Я с удовольствием трудился в компании своих собратьев — участников программы. Комитет по научным исследованиям ученого совета Калифорнийского университета в Санта-Крузе удостоил меня нескольких грантов. Эти гранты позволили мне дважды посетить Нью-Йорк для работы в архивах Института России и Восточной Европы Колумбийского университета.
Я также хотел бы поблагодарить Дороти Дэлби (Dorothy Dalby), исправившую мои многочисленные грамматические ошибки, Джина Тэнка (Gene Tanke), чья редактура существенно улучшила итоговый текст, Линн Мэлли (Lynn Mally), которая подготовила алфавитный указатель, и Эдриенн Морган (Adrienne Morgan), начертившую карты.
Отрывки из книги публиковались в Slavonic and Eastern European Journal, The Russian Review и The Wiener Library Bulletin.
Все даты приводятся по григорианскому, или западному, календарю, если не указано иное. Я использовал систему транслитерации Библиотеки Конгресса.
П.К.
Вступление
Каждая из книг, посвященных Гражданской войне в России, преимущественно является исследованием причин победы победившего и поражения проигравшего. Даже историк, ставящий себе целью не более чем рассказать историю борьбы, как минимум косвенно предлагает нам объяснение развязки.
В западной историографии существует общее соглашение о главных причинах победы большевиков, и большинство историков сходится в следующем кратком изложении. У большевиков были превосходные лидеры. Ленин был мастером политической стратегии, а Троцкий обладал великолепными организаторскими способностями, которые он продемонстрировал, создав Красную армию и приведя ее к победе. Также большевики получили преимущество в виде революционного энтузиазма русского народа, энтузиазма, воспламененного несправедливостями, от которых они страдали в рамках старой политической и социальной системы; суровые испытания современной войны только показали, какой устаревшей эта система была. Принятие Лениным аграрной программы социал-революционеров побудило крестьян предпочесть большевиков их врагам. И в то время как большевики были относительно сплоченными, их противников разделяли личная неприязнь, идеологические вопросы и воспоминания о предыдущих конфликтах. Большевики, занявшие центр страны, имели огромное стратегическое преимущество: их противники были вынуждены развернуть свои движения на периферии, где проживали в основном нерусские; Красная армия могла направить подкрепление на любой участок фронта, где возникала самая непосредственная угроза, а белые не могли координировать передвижения своих войск.
Но подобное простое перечисление причин едва ли удовлетворительно. В конце концов, какие у нас есть свидетельства, например, того, что крестьяне предпочитали большевиков, кроме того факта, что большевики в итоге победили? Кроме того, разве не могло быть, чтобы большевики победили вопреки отношению к ним крестьян? Как можно сопоставить важность благоприятной стратегической позиции большевиков и значимость помощи союзнических войск, которая очевидным образом принесла существенную пользу белым? Верно, что антибольшевистский лагерь был глубоко разобщенным, но, возможно, преимущество белых, заключавшееся в большом числе опытных администраторов и обученных офицеров, было адекватной компенсацией. И что важнее всего, как можно проранжировать различные объяснения? Какую из причин мы должны счесть основной?
Эта книга также представляет собой попытку объяснить исход Гражданской войны. Однако я попытаюсь выявить первичное, или основное, объяснение поражения белых, достаточно общее, чтобы оно включило в себя ряд прочих, уже упомянутых выше. В ходе описания поражения белых я надеюсь выработать новую основу для рассмотрения Гражданской войны. Вместо того чтобы считать ее чисто военным столкновением двух противоборствующих армий, я подойду к ней как к политическому противостоянию двух крупнейших антагонистов, где каждый из них пытался навязать свою волю колеблющемуся народу. Победитель этого состязания стал победителем Гражданской войны.
Революция продемонстрировала разобщенность традиционной власти. Общественные институты, идеология и лидеры, с помощью которых царистский режим управлял страной, во время исключительно изнуряющей войны оказался неэффективным. Февральская революция дала либеральной интеллигенции возможность экспериментировать с новой системой, но события 1917 года убедительно доказали, что Временное правительство было не более способно сплотить страну, чем его более не существующий предшественник. Победившим либералам не только не удалось остановить процесс разобщения; они сами стали одной из причин анархии. В этих условиях достижение большевиков в ноябре было незначительным. Почти любая маленькая группа решительных людей при некоторой поддержке народа могла бы свергнуть беззащитное Временное правительство, которое уже само себя разрушило. Сложная задача была впереди: большевикам необходимо было разработать систему управления, которая могла бы справиться с этой чрезвычайной ситуацией.
Гражданская война была временем безудержной анархии; но также это было время, когда группы людей экспериментировали с общественными институтами и идеологиями, которые должны были помочь им обуздать эту анархию. Можно предположить, что у демократических социалистов, чью программу недвусмысленно предпочитало большинство русских, должны были быть наилучшие шансы сплотить народ. Однако менее чем за год социал-революционеры и меньшевики потеряли все влиятельные и руководящие посты, доказывая, что привлекательная идеология — это лишь одна из составляющих успешного правительства. Большинство социалистов сделало неизбежные выводы и в зависимости от идеологических взглядов и особенностей характера присоединилось либо к белым, либо к красным, двум существовавшим на тот момент антагонистам.
Россия вряд ли могла бы породить две более разные группы людей, чем лидеры красных и белых. С одной стороны, были революционно настроенные интеллектуалы, проведшие не один год в тюрьме или в ссылке и активно настроенные на кардинальные перемены. Они четко выражали свои мысли, жили своими политическими взглядами и верили, что в их власти превратить общество в нечто лучшее, чем они видели ранее. Другая сторона состояла из офицеров армии, людей, которые в общем и целом чувствовали себя комфортно в царской России, не любили политических методов и рассматривали только военные методы решения проблем. У них не было концепции будущей России, однако они остро ощущали, что большевистское правление принесет их стране только зло. Очевидно, что эти две группировки ненавидели и презирали друг друга.
Однако как бы мало общего не было у этих людей в происхождении и идеологии, проблемы у них были одинаковыми. Какими бы ни были их долговременные цели, ближайшей задачей как белых, так и красных было создание функционирующего административного механизма, который позволил бы им осуществить свои решения, организовать армию, запасти продовольствие, обеспечить перевозки на железных дорогах и производство на фабриках и заводах; коротко говоря, создать порядок из хаоса.
Центральный аргумент этой книги состоит в том, что белые проиграли Гражданскую войну, прежде всего, потому, что они не смогли создать тех общественных институтов, которые позволили бы им управлять территориями, номинально находившимися под их властью. Эту неудачу можно осмыслить только в сравнительном контексте. В конце концов, власть большевиков в те годы была тоже шаткой. Слабость большевиков сделала Гражданскую войну неизбежной, а существование белых на протяжении трех лет — возможным. Но гражданский конфликт — это всегда борьба слабого со слабейшим. В этом конфликте белые в итоге уступили: их административная неразбериха была больше, а их территории еще сильнее погрязли в анархии.
