— Талисман? — Клер была заинтригована.
— Да, его смастерил в Оксфорде Люсьен. Я пришел в восторг от этой вещицы, и он отдал ее мне. Сейчас покажу.
Майкл достал из кармана серебряную трубку и протянул Клер.
— Взгляни, там выгравировано слово «калейдоскоп», что по-гречески значит «вижу красивый вид». Посмотри на свет с этого конца.
Клер посмотрела и охнула:
— Боже мой, там разноцветные звезды, они сверкают, как бриллианты!
— А теперь медленно поверни трубочку. Узор изменится. Она повернула калейдоскоп и услышала легкий треск.
— Чудесно, — снова охнула Клер. — Интересно, как это сделано?
— Я думаю, там кусочки цветного стекла и несколько зеркал. Но эффект замечательный.
Майкл вспомнил, как у него возникло ощущение чуда, когда он впервые заглянул в трубку.
— Мне всегда казалось, что в калейдоскопе расколотая радуга, и, если смотреть на разбитые кусочки под нужным углом, можно уловить узор.
— Значит, калейдоскоп для тебя символ надежды? — ласково проговорила Клер.
— Пожалуй, да.
Клер не ошиблась. В минуты отчаяния, когда казалось, что жизнь кончена, он брал калейдоскоп, и чудесные, все время меняющиеся узоры вселяли в него надежду. Все становилось на свои места. Хаос и страдания исчезали.
Николас взял у Клер трубку и заглянул внутрь.
— М-м-м… Замечательно. А я и забыл о нем. Не родись Люсьен к своему несчастью графом, стал бы первоклассным инженером.
Все весело рассмеялись, стараясь не думать о том, что сулит им будущее.
Глава 3
Брюссель, Бельгия.
Апрель 1815 года
Когда Майкл по знаку адъютанта вошел в помещение штаба, он застал там герцога Веллингтонского, с хмурым видом склонившегося над бумагами. Герцог бросил взгляд на Майкла, и лицо его просветлело.
— Рад вас видеть, майор Кеньон. Наконец-то эти болваны из штаба конногвардейского полка дали мне опытного человека, а то присылают сопливых мальчишек, которым нечем похвастаться, кроме влиятельных родственников.
— Пришлось выдержать с ними схватку, сэр, прежде чем я убедил их, что еще на что-то гожусь.
— Хотелось бы, чтобы со временем вы возглавили полк, ну а пока вы мне нужны в штабе. Здесь такая неразбериха!
Герцог подошел к окну и с неодобрением посмотрел на марширующих голландских и бельгийских солдат.
— Будь здесь моя армия, та, что воевала на Пиренейском полуострове, все оказалось бы куда проще. Но в моем распоряжении уйма неопытных английских солдат, а среди голландцев и бельгийцев опыт имеют лишь те, что воевали под французскими знаменами и теперь не знают, чью сторону принять. Возможно, в первом же бою они просто разбегутся. — Он рассмеялся лающим смешком. — Не знаю, устрашит ли такая армия Бонапарта, но, Бог мой, меня она очень пугает.
Майкл натянуто улыбнулся. Как бы ни был мрачен юмор герцога, он свидетельствовал о том, что Веллингтон достаточно силен, чтобы не пасть духом.
Они поговорили еще несколько минут о предстоящих обязанностях Майкла, и герцог проводил его в просторную приемную, где работали адъютанты, которые сейчас собрались в дальнем углу.
— Вы где-нибудь остановились, Кеньон?
— Пока нет, сэр. Я приехал прямо сюда.
— Половина жителей Брюсселя сейчас — это военные, а половина — модные бездельники. — Герцог бросил взгляд на мелькнувшее среди мундиров белое платье. — Вот, полюбуйтесь! Я смотрю, миссис Мельбурн отвлекает от дела моих адъютантов?
Адъютанты разбежались, оставив смеющуюся миссис Мельбурн посреди комнаты. Майкл взглянул на нее и остановился как вкопанный. До чего хороша! Не хуже Кэролайн, его бывшей возлюбленной. Как и в те далекие времена, Майкл почувствовал себя пойманной на крючок рыбой.
Миссис Мельбурн подошла к ним и протянула герцогу руку. Майкл твердил себе, что ему уже тридцать три года, что давно пора проститься с юношескими увлечениями и не терять головы при виде любого смазливого личика, но такая женщина способна была поднять целую бурю даже в мужском монастыре, что же говорить о молодом офицере? Гладкие темные волосы великолепно оттеняли черты ее лица, а изящные линии фигуры не оставили бы равнодушным самого привередливого мужчину.
— Сожалею, что помешала вашим офицерам, — кокетливо сказала она Веллингтону. — Мне надо было передать послание полковнику Гордону. Но я уже ухожу, пока вы не арестовали меня за пособничество врагу!
— Вас арестовать? — воскликнул Веллингтон. — Никогда! Кеньон, — обратился он к Майклу, — вы случайно не встречались с миссис Мельбурн на Пиренейском полуострове? Ее муж — капитан Третьего драгунского полка.
— Боюсь, не имел такого удовольствия, — ответил Майкл, поражаясь собственному спокойствию. — Кавалерия и пехота редко общаются друг с другом.
— Что верно, то верно, — хмыкнул герцог. — Кстати, миссис Мельбурн все называли Святой Катериной. Она была сестрой милосердия и выхаживала раненых. Миссис Мельбурн, лорд Майкл Кеньон.
Женщина повернулась к Майклу. Что-то мелькнуло в ее взгляде, но тут же исчезло, и она с дружеской улыбкой протянула ему руку. Ее аквамариновые глаза светились каким-то удивительным светом и повергли Майкла в шок. Таких глаз он никогда не видел.
— Миссис Мельбурн.
Склонившись к ее руке, Майкл думал о том, что миссис Мельбурн была сестрой милосердия. Бог мой, неужели эту элегантную, кокетливую женщину он увидел тогда в госпитале после битвы при Саламанке, когда раненый лежал в амбаре на соломенном тюфяке?
Майкл выпрямился.
— Майор Кеньон только что прибыл в Брюссель, ему нужна квартира, — сказал герцог. — Не найдется ли у вас с миссис Моубри в доме комната еще для одного офицера?
— Найдется, — ответила Кэтрин и с жалобной миной обратилась к Майклу: — Не знаю только, как вы поладите с тремя детьми и целой кучей домашних животных, обитающих в доме. Еще у нас живет холостяк, капитан Уилдинг, это не считая моего мужа и капитана Моубри.
Наконец-то Майкл узнал этот грудной, ласковый голос и вспомнил, как женщина, поившая его водой, пела колыбельную умирающему юноше, провожая его в последний путь. Да, это была она, та самая сестра милосердия из Саламанки. Просто уму непостижимо!
— Уилдинг — ваш друг, не правда ли? — спросил герцог.
Внутренний голос шептал Майклу, что не следует жить под одной крышей с женщиной, поразившей его воображение, однако заметил:
— А знаете, я люблю детей и домашних животных.
— Тогда добро пожаловать к нам, — приветливо сказала Кэтрин. — С каждым днем в городе прибавляется народу, и рано или поздно придется кого-нибудь подселить, так почему не сделать это сейчас?
