В начале мая белые реквизировали лошадей, что позволило донским казакам снова действовать как кавалерийская военная сила. 28 мая Врангель мобилизовал две категории рекрутов (родившихся в 1900 и 1901 годах). Он также пытался поощрять дезертирство от врага. Ранее Деникин совершил ошибку, обещая наказание тем офицерам, кто ранее служил красным. Хотя в действительности наказано были лишь несколько виновных, листовки и газеты в деникинское время скорее сдерживали, чем поощряли дезертирство от врага. Врангель изменил политику предшественника. Он опубликовал серию указов и воззваний, обещавших прощение. В условиях Гражданской войны сменить сторону было легко, и Врангель успешно увеличил свою армию за счет врага.
В результате мобилизации и набора рекрутов в начале июня у Врангеля было сорок тысяч бойцов. Поскольку основные армии большевиков были связаны поляками, красные не могли нарастить мощь на Юге, и Врангель вскоре добился значительного превосходства. Важной составляющей военной мощи белых был постоянно улучшающийся флот. В апреле и мае Врангель получил партии угля из Константинополя, что позволило кораблям действовать. Белые создали впечатляющий Черноморский флот и Азовскую морскую флотилию. У них были линкор, три крейсера, десять минных тральщиков и восемь канонерок на Черном море и пятнадцать кораблей на Азовском море, которые могли действовать на мелководье.
По боевому духу и боеспособности армия Врангеля в конце мая превосходила все, что было у белых, начиная с первых месяцев существования Добровольческой армии. Впервые с весны 1918 года в южнорусском антибольшевистском движении не преобладали казаки. Правда, как следствие предыдущее превосходство белых в кавалерии было утрачено; однако армия сейчас содержала больший, чем ранее, процент людей, которые были полны решимости сражаться с врагом. Ленин сделал такой комплимент: «…в Крыму Врангель собирал все больше и больше своих сил, у него войска состояли почти сплошь из офицеров, это делалось в надежде на то, что при первом же благоприятном моменте удастся развернуть эти силы, лишь бы только за ним пошли крестьяне. Врангелевские войска снабжены пушками, танками, аэропланами лучше, чем все остальные армии, боровшиеся в России. Когда мы боролись с поляками, Врангель собирал свои силы…»
Решительная перемена в стратегической позиции Врангеля стала результатом не столько улучшения его армии, сколько развязыванием русско-польской войны. Правительство большевиков, осознавая собственную слабость, хотело избежать этой войны. Однако маршал Пилсудский, глава Польского государства, был полон решимости отвоевать территории, которые его страна потеряла в 1772 году. Он планировал включить в состав Польши украинские и белорусские губернии и, что, возможно, важнее всего, ослабить Россию, коммунистическую и антикоммунистическую. Переговоры между русскими и поляками сорвались, потому что Пилсудский абсурдно настаивал на том, чтобы обсуждение проходило в маленьком городе Борисове посреди зоны боевых действий. Он отказался примкнуть к перемирию в ходе переговоров.
Пилсудский готовился к войне, приходя к соглашению с украинским лидером Петлюрой. Петлюра, который понимал, что сможет вернуть себе страну только при поддержке Польши, имел на руках слабые карты. Он поступился Галицией в пользу польского государства в обмен на военную помощь. Наступление поляков началось 25 апреля, и вскоре захватчики достигли огромных успехов. 6 мая пал Киев.
Вовлечение Красной армии в крупную новую войну было, конечно, желанной новостью в главном командовании Врангеля. Это значило, что большевики будут связаны и вынуждены придерживаться оборонительной тактики с белыми. Вскоре после развязывания сражений знаменитая кавалерийская армия Будённого переместилась с территории около Ростова на Украину.
Эта война также чрезвычайно улучшила дипломатическое положение Врангеля. Французы, решительно настроенные на победу Польши, полностью понимали, что малочисленная, но хорошая армия Врангеля может внести огромный вклад в поражение большевиков. Обещание помощи от Франции позволило Врангелю меньше заботиться о предупреждениях Британии и формировать свою военную стратегию так, как он считал нужным.
Врангель был готов предпринять наступление. Чтобы избежать большего, чем необходимо, отторжения британцев, он объявил, что хочет завоевать только Северную Таврию, чтобы улучшить оборонительную позицию армии и получить богатую с точки зрения сельского хозяйства губернию, способную прокормить все более разрастающееся движение. Он доказывал, что его победы только помогут попыткам Британии установить мир, потому что вынудят Москву пойти на уступки. Белые умело осуществляли наступление. 6 июня генерал Слащёв абсолютно неожиданно высадил свои войска в Кирилловке, к югу от Мелитополя, в тылу 13-й армии. Когда Писарев атаковал на Чонгаре, а Кутепов вовлек основные силы врага в бой на Перекопе, красные были застигнуты врасплох и вынуждены отступить, чтобы избежать окружения. За несколько дней белые взяли Мелитополь, а вскоре и всю губернию. Эта победа удвоила территорию под контролем Врангеля. Теперь он мог реквизировать достаточно лошадей для кавалерии и достаточно зерна, чтобы накормить Крым и даже отправить значительное его количество за границу. Прекрасные результаты его армии подняли престиж движения и облегчили получение финансовой и дипломатической поддержки в Европе.
Несмотря на успех, Врангель решил не продолжать наступления. Хотя 13-я Красная армия несла тяжелые потери, она вовсе не была уничтожена. Врангель, который ранее жестко критиковал Деникина за избыточный оптимизм, не хотел продвигаться дальше и удлинять линию фронта. Он знал, что его армия слишком мала, чтобы вести войну в Центральной России. Чтобы победить большевиков, ему требовалась намного более крупная армия — которую ему так и не удалось создать.
Правые руки
П. Б. Струве, министр иностранных дел Врангеля, описал задачу антибольшевиков так: «проводить левую политику правыми руками». Фраза была новой, а идея — нет. К. Н. Соколов, советник Деникина, предлагал нечто похожее осенью 1919 года, но Деникин был не тем человеком, чтобы последовать этому совету. С одной стороны, он не доверял тем, кто ранее тесно отождествлялся с прекратившим существование режимом империи; с другой — он не мог проводить политику, которая противоречила его собственным глубочайшим убеждениям.
Спорно, было ли что-то левое в политике Врангеля, но очевидно, что его правительство состояло из «правых рук». Его победа над Деникиным была победой консервативного крыла в Белом движении. В этот последний период Гражданской войны на первый план вышли офицеры гвардии и бывшие офицеры империи. Деникин, сын небогатого человека, который делал карьеру в царской армии, страдая от снобизма гвардейских офицеров, обижался на них. Барон Врангель, однако, был так горд, что является членом гвардии, что после выпуска из Академии генерального штаба отклонил назначение на штабную должность, что означало бы быстрое продвижение по службе, и вернулся в свой прежний полк. Неудивительно, что, будучи главнокомандующим, он окружил себя старыми товарищами. Генералы Шатилов, Кутепов, Слащёв, Драгомиров и Юзефович все служили в гвардии. Врангель продвигал по службе тех полковников, кто ранее его поддерживал. Все эти более молодые люди были противниками деникинского «либерализма». Деникин неохотно отдавал ответственные должности тем, кто получил известность на службе царскому правительству, но у Врангеля не было подобных моральных принципов. Он заполнил администрацию значимыми функционерами старого режима.
