я капитан корабля, зарегистрированного по всем законам ООН, и моей обязанностью является надзор за соблюдением этих законов. Ваши притязания необоснованны. Никакого Нового рейха не существует, так что он не может ничем владеть. Вы и ваши сообщники не представляете никакой нации, вы обычные бандиты. Мы не обязаны и не будем принимать во внимание выдуманные вами фикции. Морри! Принеси мне еще сэндвич!
– Иду, капитан!
– Как капитан «Галилея», – продолжал Каргрейвз, – я представляю правительство своего государства. Поскольку я не имею возможности доставить вас для суда на Землю, я вершу суд лично. Вам предъявляются два обвинения: предумышленное убийство и пиратство.
– Пиратство? Мой дорогой друг…
– Да, пиратство. Вы напали на судно, зарегистрированное в ООН. По собственному признанию, вы участвовали в этом, неважно, отдавая приказы или нет. Все члены пиратской банды виновны в равной мере, а это преступление, караемое смертной казнью. Равно как и предумышленное убийство. Спасибо за сэндвич, Морри… Откуда у тебя свежий хлеб?
– Он консервированный.
– Умные парни, эти нацисты… Я долго сомневался, квалифицировать ли убийство как предумышленное или непредумышленное. Но вы вырвали у меня оружие прежде, чем смогли застрелить своего приятеля. А это свидетельство преднамеренности. Итак, вы обвиняетесь в пиратстве и предумышленном убийстве. Признаете свою вину?
Поколебавшись, фон Хартвик ответил:
– Так как я не признаю себя подпадающим под юрисдикцию вашего так называемого суда, я отказываюсь от признания вины. Даже если я соглашусь, что нахожусь на территории ООН, а я не собираюсь этого делать, то все равно вы не обладаете судебными полномочиями.
