— Женя и мой сын, если ты забыл, — говорю я трясущимся от ярости голосом. — И мы отлично жили, пока ты не появился. Я не планировала переезжать к тебе, но ты заставил меня шантажом. А теперь тебе этого мало и ты запрещаешь мне иметь личную жизнь?
— Да, запрещаю, — чеканит он. — Если уж ты не могла быть мне верной в браке, то придется постараться сейчас. Рядом с моим сыном будет находится лишь один мужчина и им буду я. У меня старомодные взгляды на брак и отношения, если ты забыла. Я за моногамию.
— Хочешь сказать, что у тебя у самого не будет отношений? — язвлю я, желая побольнее его уколоть.
— Конечно, — без запинки произносит Алексей, глядя мне в глаза. — Мой сын никогда не увидит рядом со мной другой женщины.
— За мной ты приставишь слежку, а я должна буду поверить тебе на слово?
— Ревнуешь, Варвара?
Я громко смеюсь.
— Ты верно шутишь? Ревновать можно, когда испытываешь к человеку теплые чувства. Между нами теплых чувств нет. Сейчас ты мне омерзителен.
Лицо Алексея заметно дергается, будто я его ударила, на щеках проступают багровые пятна. Я знаю, что играю с огнем, провоцируя его гнев, но уже не могу остановиться. Он превратил меня в рабыню, заставив приехать в свой дом и теперь пытается диктовать мне свои условия. Для него я просто вещь, идущая в комплекте к его сыну. А я живая женщина!
— Все сказала? — медленно цедит он, сверля меня взглядом. — Если желаешь осыпать меня проклятиями — делай это сейчас, потому что на публике и в присутствии сына придется вести себя как влюбленная жена.
— Не дождешься! — выкрикиваю я, топнув ногой.
— Однажды ты это уже разыгрывала любовь и делала это очень убедительно, — Голос Алексея становится глухим и хриплым: — Так что я безоговорочно поверил. Во-второй раз все должно быть гораздо проще.
Из глаз льются слезы. Что он за человек такой? Как можно быть таким жестоким?! Я любила его! Любила больше жизни! Как такое можно было сыграть?!
Смерив меня взглядом, Климов поднимается и идет к двери. Как же я ненавижу его в этот момент! За то, что наговорил все это и теперь так запросто уходит.
На середине кабинета все же останавливается.
— В обед водитель привезет тебе карту. На ней будет определенная сумма, которую ты можешь тратить на себя и нашего сына. Обнови гардероб. Через неделю в мэрии запланирован прием. Ты должна будешь присутствовать как моя спутница.
Я сжимаю кулаки от беспомощности. И вот снова. Должна. Кто я для него? Игрушка?
— Еще распоряжения будут, Алексей Дмитриевич? — шиплю со злостью.
— Нет, на это все, — сухо отвечает он и снова отворачивается.
Не знаю, что происходит со мной в этот момент. Будто рассудок помутился. Рука нащупывает на комоде тяжеленный дизайнерский подсвечник и с размаху запускает в стену. Тот ударяется в косяк рядом с виском Алексея, и он мгновенно застывает.
Меня трясет. Господи, что я делаю? Я ведь могла попасть ему в голову… Ранить или убить!
Я не успеваю толком прийти в себя, как Алексей оказывается со мной рядом и, резким движением перехватив мое горло, пригвождает к стене.
— Ты умом помутилась, Варвара? — рявкает он. — Настолько меня ненавидишь, что готова убить?
Я глотаю катящиеся слезы и трясу головой, пытаясь скинуть его ладонь, готовую задушить меня в любую секунду.
— Ненавижу тебя…Ненавижу….
С глубоким вздохом Алексей закрывает глаза и утыкается лбом к мой.
— Я вижу, — шепчет глухо.
Мы стоим так долгие секунды. Вдыхаю запах его кожи и туалетной воды и не могу пошевелиться. Ненавижу его всей душой, и в то же время не хочу, чтобы он уходил. Его рука вовсе не пытается меня душить, она нежно гладит.
Наконец Алексей отстраняется. Его лицо вновь стало непроницаемым, голос звучит как лязг металла.
— Надеюсь, ты меня услышала, Варвара. А если продолжишь крушить мой дом — потребую супружеский долг.
Глава 31
Я немного нервничаю, собираясь на работу.
Занимаюсь макияжем у зеркала, спешу, из-за чего стрелки получаются неровными. Приходится всё стереть и начать заново.
Алексей уже несколько дней в командировке, но должен приехать через час, поэтому мне нужно поспешить. Не хочу его видеть раньше времени.
Ни на секунду не забываю, что вечером мы с ним вдвоем идем на прием. Как семейная пара. Мужчина и женщина, которые собираются пожениться. Будем играть роль счастливых влюбленных. Я понятия не имею, смогу ли выдержать. Но я должна ради сына.
Наконец, стрелки готовы. Я проверяю, в порядке ли Женя. С тех пор, как мы переехали в дом к Леше, у меня появилась помощница. Утром она всегда кормит Женьку вкусным полезным завтраком: кашей со свежими фруктами, оладьями с сиропом, пышными сырниками, блинами…
За неделю мальчик настолько избаловался, что начал отказываться есть в саду приторно сладкие каши и порошковые пюре.
— Готов, сынок? — весело спрашиваю я, заходя на кухню.
— Да, мам! Идем! — радостно отвечает малыш, соскакивая со стула. — Спасибо, Маргарита Павловна! Очень вкусно.
— Ты мой хороший! Кушай на здоровье! — всплескивает руками зардевшаяся пожилая женщина. Она работает в семье Алексея много лет, помнит Лешу еще маленьким.
Когда мы были женаты, Маргарита Павловна работала у родителей Алексея. А теперь она здесь. Надо же.
На меня Маргарита Павловна смотрит в целом доброжелательно, но с подозрениям. Словно держит руку на пульсе. Женю же она полюбила с первого взгляда! Постоянно повторяет, как он похож на Алексей Дмитриевича. Словно мне нужно дополнительное напоминание!
— Забрать Женю из садика? — спрашивает она.
— Я сама. Но вечером, Маргарита Павловна, мы с Алексеем поедем на прием. Вы побудете с Женей?
— Конечно! С удовольствием!
Я киваю, беру Женю с руку и веду в сторону машины. Водитель нас уже ждет у крыльца. Алексей попросил меня выбрать машину, но я никак не могу решиться на такую дорогую покупку, хоть и за его счет. Тем не менее, дом находится за городом, и о том, чтобы добираться до сада и работы на автобусе не может быть и речи. Здесь попросту не ходит общественный транспорт.
Отпустив водителя у садика, я прощаюсь с ребенком и иду в университет пешком. Вокруг меня столько слухов и сплетен, что я стараюсь лишний раз не приезжать на дорогой машине.
Восторгов всеобщих не разделяю. Мои отношения липовые. И как только Алексея изберут мэром, он может в любой момент выгнать меня на улицу. Забрав при этом сына.
Поэтому мне приходится играть по его правилам, пока я не придумаю выход из ситуации. Если он вообще есть!
